Книга На фронтах Первой мировой - Сергей Куличкин

Да, в 1941 году у Красной армии имелось больше, чем у гитлеровцев, танков, самолетов, артиллерийских орудий, стрелкового вооружения. Мы уступали только в системах ПВО, связи, инженерной и автомобильной технике. Но большая часть советского вооружения состояла из устаревших образцов. А самое главное, обслуживали эту технику, воевали этим оружием солдаты, офицеры и генералы практически по всем параметрам боевой подготовки, боевой слаженности, управляемости уступающие гитлеровским воякам. Русские, а не германские войска в 1914 году обладали боевым опытом. В 1941 году все было наоборот.

Наконец, в 1914 году первые выстрелы прозвучали спустя нескольких недель после объявления войны. Войска втягивались в бои и сражения постепенно, без паники и потрясений. Поэтому мы и знаем поименно первых погибших в войне. В 1941 году первые выстрелы слились с мощной канонадой, бомбежкой без всякого объявления войны по всей западной границе СССР и в глубину территории на тысячи километров. Потери сразу пошли на сотни, тысячи, десятки тысяч, а потрясения и паника неизбежны в таких случаях. Как неизбежны были тяжелейшие поражения лета 1941 года, оставление огромной территории оккупантам. Но и здесь нельзя не отметить существенный, очень важный момент – наличие в армиях танков, ударных самолетов, мотопехоты и т. д. Без всего этого, даже с недостаточно подготовленной армией, мы ни за что бы не потерпели летом 1941 года такого поражения, не оставили бы такую территорию.

В отличие от России 1914 года, у Советского Союза летом 1941 года не было хорошо подготовленной армии, но зато советское руководство практически сразу перестроило страну, весь без исключения народ, подчеркиваю это, на долгую кровопролитную войну. С первых дней на всю мощь заработала оборонка, наращивая свои мощности, в том числе и за счет эвакуируемых предприятий. В стране, по сути, прекратилась всякая деятельность, не связанная даже косвенно с обороной. Бронь получали только люди, работающие на оборону. На оккупированных территориях немедленно развернулась партизанская борьба. Ничего подобного в России 1914 года не было и не предполагалось. Советские люди, в отличие от россиян императорской России, сразу поняли, с кем они воюют и за что. Поняли, что в этой войне отсидеться невозможно, да и просто не дадут. Поняли, что вопрос стоит не о победе и поражении, а о жизни и смерти всего народа, всего государства. Вот почему не по приказу, а по духу война сразу превратилась в Отечественную, чего так и не произошло в Первую мировую войну.

Нельзя не отметить и такой существенный момент. В Советском Союзе вся верховная военная власть, все руководство вооруженной борьбой, войной в целом сразу было сосредоточено в одном центре и подчинялось по сути и по праву одному человеку – Иосифу Сталину, гениальному политику, руководителю, быстро освоившему полководческое искусство военачальнику. В императорской России такого человека не нашлось. Действующая армия, Генеральный штаб, Министерство обороны, все военные и оборонные структуры работали в унисон по воле единого руководства, и управляемость повышалась день за днем на протяжении всей войны. В императорской России о таком уровне управления можно было только мечтать.

В заключение кратко отметим, как сложилась в первые месяцы войны судьба будущих «героев» и «антигероев» Гражданской войны, поставленных революцией по разные стороны баррикад. Организатор Белой Добровольческой армии генерал М. В. Алексеев вступил в войну начальником штаба Юго-Западного фронта, достойно и умело управлял войсками во всех операциях. Первый командующий Добровольческой армией для многих легендарный генерал Л. Г. Корнилов начал войну командиром бригады 49-й пехотной дивизии на Юго-Западном фронте и сразу проявил себя как безудержно храбрый, инициативный командир тактического звена. Солдаты уважали его за отвагу, любили за отческую заботу. Трагически покончивший жизнь самоубийством атаман Войска Донского генерал А. М. Каледин вступил в войну начальником 12-й кавалерийской дивизии, и о его подвигах мы уже говорили. Как говорили и о подвиге ротмистра Лейб-гвардии Конного полка П. Н. Врангеле. Знаковая фигура всего Белого движения генерал А. И. Деникин начал войну генерал-квартирмейстером штаба 8-й армии, которой командовал еще более знаменитый и служивший потом в Красной армии генерал А. А. Брусилов. В годы Гражданской войны они окажутся по разные стороны баррикад, будут до конца дней своих непримиримыми противниками. А тогда под одним знаменем вели войска в сражения. И воевали оба отменно. Правда, Деникин сразу отпросился из штаба в строй, вступил в командование 4-й стрелковой бригадой, прославившейся на весь фронт и получивший наименование «Железная». Не менее знаменитый адмирал А. В. Колчак начал войну начальником оперативного отдела штаба балтийского флота и занимался постановкой минных заграждений на коммуникациях. Не менее высокое положение в императорской армии и не менее толково начали воевать и оказавшиеся потом в Красной армии крупные военачальники Первой мировой войны. О Брусилове мы уже говорили. Генерал М. Д. Бонч-Бруевич – генерал-квартирмейстер штаба 3-й армии, а с сентября 1914 года штаба Северо-Западного фронта. 9-й армией Западного фронта командовал, и весьма успешно, сын священника генерал ПА. Лечицкий, будущий инспектор пехоты и кавалерии в Красной армии. Корпусными командирами начали войну знаменитые военные теоретики РККА генералы А. М. Зайночковский и В. Н. Клембовский. С первых дней войны блестяще себя зарекомендовали начальники армейских штабов генералы Н. Н. Сиверс и А. Е. Гутор, лучший в то время военный инженер императорской армии генерал К. И. Величко. Все они закончат карьеру в Красной армии. Начальник Генерального штаба РККА Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников начал войну начальником штаба 14-й кавалерийской дивизии. Интересен такой момент. В оперативном отделении штаба Северо-Западного фронта Шапошников знал и был в хороших отношениях со всеми офицерами. Командовал отделением подполковник С. Г. Лукирский, вскоре получивший в командование полк и дослужившийся в императорской армии до генерал-квартирмейстера Северного фронта. В Красной армии он дослужится до помощника руководителя высшего Военного Совета. А в 1914 году у него в помощниках служил также хорошо знакомый Шапошникову будущая легенда Белого движения тогда еще капитан М. Г. Дроздовский. Ну и кого из вышеназванных полководцев, военачальников, героев первых боев Первой мировой войны можно подвергать обструкции только за то, что они оказались в Гражданскую войну в Белой или Красной армиях? Никого! В Первую мировую войну они воевали достойно, умело, некоторые просто героически. А в Гражданскую войну всегда воюют за свою, прямо противоположную правду, которую трудно понять и принять самим современникам, не говоря уж о потомках.

Разочарование

Именно глубокое разочарование, хотя и в разной степени, испытали к концу первого года Первой мировой войны практически все ее участники по обе стороны фронтов. Прежде всего разочаровались политики и военные, не решившие ни одну из поставленных перед собой задач. Они с удивлением наблюдали, как рушатся планы молниеносной войны, как в считаные дни, недели уничтожались целые полки, дивизии, тысячи и тысячи солдат, офицеров – цвет регулярных армий. Как молох сражений пожирает в одно мгновение копившиеся годами орудия, пулеметы, винтовки, тысячи тонн боеприпасов, обмундирования, продовольствия и прочих атрибутов войны, превращающейся из небольшой «войнушки» в кровавую, долголетнюю трагедию с малопредсказуемым финалом. Разочаровались и простые участники грозных событий. Прежде всего солдаты и офицеры действующих армий, оставшиеся в живых после первых боев и сражений. На их глазах погибла большая часть однополчан, однокашников – тех, с кем они готовились к «войнушке», кто смело шел на пулеметы, под картечь и фугасы артиллерии, в сущности, так и не понимая, за что гибнет. Разочаровался тыл от наплыва миллионов раненых, искалеченных, от тут же возникшей разрухи, нехватки всего и безрадостных перспектив. Но остановить войну было уже невозможно.