Книга Столетняя война. Великое и славное приключение - Гордон Корриган

В Англии профессиональную армию стал организовывать Эдуард I; он платил всем, кроме высших военачальников. Этим он заложил основу блестящих побед своего внука Эдуарда III, одержанных над французскими армиями, превышавшими английское войско количественным составом, но сформированными согласно полуфеодальной системе набора в армию. Одним из путей набора профессиональных солдат являлась вербовка иностранных наемников, готовых служить тому, кто больше заплатит. В английскую армию нанимались выходцы из неплодородных земель, таких как Бретань, из густонаселенных районов, таких как Фландрия и Брабант, а также из мест, где было трудно найти работу (таких как, к примеру, Генуя). Набор наемников в армию сопровождался сложностями, обусловленными свойственной англичанам антипатией к иностранцам (полностью не изжитой до настоящего времени), и потому в составе английской армии, действовавшей за пределами королевства, было много наемников из Бретани и Фландрии, а в войсках, действовавших на территории Англии, сравнительно мало. Даже валлийских солдат англичане не жаловали, а те после окончания военной кампании спешили в ближайший порт, чтобы уехать домой.

Привлечение наемников в армию привело, по крайней мере у англичан, к пересмотру взглядов на использование солдат различного профессионального назначения. Ранее основной костяк армии составляли конные рыцари, сражавшиеся в доспехах, защитном вооружении. Их кони тоже несли доспехи, прикрывавшие нос, грудь и крестец. Тактика боя была простой: конные рыцари шли в атаку, стараясь рассеять противника, смять всех, кто встретится на пути. В отдельных случаях их поддерживали плохо вооруженные пехотинцы и недостаточно обученное ополчение. Рыцари облачались в кольчугу или цельнометаллические доспехи, а их оружием были копье, меч и щит.

Рыцарь немыслим без боевого коня. Некоторые историки полагают, что эти кони были схожими с современными першеронами или шайрами. Но более вероятно, что кони рыцарей были схожи с нынешними ирландскими гунтерами, низкорослыми коренастыми лошадьми с коротким, но хорошо развитым крупом. Высота таких коней в холке составляла четырнадцать-пятнадцать ладоней[24], хотя в Королевском арсенале в Лидсе можно увидеть снаряжение боевых рыцарских коней, наводящее на мысль, что эти кони были на ладонь выше[25]. Также некоторые историки полагают, что кони рыцарей были физиологически полноценными, да и на гобелене из Байе боевой конь английского рыцаря выглядит именно таковым. Но полноценные кони по сравнению с холощеными излишне норовисты, и потому на средневековых живописных полотнах изображенные на них физиологически полноценные кони могут просто олицетворять силу и мужество настоящего рыцаря.

До сих пор также ведутся споры о роли стремян в конном бою. Некоторые историки полагают, что только после того как это приспособление вошло в обиход, рыцари смогли биться на поле боя, а до этого их уделом была разведка и служба посыльными. По суждению этих историков, только привстав и опершись ногами на стремена, рыцарь мог нанести противнику сильный удар, не вылетев из седла. Вероятно, для тех, кто так рассуждает, верховая езда не является привычным занятием. Стремена, конечно, полезны, чтобы удержать равновесие, когда лошадь неожиданно заупрямится и выкинет фортель, но римские седла, какими пользовались средневековые рыцари, были весьма удобны, и из такого седла затруднительно вылететь, даже не имея стремян. Средневековые седла походили на кресло и служили безопасности всадника, и тот мог вылететь из седла лишь в том случае, если лошадь падала – допустим, убитая или раненная в бою. В этом случае всадник мог сломать себе шею или получить смертельный удар от оказавшегося рядом противника. На средневековых рисунках вооруженные конники изображаются в кожаных длинных, по щиколотку, штанах и с вытянутыми ногами без опоры на стремена. Похоже, полезность стремян проявлялась при посадке на лошадь. Без них при большом весе доспехов сесть в седло было трудно.

Кроме боевого коня рыцарю требовались дорожная лошадь для повседневной езды и вьючная лошадь для перевозки имущества. Затраты на фураж для трех лошадей и на питание для него самого, не говоря уже о стоимости лошадей и оружия, делали вооруженного рыцаря весьма дорогостоящим участником военных кампаний. Но постепенному вытеснению рыцарей с поля боя способствовали не высокие затраты на снаряжение, а развитие воинского искусства и увеличение в армии количества пехотинцев.

Во время валлийских войн англичане начали сомневаться в достоинствах армии, которую составляли главным образом рыцари. Пересеченная местность Уэльса не давала возможности взять верх над противником в открытом бою, а сами англичане несли существенные потери от поднявшихся на холмы пеших лучников, которые, осыпав врага градом стрел, исчезали. В 1302 году во Фландрии близ Камбре понесли большие потери от пехотинцев и французские конные рыцари. Фламандцы на пути движения конницы неприятеля вырыли широкие и глубокие рвы, заполнили их водой и прикрыли ветками. Когда рыцари перешли в наступление, их кони падали во рвы, и всадники тоже оказывались в воде. Пехотинцы пронзали их пиками, превратив бой в побоище.

Вероятно, после сражения с шотландским войском при Бэннокберне англичане пришли к суждению, что хорошо организованная пехота (пусть составленная из «неотесанных мужланов») может взять верх над рыцарской конницей, если даст бой в заранее намеченном месте. 23 июня 1314 года Роберт Брюс, предводитель шотландцев, державших оборону против английской армии, разместил свое войско на краю поля, окаймленного с двух боковых сторон лесом. Его люди (подобно фламандцам в 1302 году) вырыли в поле на пути английской рыцарской конницы широкие и глубокие рвы и прикрыли их вырубленным подлеском и травой. Немногим ранее английский авангард был разбит, пытаясь обойти шотландское войско с фланга и подойти к Стирлингу, чтобы осадить этот город. И вот 24 июня Эдуард II решил отправить в наступление конницу, что привело к огромным потерям. Шотландские пехотинцы при приближении неприятеля не рассеялись, а встретили сумевших переправиться через рвы конных рыцарей выставленными навстречу пиками. Восемью годами позднее сэр Эндрю Харкла силой пехотинцев и лучников остановил войско Ланкастера (предводителя баронской оппозиции королю), пытавшееся близ Боробриджа перейти реку Ур по единственному мосту, а затем лучники Харклы пресекли попытку конницы неприятеля перейти реку вброд.

Новшества в организации боя вводились не сразу и стали результатом военной практики. Многие шотландцы служили наемниками в Европе и переняли опыт фламандцев. Кроме того, правители все более и более проникались суждением, что конные рыцари слишком дорогостоящие участники военных кампаний, и стали всерьез задумываться о более дешевой альтернативе. Но почти не вызывает сомнения, что англичан привели к этой мысли неудачный исход боя при Бэннокберне и, напротив, удачные действия на территории Англии при пресечении войсками локальных конфликтов, когда в боях с неприятелем использовались различные сочетания конников, пехотинцев и лучников.

Полученный англичанами опыт в сражениях при Бэннокберне, а затем и при Боробридже пошел на пользу, и они воспользовались приобретенными знаниями в битве при Даплин-Муре и при Халидон-Хиллс. При Даплин-Муре (в шести милях юго-западнее Перта) 11 августа 1322 года полуторатысячная армия «лишенных наследства», которой командовал Эдуард Балиол, прислушиваясь к советникам, пополнявшим его войско с молчаливого согласия короля, разбила трехтысячную армию Роберта Брюса, которой командовал эрл Дональд Мар. «Лишенные наследства» потеряли в сражении всего двух рыцарей и тридцать три тяжеловооруженных всадника. Потери шотландцев доподлинно неизвестны, но они, должно быть, составили несколько сотен солдат. 19 июля 1333 года при Халидон-Хиллс (в двух милях северо-западнее Берик-апон-Твид) четырехтысячная английская армия под командованием Эдуарда III разгромила пятитысячную шотландскую армию, которую возглавлял Арчибальд Дуглас. И на этот раз потери англичан были намного ниже потерь противника и исчислялись рыцарем, оруженосцем и десятью пехотинцами. Шотландцы в этом бою, по некоторым данным, потеряли около тысячи человек, включая пять эрлов и самого Дугласа. После разгрома шотландцев при Халидон-Хиллс они больше не смогли собрать армию, чтобы воевать с англичанами, и королевство Роберта Брюса стало клониться к неминуемому закату.