Книга Крайняя мера - Мартин Стивен

— Раз в кои-то веки его величество демонстрирует чудеса бережливости и хочет убить одним выстрелом двух зайцев. Представление «Масок» рассчитано на то, чтобы принять посла императора, принца Георга-Людовика, и попрощаться с испанским послом, — торжественно объявил Грэшем.

Манион подхватил забытую служанкой корочку и принялся ее жевать оставшимися во рту зубами.

— Говорят, благородный принц тащит за собой многочисленную свиту. — Слово «принц» Манион произнес с особым отвращением.

— Его сопровождают три графа, один барон, двадцать четыре дворянина, двенадцать мушкетеров и сотня слуг, — с готовностью встряла Джейн. — Об этом говорят в Сент-Поле, — авторитетно заверила она.

— Свиньи, жрущие из корыта! — воскликнул Манион, запихивая в щербатый рот остатки трапезы и выплевывая подгорелую шкурку от бекона.

Кусочек пищи застрял у него между оставшихся в наличии зубов, и Манион пытался его извлечь, проявляя настойчивость, достойную золотоискателя, напавшего на след золотоносной жилы. Грэшем не мог сдержать отвращения и отвернулся.

— Король Яков будет расстроен, что придется прервать охоту, которую ему порекомендовали медики для укрепления здоровья. Об этом он заявил на заседании Тайного совета. В конце концов, его здоровье — это здоровье всей нации. Король потребовал, чтобы с его согбенной в трудах спины временно сняли бремя государственных дел. Должно быть, Сесил потирает от радости руки, ведь теперь, в отсутствие короля, он может встревать во все дела правительства. Тем не менее испанцы истратили при дворе столько денег на подкупы, что король просто обязан прервать охоту и присутствовать при отъезде посла, который, вероятно, повергнет в траур весь двор.

— Какое там будет представление? — поинтересовалась Джейн.

— Представление разыграют несколько жирных олдерменов вместе со своими еще более упитанными женами. Они подвергают большому риску свое драгоценное здоровье, сгибаясь под непосильным грузом драгоценностей, напяленных в честь приема. Члены палаты лордов и палаты общин устроят между собой соревнования за право приблизиться к августейшему заду. — Грэшем сел на любимого конька. Глупо улыбаясь, он семенил по комнате и раскланивался перед дверьми и стенами. — Победитель получит пенсион, высокий титул и право сделать первый выстрел в Сесила, графа Солсбери, а проигравшему придется попотеть, чтобы заставить ее величество королеву Анну изречь нечто умное, но он может предпочесть казнь через повешение или четвертование, по крайней мере тогда смерть наступит сравнительно быстро.

— Милорд, не следует так говорить о короле и королеве! — воскликнула Джейн с неподдельным возмущением. Во время визитов во дворец она напускала на себя холодный и загадочный вид, но потом, по возвращении домой, часами болтала о том, какая на ком одежда и кто с кем разговаривал. Генри однажды упрекнул ее в пристрастии ко всему, что связано с монаршими особами, и упомянул довольно неприглядные качества короля Якова I. — Возможно, вы правы, милорд, — с чопорным видом проговорила она, — никто не сомневается в божественном происхождении королевского сана, но нельзя забывать, что на нашей грешной земле его носителями являются обычные люди.

Заметив во взгляде девушки нетерпеливый блеск, Грэшем сменил гнев на милость. По крайней мере она никогда не бывает равнодушной и отчужденной и не страдает гордыней, чего Генри решительно не выносил.

— Мне сообщили, что его величество приказал вашим добрым друзьям, Бену Джонсону и Иниго Джонсу, заняться постановкой «Масок», в которой добродетели Вера, Надежда и Милосердие поприветствуют принца Людовика и попрощаются с испанским послом. Мы туда пойдем, так как сэр Фрэнсис Бэкон будет в числе почетных гостей и произнесет приветственную речь от палаты общин. Разумеется, прием состоится в Уайтхолле. Помнится, вы говорили, что собираетесь приступить к чтению толстенной книги проповедей… да и гофмейстер королевского двора намекнул, что мне следует прийти одному.

— Сэр! — разочарованно воскликнула Джейн, но, увидев в глазах Грэшема озорные огоньки, поняла, что он просто хочет ее подразнить.

Грэшем подкупил секретаря Бэкона и получил точные сведения о мероприятиях, в которых должен участвовать его господин. Потом он переговорил с постельничим, и очень скоро приглашение на прием оказалось у него в руках. Обращаться с просьбой к Сесилу не пришлось, и Генри испытывал по этому поводу мрачное удовлетворение. Будучи одним из самых крупных землевладельцев и покровителем главного колледжа в Кембриджском университете, а также преданным слугой короны в течение многих лет, Грэшем в протекции подобного рода не нуждался.

— Мне следует быть любезной или обольстительной? — поинтересовалась Джейн.

— Тебе следует вести себя так, чтобы сберечь и защитить мою честь, что гораздо важнее женского тщеславия, — отозвался Грэшем. — Однако я с благодарностью приму любую информацию, которую ты сможешь узнать на этом вечере.

Несколько лет назад Генри взял с собой Джейн на дневной прием при дворе, представив ее как свою племянницу. Наблюдая, как девушка кокетничает с молоденьким дворянином, он сгорал от желания надрать ей уши, но по возвращении домой Джейн выплеснула на него столько тайн об отце юноши, что на их покупку не хватило бы и двадцати кошелей с золотом.

— И тебе не стыдно? — спросил Генри, удивляясь и одновременно ужасаясь ловкости, с которой маленькая бестия выведала у неопытного дурачка все семейные секреты.

— Почему я должна стыдиться? — искренне удивилась Джейн. — Меня больше привлекает возможность зачать дитя, чем переспать с младенцем. В любом случае я делаю это для тебя.

Генри понимал, что девушка действительно готова ради него на все. Она относилась к тем женщинам, которые предпочитают вступить на равных в схватку с мужчиной и выведать его тайны, вместо того чтобы приготовить на ужин аппетитного каплуна или заняться домашними заготовками. В делах подобного рода отчетливо проступала темная сторона ее натуры.

С тех пор Генри стал всегда прибегать к помощи Джейн, если это не было опасно.

— Скажи, кто тебя сопровождает во время прогулок к собору Святого Павла? — Грэшем встал и стал измерять комнату широкими шагами.

— Обычно я туда хожу с молодым Уиллом. Он втайне надеется на мне жениться и охраняет мою честь.

— Оставь свои шутки! — Настроение Генри менялось стремительно. В такие моменты Манион сравнивал его с ястребом, вынырнувшим из лучей солнечного света. В комнате наступило напряженное молчание. — С сегодняшнего дня ты будешь ходить в сопровождении трех человек: двое пойдут рядом, а третий — сзади. Одним из них будет Гарри.

Гарри воевал в разных странах и в свое время служил канониром на одном из кораблей, выступивших против Непобедимой армады, хотя выстрелить по многочисленным испанским галеонам ему довелось лишь пару раз. Он отличался огромной физической силой и не знал пощады.

— Как прикажете. — Джейн присела в реверансе и бросила на Грэшема встревоженный взгляд. — Могу я узнать причину таких чрезвычайных мер предосторожности?