Книга Моя лучшая дорога исцеления. Практические советы для поддержания здоровья и душевного равновесия - Рюдигер Дальке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Денежная стоимость интересует исключительно спекулянтов. То, что мы все более превращаемся в спекулянтские нации, которые рискуют своим обеспечением по старости в игорных домах бирж, дает существенную пищу для размышлений. Зачем играть в игру, которая сулит лишь потери? Задумаемся, ведь тот, кто выигрывает, спекулируя на бирже, выручает лишь спекулятивные деньги сомнительного качества, которые его все равно не выручат. Тот же, кто спускает в эту пропасть свое обеспечение по старости, беднеет, лишая себя возможности покоя в период заслуженного отдыха. Кроме этого, на биржах нет ни выходных, ни отпусков. Следовательно, не будет их и у спекулянтов – и вот уже те дни и недели, в течение которых следовало бы восстанавливать силы, наполняются спешкой и беспокойством.
Алчность наказывается всегда, биржи и игорные дома есть лишь простейшие инструменты, приводящие это наказание в жизнь. Насколько легче было бы освободиться от алчности и вступить во владение честно заработанными деньгами, нежели позволять им владеть собой. В этом случае появляется возможность не только получать удовольствие от денег, но и применять их в тех сферах и проектах, которые доставляют нам радость.
Профилактика угрюмости
Счастье – это хотеть всего, что получаешь. Для этого нужно всего лишь отказаться от надежды получить все, что хочешь. Или, как сказал Джордж Бернард Шоу: «Разумный человек приспосабливается к миру; неразумный пытается переделать мир под себя. Таким образом, прогресс в мире зависит от неразумных». Согласно этому определению, все политики подпадают под категорию неразумных, в связи с чем разумные зачастую многого от них и не ожидают. Переход на сторону разумных мог бы принести в жизнь удивительное облегчение и снять давление, но не ответственность в том смысле, что нам и дальше надлежит искать и находить ответы на ключевые вопросы жизни.
«Да свершится воля Твоя», – говорится в христианской молитве. Действительно свободен тот, кто хочет то, что должен, говорит народная мудрость; ей вторит Кришнамурти[29], сказавший, что свобода есть недостаток возможностей выбора. Эти и другие рекомендации ориентируют нас на то, чтобы мы отказались от сопротивления судьбе и адаптировались к данности жизни. Это, кстати говоря, является скорее вопросом интеллекта, нежели веры, ибо воля Его свершится бесспорно, что бы мы об этом ни думали.
Счастье входит в нашу жизнь, как только мы принимаем волю Его: с одной стороны, тем самым наша воля встает на свое место и, по сути, занимает подчиненное положение, что приносит нам ни с чем не сравнимое облегчение. С другой стороны, мы начинаем жить в приемлемом мире – просто потому, что мы его принимаем. Принятие данности – это уже большое счастье.
Счастье – когда требования, предъявляемые к нам жизнью, гармонируют с нашими собственными способностями и позволяют оставаться в потоке. Если они слишком завышены, то развитие способностей до их уровня приносит новое счастье. Если они слишком занижены, счастье приносит поиск новых, более значимых сложностей. Неизменно одно: старайся как можно меньше изменить мир и как можно больше – себя.
Тот, кто сочетает готовность принять, что придет, с надлежащим резонансом, имеет все шансы стать счастливчиком, и ему нужно лишь открыть свое сердце и объятия, дабы поприветствовать счастье.
Профилактика спесивости
«Я знаю, что я ничего не знаю» – сказал Сократ, который властвовал над умами своих современников и не утратил актуальности по сей день. Глупец говорит то, что знает, мудрый знает, что говорит, гласит народная мудрость. Кстати, а что же такое мудрость? Лао-цзы утверждал: «Тот, кто знает других, умен. Тот, кто знает себя самого, мудр».
Мудрость превыше знания. Она может, но не должна проистекать из него. Только когда знание становится более глубоким и вступает во взаимосвязь с собственными мыслями и образными мирами души, оно и может перейти в то несравненно более масштабное измерение, которое мы называем мудростью. Любой гуманитарий собирает крупицы знаний, однако только внутренняя проработка этого знания превращает его в философа, в того, кто любит мудрость.
Люди, которые много знают, легко подвергаются опасности стать высокомерными и спесивыми. Мудрые вместе с Сократом знают, что перед лицом великого порядка мироздания они знают мало или даже не знают совсем ничего. Понимание собственной малости перед лицом всего сущего делает их скромными и помогает избежать снисходительного отношения к ближним. Они знают или чувствуют, что все и вся в мире – на своих местах. В результате они остаются реалистами.
Со временем высокомерные люди нередко переходят в разряд мудрых. Ведь высокомерие обычно поселяется в душе перед падением, которое неизбежно и является исключительно вопросом времени. Тот, кто хочет избавить себя от такого срыва, избегает самонадеянных подъемов и реалистично относится к своему личному прогрессу. Он концентрируется на том, чтобы познакомиться с самим собой, и направляет обретенное знание также на себя. Его жизнь ориентирована на приобретение опыта вовне и непременно внутри, он все время находится в поиске – до тех пор пока не найдет искомое и не станет единым целым со всем сущим.
Профилактика застоя
«Я благодарю Бога за мои физические недостатки, они помогли мне найти себя, мой труд и моего Бога» – говорила ослепшая и оглохшая вскоре после рождения американка Хелен Келлер[30], которая подарила многим людям с ограниченными возможностями надежду на полноценную жизнь.
Все проблемы, в том числе различные болезни, при таком подходе превращаются в указатели на пути к совершенству. Ибо каждая ошибка и каждый симптом предлагают нам шанс научиться чему-то, чего нам не хватает. Интегрируя это «что-то» в свою жизнь, мы растем, развиваемся и с определенного момента начинаем ощущать себя цельными и здоровыми. В этом смысле верно утверждение, что ничто не придает сил так, как слабость.
Ричард Бах признавал: «Страдание помогает внести нужные изменения. Оно направляет наше внимание на тот урок, который мы иначе не поняли бы, и мы не можем освободиться от него, пока не поймем этого урока».
Вот почему страдание, а в этом смысле и болезнь, в контексте нашего развития имеет большую ценность, нежели здоровье, которое, кстати говоря, все равно является теоретическим понятием. Новалис[31] говорил об этом: «Идеал совершенного здоровья интересен лишь с научной точки зрения; что действительно представляет интерес, так это болезнь, которая способствует индивидуализации».
Томас Манн поднимает значение болезни еще выше, когда устами одного из персонажей «Волшебной горы» говорит: «…симптом болезни – это скрытое проявление любви, а все болезни – это видоизмененная любовь». В своей книге «Болезнь как метафора» с меньшей эйфорией, но не менее точно говорит об этом Сьюзан Зонтаг[32]: «Депрессия – это меланхолия за вычетом раздражения, энергичности и перепадов настроения». Говоря о своем туберкулезе, Франц Кафка писал Милене в 1920 году: «Я болен духовно, легочная болезнь есть лишь проявление того, что духовная болезнь моя вышла из берегов».
