Книга Битва за Балтику - Владимир Шигин

В те дни Екатерина, храбрясь, писала на юг князю Потемкину ироничные письма: «Король шведский себе сковал латы, кирасу… и шишак с красными перьями. Выехавши из Стокгольма, говорил дамам, что он надеется им дать завтрак в Петергофе. Своим войскам в Финляндии и шведам велел сказать, что он намерен превосходить делами и помрачить Густава-Адольфа и окончить предприятие Карла ХII. Последнее событие сбыться может, понеже сей начал разорение Швеции, так же уверял он шведов, что он меня принудит сложить корону. Сего вероломного государя поступки похожи на сумасшествие».

Но за иронией чувствовалась тревога. Светлейший, письма подобные читая, ходил мрачный:

– Сумасшедший он, может, и сумасшедший, но уж кровушки нашей попьет вдосталь, хотя, может статься, в ней же и захлебнется!

Над Финским заливом клочьями стелился туман. Ветер был тихий. По этой причине адмирал Грейг велел по флоту держать все паруса. С кораблей запрашивали: «Дозволено ли будет прочистить стволы холостыми залпами?» Командующий ответил утвердительно. Гулкие отрывистые залпы вспугнули дремавших на волнах чаек, и те с пронзительным криком закружили над кораблями. На траверзе белел Толбухин маяк. Над его маячным конусом еще курился легкий дым ночного костра.

Впереди своего флота в авангард Грейг поставил отряд Мартына Фондезина, состоявший из наиболее старых кораблей, так сказать, для присмотра. Наиболее надежные корабли, наоборот, были поставлены им в арьергард под началом контр-адмирала Козлянинова. Самые же мощные линкоры, вошли в кордебаталию, под началом самого адмирала.

В Петербург Грейг доносил: «…Снялся с якоря с порученной мне эскадрой. Лавирую для сыскания шведского флота при противном ветре. На флоте произвожу пушечную и ружейную экзерцицию».

Вместе с командиром флагманского «Мстислава», Муловским, командующий подолгу сидел над картой Финского залива.

– Ну, некуда шведам деться! – говорил он, тыча в бумагу курительной трубкой. – Путь у герцога один – к Кронштадту и на этом пути мы его непременно должны встретить!

– Шведам самим нужна генеральная баталия и герцог сам станет нас всюду искать! – высказал свое мнение капитан 1-го ранга Муловский.

– Что ж, сойдемся всерьез! – резюмировал Грейг. – Спесь сбивать сразу и навсегда!

Впереди эскадры дозорные фрегаты. Капитаны фрегатские имеют строгий приказ останавливать все преходящие торговые суда. Всех опрашивают: где шведы и в каком количестве?

Получив доклад, Грейг самолично дырявил циркулем карту:

– Ежели флот шведский усмотрен купцами подле Ревеля и Кокшхара, то ждать нам гостей осталось недолго!

В сумерках уходящего дня командующий перенес свой флаг с 74-пушечного «Мстислава» на 100-пушечный «Ростислав». Прощаясь с Муловским, он сказал:

– Знай, Гриша, что любезней твоего «Мстислава» кораблей для меня нет, но в бою должен я быть на корабле наисильнейшем, дабы в случае нужды решить исход баталии!

Ночью походный порядок эскадры был изменен. Вперед навстречу неприятелю адмирал выслал сильный дозорный отряд: линейные корабли «Мстислав» под брейд-вымпелом капитана 1-го ранга Муловского и «Брячеслав» да фрегат «Надежда Благополучия».

Пока ж Грейг стремился не потерять ни одной свободной минуты, чтобы хоть как-то поднатаскать свои сырые команды. Цейхместер эскадры Леман, не единожды обходя шлюпкой корабли, внушал капитанам:

– Матроза не жалеть! Скоро экзамен кровавый!

Капитаны кивали молча, что ж тут непонятного? Затем уже спрашивали по-деловому:

– Дозволено ли нам при экзерцициях пушечных палить зарядом половинным?

– Палите! – кричал в ответ Леман.

Ближе к полночи миновали Гогланд. Командир дозорного отряда Муловский имел от командующего ордер строгий: обнаружив шведов, сосчитать его силы и, немедля ни минуты, отходить к главным силам. Грейговским приказом молодой капитан доволен не был. Сам он предпочел бы атаковать!

На марсы «Мстислава» послали самых зорких. Офицеры до боли в глазах вглядывались в зрительные трубы. Где же неприятель?

– С оста паруса! – раздалось внезапно сразу несколько голосов.

– Кажется, дождались! – облегченно вздохнул капитан 1-го ранга, вытащив из кармана золотые часы.

Вдалеке мазнул по горизонту одинокий парус. Через пару часов «Мстислав» уже подходил к обнаруженному судну. То был кронштадтский галиот «Слон», спешащий с грузом мануфактуры в Ревель.

– Чего здесь шляетесь? – крикнул на транспорт вахтенный лейтенант. – Жизнь не дорога? Швед рядом!

– Против нашего «Слона» и слон иной, что муха! – пытался было отшутиться галиотский шкипер.

– Что б духа твоего здесь не было! – прокричал ему в ответ выскочивший на шканцы Муловский. – Не то сменишь кафтан на матросский бастрог!

Поняв, что дела и впрямь серьезные, на «Слоне» тотчас прибавили парусов и отвернули к берегу.

А сверху уже, сосчитав неприятеля, кричали:

– До полутора десятка вымпелов! Следуют на ост!

К Муловскому подошел старший офицер корабля, капитан-лейтенант Эссен:

– Прикажите ложиться на обратный курс?

– Мы остаемся в прежней позиции! – отрезал Муловский. – Бить аллярм!

Ударили барабаны, вызывая наверх дремавшую подвахту, тревожно засвистали боцманские дудки.

– Открывать порты! Изготовиться к пальбе! – кричали, разбегаясь по декам, артиллерийские начальники.

Муловский с тоской поглядел на обвислые косицы вымпелов. Ветра почти не было! Лишь к полудню шведский флот открылся полностью. Дистанция между противниками по этой причине сокращалась крайне медленно. Не понятно почему, обнаружив отряд Муловского, шведы не придали ему никакого значения. Когда все же спохватились и отправили к нему напересечку несколько линкоров, было уже поздно – к Муловскому подходили главные силы. Над флагманским «Ростиславом» трепетали флаги: «Прибавить парусов. Гнать за неприятелем».

В подзорные трубы было хорошо видно, как шведы начали энергично перестраиваться в боевую колонну. Ветер меж тем стих совершенно. Было ясно, что столкновение случится не ранее чем завтра. Ночь пришла в лихорадочных приготовлениях. Все понимали – грядущий день будет кровав и страшен.

Незадолго до полуночи Грейг собрал у себя в салоне флагманов и капитанов. Объявил план предстоящей баталии:

– Герцог Карл станет ломить напролом, ибо его цель – Петербург. За ценой он стоять не станет. Мы же, зная это, не мудрствуя лукаво ляжем всем флотом поперек залива и преградим ему дорогу. Посему боевую линию я велю держать насмерть!

– А почему маневрами нам шведов не запутать? – подал голос кто-то из непонятливых.

– А потому, что три четверти команд у нас – рекруты и море видят всего восьмой день! – ответил за командующего контр-адмирал Козлянинов.