Книга Зеленый Марс - Ким Стэнли Робинсон

Сакс пожал плечами.

– Он остался в Каире, и у него появилась возможность проникнуть в базы, использовавшиеся в целях безопасности. Этого оказалось достаточно. Я попробую провернуть что-то подобное. Посмотрим, что на этот счет скажет Койот. Его вообще нет ни в каких базах, он должен знать, как у него это получилось.

– Он прятался с самого начала, – ответила Хироко. – Это другой случай.

– Да, но у него могут быть какие-то идеи.

– Мы можем стать «полусветом», – подчеркнула Надя, – и оставаться полностью вне записей. Думаю, нам стоит попробовать.

На следующую ночь они еще раз обговорили все это.

– Ну, небольшие изменения внешности все равно потребуются. Филлис вернулась, мы должны это помнить.

– До сих пор не могу поверить, что она выжила. У нее, должно быть, девять жизней.

– В любом случае нас слишком часто показывают в новостях. Мы должны быть осторожны.

День за днем работа над Гаметой близилась к завершению. Но Ниргалу все казалось неправильным, сколько бы он ни пытался концентрироваться. Его место было не здесь.

Когда один из путешественников сообщил, что Койот скоро вернется, Ниргал почувствовал, как участился его пульс: снова вернуться под звездное небо, ездить по ночам в машине Койота от одного убежища к другому…

Джеки пристально посмотрела на него, когда он заговорил с ней об этом. В тот полдень их распустили с дневной работы, она повела его в новые высокие дюны и поцеловала. Потом он пришел в себя, ответил на поцелуй, и они принялись страстно целоваться, стискивая ладони друг друга и краснея. Они опустились на колени в ложбине между двумя дюнами под тонким, бледным туманом, потом легли в коконе из одежды и целовались, прикасаясь друг к другу, стаскивая друг с друга штаны и создавая маленький конверт из собственного тепла, источая жар и растапливая лед в песке под одеждой. «Так, значит, вот как это бывает», – подумал Ниргал. Под струями черных волос Джеки частицы песка мерцали, как драгоценности, словно в них были спрятаны крошечные ледяные цветы. Сияние во всем.

Когда они закончили, то первым делом выбрались наверх, чтобы бросить взгляд с вершины дюны и убедиться, что никто не идет в их сторону, а потом вернулись к своему гнезду и накинули одежду, чтобы согреться. Тесно прижавшись друг к другу, они сладострастно целовались, уже не спеша. Джеки ткнула его пальцем в грудь и заявила:

– Теперь мы принадлежим друг другу.

Ниргал смог лишь счастливо кивнуть и поцеловать ее длинную шею, зарывшись лицом в ее волосы.

– Теперь ты принадлежишь мне, – сказала она.

Он искренне надеялся, что так оно и было. Он хотел именно этого, сколько себя помнил.

Но тем вечером в купальне Джеки плескалась на другой стороне бассейна, она поймала Дао и обняла его, плотно прижавшись к нему всем телом. Отплыв назад, она посмотрела на Ниргала отсутствующим взглядом, ее темные глаза превратились в две бездонные черные дыры. Ниргал застыл на мелководье, чувствуя, как закаменел его торс, словно приготовившись принять удар. Он все еще ощущал, как болят его яйца после секса с ней, но вот она стоит там, вешаясь на Дао, чего не делала уже несколько месяцев, и глядя на него глазами василиска.

Странное ощущение захлестнуло его: он понял, что запомнит этот момент на всю жизнь, прямо тут, в парной, удобной купальне, под соколиным взглядом величавой Майи, которую Джеки ненавидела лютой ненавистью и которая теперь пристально наблюдала за ними тремя, что-то подозревая. Все было именно так. Джеки и Ниргал, может, и принадлежали друг другу, и он-то уж точно принадлежал ей, но ее понятия о принадлежности не соответствовали его представлениям. Шок от осознания перехватил ему дыхание, он словно воспарил в своем понимании вещей. Он смотрел на нее, оцепеневший, раненый, чувствующий подступающую злость, – она еще сильнее прижималась к Дао, – и тут он все понял. Она собрала их обоих. Да, это логично. Именно так. И Рул, и Стив, и Франц, все они были равно преданы ей, может быть, это было лишь воспоминание о том, как она предводительствовала всей их компанией, а может быть, и нет. Однако она собрала их всех. И, очевидно, теперь, когда Ниргал стал для них своего рода чужаком, ей было комфортнее с Дао. Он оказался изгнанником в своем собственном доме и в сердце своей любимой. Если у нее было сердце!

Он не знал, было ли хоть что-то из этого правдой, но знал, как это выяснить. Хотя и не был уверен, что ему этого хочется. Он выбрался из купальни и ушел в мужскую раздевалку, чувствуя спиной взгляды Джеки и Майи.

В мужской раздевалке в одном из зеркал он поймал отражение незнакомого лица. Он остановился и понял, что это его собственное лицо, искаженное горем.

Он медленно приблизился к зеркалу, снова чувствуя странное ощущение пронзающего его момента. Он уставился на лицо в зеркале, все смотрел и смотрел: до него дошло, что он – не центр вселенной или ее единственное сознание, но точно такая же личность, как и прочие, на которую прочие смотрят со стороны, точно так, как он смотрит на них. И этот странный Ниргал-в-зеркале был завораживающим черноволосым и кареглазым мальчиком, сильным и интересным, почти копия Джеки, с густыми черными бровями и… взглядом. Он не хотел ничего этого знать. Но он чувствовал мощь, горящую в кончиках пальцев. Он вспомнил, как люди смотрели на него, и понял, что для Джеки он может представлять такого же рода опасную силу, какой она представлялась для него, – что объяснило бы ее общение с Дао как попытку держать его подальше, сохранять баланс, утверждать собственную силу. Показать, что они – подходящая пара, и соответствовать. И внезапно напряжение покинуло его тело, он содрогнулся, потом ухмыльнулся криво. Они и впрямь принадлежали друг другу. Но он до сих пор оставался самим собой.

Поэтому, когда Койот появился и пришел к Ниргалу, чтобы позвать его в новое путешествие, тот тотчас же согласился, очень благодарный за такую возможность. Было больно видеть вспышку ярости на лице Джеки, когда она услышала эту новость, но другая часть его радовалась собственной непохожести, способности убежать от нее… или хотя бы уйти на какое-то расстояние. Подходили они друг другу или нет, но ему это было нужно.

Несколько вечеров спустя они с Койотом, Питером и Мишелем поехали прочь от огромной массы полярной шапки в разбитые земли, черные под звездным покрывалом.

Ниргал смотрел назад на сияющий белый утес со смешанными чувствами, но главным среди них оставалось облегчение. Казалось, что там, позади, они зароются еще глубже в лед и станут жить прямо под Южным полюсом, пока красный мирок крутится в космосе, заброшенный среди звезд. Он вдруг понял, что никогда больше не станет жить под куполом, никогда не вернется туда надолго. Это был не вопрос выбора, это был просто факт. Его судьба или предназначение. Он чувствовал это так же ясно, как ощущал бы камень в ладони. С этих пор он будет бездомным, если только вся планета не станет однажды его домом, каждый кратер и каньон будут известны ему, каждый камень и любой человек – все в зеленом мире и белом. Но это – он вспомнил бурю, увиденную с Откосов Прометея, – была задача, требующая не одной жизни. Ему придется учиться.