Книга Диана де Пуатье - Филипп Эрланже

Конечно, это причиняло страдания печальному мальчику. Но он не желал сближения ни с чересчур блистательным и фривольным отцом, ни с суровой бабкой.

В Испании было множество популярных романов, одним из которых был «Амадис Галльский» Гарсия Ордоньеса де Монтальво.

Эта сказочная история опьянила юного пленника. Он, подобно Амадису, хотел столкнуться с тысячей препятствий, чтобы соединиться со своей Орианой, у которой было лицо той, что осенила его своим дыханием в самый несчастный день его жизни.

Он мечтал о непреклонной охотнице, величественной, великолепной. Он был слишком робок для того, чтобы заговорить с ней, но с этого момента она стала его Дамой, которой истинный паладин служит до самой смерти. Ему было одиннадцать лет, ей — тридцать один год.

* * *

Седьмого июля 1530 года в один час пополудни был заключен брак между Франциском I и Элеонорой Австрийской, «на голове которой был убор из золота, украшенный золотыми бабочками, ее увитые лентами волосы под ним спускались до пят; на ней была темно-красная бархатная шапочка, покрытая драгоценными камнями, с белыми цветами около ушей; платье из темно-красного бархата с подкладкой из белого атласа, рукава платья расшиты золотом и серебром. Кафтан на ней был из белого атласа».

Путешествие, целью которого был торжественный въезд в Бордо, до самого Сен-Жермен-ан-Ле многократно прерывалось разнообразными увеселениями.

Прошло несколько наполненных радостью месяцев. Пятого марта 1531 года, согласно требованию ее брата, императора, королеву короновали в Сен-Дени.

«После чтения Евангелия три женщины, которые должны были вручить упомянутой придворной даме хлеб, вино и деньги для даров… а именно супруга главного распорядителя (Монморанси), супруга адмирала (Шабо де Брион) и супруга Великого Сенешаля, поднялись одна за другой на упомянутый высокий помост: сначала супруга главного распорядителя с двумя хлебами, позолоченным и посеребренным, затем супруга адмирала с вином и, наконец, супруга Великого Сенешаля со свечой из неплавленого воска».

Диана также сопровождала королеву во время ее величественного появления в Париже. Усыпанная драгоценными камнями, она ехала верхом на «иноходце, покрытом позолоченным сукном».

Король, как простой зевака, наблюдал за зрелищем из окна, причем рядом, прижавшись к нему, стояла его любовница. Их связь, так бесстыдно выставленная напоказ, привела в негодование английского посла, которого Генрих VIII все же отправил в качестве своего представителя.

Народ отнесся к этому более терпимо, посчитав, что у государыни «толстая талия, длинное тело и короткие ноги».

«Пир горой» продлился целую неделю и, по традиции, в конце был устроен турнир на улице Сент-Антуан. На огромное ристалище, простиравшееся от особняка Сен-Поль до Львиного зверинца, собрались рыцари из всех замков королевства. Элеонора в окружении придворных дам восседала на помосте, пристроенном к новым зданиям Арсенала. Ее взору представали прекрасные прерии, похожие на зеленый ковер, раскинутый между Бастилией и замком Турнель, окруженный его знаменитым лесом, виноградниками и вишневыми садами. За этим пейзажем, по ту сторону улицы Сент-Антуан, превращенной в арену турнира, она могла увидеть Сену и мост Турнель.

Сначала все вознесли почести королеве, а затем на ристалище объявили конкурс красоты. Никто не удивился тому, что его выиграла Анна де Эйи. Ей было очень легко одержать победу. Но победа госпожи де Брезе, которую торжественно провозгласили равной фаворитке, значила намного больше. Судьи, выбранные из придворных, никогда бы не сравнили простую смертную с любовницей короля, благонравную жену в возрасте тридцати одного года с двадцатидвухлетней вызывающей греховодницей, если бы не были действительно ослеплены красотой Дианы. Согласно всеобщему мнению, засвидетельствованному Брантомом, она была на этом турнире «самой красивой из красавиц». В то время как многие ее ровесницы уже готовили себя к жизни на склоне лет, она как женщина одержала свою самую громкую победу.

В этот день обоим принцам предстояло их первое боевое крещение. Они появились в великолепных позолоченных доспехах, украшенных султанами и геральдическими лилиями. Пажи несли их знамена. Им надлежало преклонить их к ногам тех дам, за чью любовь они как молодые рыцари собирались бороться.

Дофин сначала учтиво прогарцевал по ристалищу. Когда пришел черед герцога Орлеанского, его стяг опустился перед Дианой де Пуатье.

Рифмоплет-еретик

Очень часто я желаю стать Фебом, Но не для того, чтобы, как бог, разбираться в травах, Ведь боль, разрушающую мое сердце, Нельзя излечить с помощью трав: Не для того, чтобы поселиться на небе, Ведь моя услада живет на земле, Так как я не хочу восставать против моего короля, Я хочу стать Фебом лишь для того, Чтобы меня полюбила прекрасная Диана.

Эти очаровательные стихи дали пищу уже существовавшим слухам о том, что, еще не став вдовой, госпожа де Брезе по крайней мере один раз позволила зову сердца или душевному порыву взять верх над здравым смыслом. Между двадцатью четырьмя и двадцатью шестью годами гордая графиня якобы была очарована безродным юношей, ходившим по тавернам и по девицам, который к тому же был «покалечен любовью», но считался любимцем Муз: Клеманом Маро, протеже короля и принцессы Маргариты, придворным чаровником. Ведь разве не он написал также и это:

Знающие люди, вы говорите, согласуясь с наукой, Что поцелуй Дианы намного хуже Смерти; но по опыту Я хочу и могу с вами не согласиться; Ведь когда через ее губы в мои перетекает ее дыхание, В моем сердце крепнет сила.

Упоминание имени мифологического персонажа убедило автора предисловий к произведениям Маро в том, что героиней довольно грустной истории, упоминаемой в немалом количестве элегий, баллад, эпиграмм и песен, была дочь Сен-Валье.

Его версия событий такова.

В 1523–1524 годах (время слушания дела ее отца!) Диана предоставила первые «свидетельства своей благосклонности» поэту, «томившемуся возле нее», который в восторге преподал ей «уроки любви», все же не добившись своей окончательной цели. Маро последовал за королем в Италию, увозя с собой обещание, данное умилившейся красавицей в том, что вскоре она сделает его счастливым. Увы! Он был ранен, попал в плен при Павии, и ему пришлось удовольствоваться возможностью засыпать ее письмами. Какое разочарование испытал он по возвращении! Привязавшись к другому человеку, «чье происхождение, вероятно, делало его более достойным ее», госпожа де Брезе не смогла устоять перед ним, «так как была молода».

Маро, уже было готовый смириться с разрывом, взбунтовался. Его местью стали сатирические эпиграммы и рондо, в которых он поливал грязью свою очаровательную «любовницу». Но оскорбленная Диана ответила ударом на удар. Парламент только что начал преследование еретиков. Супруга Великого Сенешаля припомнила, что нахал интересовался евангелистами и иногда говорил крамольные вещи; она донесла на него инквизитору Бушару, обвинив поэта в том, что он ел сало в разгар Великого Поста.