Книга На стороне бога - Чингиз Абдуллаев

— Напрасно ты сказал про окно, — заметил Дронго, выдвигаяящики кухонного шкафа. Вейдеманис держал свечу. Вдруг Дронго обернулся. Рядомстояли Людмила и Наталья Толдина. Все мужчины были внизу.

— Я хотел сказать это тебе, — признался Вейдеманис, — недумал, что у него будет такая бурная реакция.

— В его положении это естественно, — пробормотал Дронго. Ондержал нож в руках, оглядываясь в полутемной комнате в поисках целлофановогопакета.

— Она умерла? — ровным голосом спросила Людмила. Дронгокивнул головой — он не хотел ничего говорить.

Людмила подошла к телу убитой и наклонилась над ним. Дронгоувидел, как ее трясет от ужаса.

— Это я, — говорила Толдина, словно в лихорадке, — это ядолжна была погибнуть. Это меня должны были убить…

— Перестаньте, — прервал ее Дронго, — сейчас не время!

— Нет, нет, — упрямо повторяла она, — это меня должны былиубить. Меня, меня!

— Найди мне какой-нибудь пакет, — попросил Дронго, обращаяськ Эдгару.

— Желательно целлофановый, чтобы сохранились отпечаткипальцев.

— Сейчас поищу. Черт! — Эдгар выпустил из рук свечу —очевидно, капли горячего воска обожгли ему пальцы. Стало совсем тихо, толькоснизу слышались крики людей. Отари уговаривал обезумевшего от горя другавернуться в дом.

— Это из-за меня, — повторяла в тишине Толдина, — я во всемвиновата.

— Мы с вами потом поговорим, — сказал Дронго, — не уходитеникуда отсюда. Будет лучше, если вы все время будете рядом со мной. Эдгар, тыеще не нашел спички? Давай быстрее, мне нужен пакет.

— Да, да, сейчас. Черт побери, мне действительно не нужнобыло говорить про окно. Как все глупо получилось! Я даже не подумал, что мы навтором этаже.

Может быть, убийца нарочно открыл окно, чтобы мыпредположили, что он убежал.

Кажется, я нашел спички.

— Толдина, — громко спросил Дронго, — вы еще здесь?

— Да, — ответила актриса.

— Встаньте за моей спиной, между мной и Вейдеманисом.Людмила, вы тоже здесь? Людмила, вы меня слышите?

— Да, — сказала супруга Отари, — я здесь.

— Сейчас зажгу свечу, — пробормотал Вейдеманис, чиркаяспичкой. Первая спичка погасла. Он чиркнул второй раз. Наконец свечазагорелась, освещая все вокруг. Людмила стояла на коленях перед телом своейподруги, словно молилась.

— Дура я, — громко сказала Толдина, — мне казалось, чтонужно дождаться милиции и тогда все рассказать. Какая я дура!

— Вы мне потом все расскажете! — Дронго оглянулся вокруг впоисках пакета. Он все еще держал нож в правой руке. — Эдгар, — снова попросилон, — постарайся найти мне пакет.

— Я его ищу, — пробормотал Вейдеманис. — Я волнуюсь из-затого, что совершил ошибку, крикнув про окно.

— Я тоже был не совсем прав, — заметил Дронго. — Не нужнобыло звать всех остальных. Это моя ошибка. Такая погода и отсутствие светадействуют всем на нервы. А тут еще и второе убийство.

— При чем тут ты? — удивился Вейдеманис. — Это ведь якрикнул про окно.

— Я позвал людей, — объяснил Дронго, — а мне не следовало ихзвать.

Убийца был наверняка где-то рядом. Возможно, в коридоре илина лестнице. А когда я крикнул, все побежали сюда, и убийца мог легкоприсоединиться к остальным. — Если, конечно, он не выпрыгнул в окно, — заметилВейдеманис.

— Здесь второй этаж, — возразил Дронго. — Я не думаю, что онвыпрыгнул в окно. Он бы сломал себе ноги.

— Непонятное расположение комнат, — сказал Вейдеманис. —Зачем они сделали кухню на втором этаже? Было бы удобнее расположить ее напервом.

— Там гостиная для приема гостей, — пояснил Дронго, —поэтому они решили, что кухня должна быть на втором.

— А почему ты думаешь, что убийца не успел сбежать вниз?

— Я крикнул, и люди сразу же побежали наверх. Он могспрятаться только в коридоре или выбежать на веранду. Людмила, где вы были втот момент, когда я закричал?

Она молчала, глядя на свою подругу.

— Людмила, вы меня слышите? — спросил Дронго.

— Да, — ответила она не оборачиваясь. — Я была на лестнице,спускалась вниз.

— Кажется, я нашел пакет, — протянул целлофановый пакетВейдеманис, — но здесь какой-то красный порошок. Я не знаю, что это такое. Можетбыть, ты знаешь? Кажется, он не пахнет.

Он протянул пакет Дронго. Тот взял пакет и улыбнулся, апотом достал оттуда горсть красного порошка и отправил его в рот.

— Во-первых, он пахнет, — сказал Дронго, — хотя запах оченьслабый. А во-вторых — это замечательный порошок. Измельченные листья сумаха.Его употребляют для приготовления кутаба, можно и в суп.

— Ты еще не рассказывал мне о кутабах, — заявил Вейдеманис.Он понял, что Дронго намеренно говорит об этом, чтобы немного отвлечь вниманиеженщин от происшедшего убийства. — Так что такое кутаб? — спросил Вейдеманис,пока Дронго аккуратно пересыпал сумах в пустую банку, стоявшую на столике.

— Самая вкусная вещь на свете! — Дронго говорил намереннободрым голосом, тогда как глаза оставались серьезными. Выражение его лица иголос словно принадлежали двум разным людям. — Обычно все приезжающие с Кавказалюди хвалят только шашлык, — продолжал Дронго, закончив пересыпать сумах, — нона Востоке есть масса невероятно вкусных блюд. Например, кутаб. Настоящий кутаб— это фантастическая еда. Конечно, правильно приготовленный кутаб.

Он положил нож в пакет и осторожно завернул его.

— Нужно приготовить тесто и мясо с луком. Раньше для этогоиспользовали мясо белых верблюдов, сейчас можно взять и баранину, — продолжалДронго, но в этот момент Толдина простонала:

— Хватит, прошу вас…

Дронго сразу замолчал. Он положил пакет с ножом в карман ивзглянул на актрису.

— Нам нужно поговорить, — строго сказал он. В это времявнизу послышались крики. Мужчины буквально силой втащили Мамуку в дом. Он всееще сопротивлялся, угрожая найти убийцу. Отари, Алтынбай и остальные вошлиследом.

— Пустите меня к ней, пустите меня! — Мамука вырвался из рукдержавших его мужчин и побежал вверх по лестнице.

— Его нужно успокоить. Он сходит с ума, — пробормоталВейдеманис.

Мамука бежал по лестнице, не различая ступенек. Один раз онупал, затем поднялся и снова поспешил к телу любимой жены. Добежав до кухни, онупал рядом с убитой и завыл от горя. Многие невольно содрогнулись — настолькострашными были его крики. Отари, поднявшийся следом, и Вейдеманис пыталисьуспокоить несчастного.