Книга Королевское предложение - Паола Маршалл

– Я сама удивлена, что ей захотелось погулять. Вчера вздумала кататься верхом, правда не больше четверти часа… Уж и не знаю, что ей придет в голову в следующий раз. Захочет искупаться в озере? И уже неделю не садится в шезлонг.

Каро с детьми были там, где Джорджи их оставила. Женщины поменялись местами.

– Я сейчас же вернусь за вами, – пообещал Джесс.

– И мы поиграем в крикет? – спросил Гас, пользуясь случаем.

Джесс засмеялся.

– В другой раз. Сегодня надо позаботиться о вашей маме.

У детей вытянулись лица.

– Дядя Гарт то же самое говорит, когда мы его о чем-нибудь просим. Только этот другой раз никогда не наступает.

– Тихо, тихо, – шикнула Джорджи. – Вы же знаете, мистер Фицрой всегда выполняет свои обещания.

– Всегда? – повторила Энни, округлив глаза.

– Я стараюсь, – сказал Джесс. – А сейчас дайте мне отвезти вашу маму. Она отдохнет, и вы все вместе поедете в экипаже домой.

– А чай будет? Я очень хочу есть, – сказала Энни. – В прошлый раз были такие вкусные булочки.

Джесс засмеялся и взмахнул кнутом.

– Все, мы поехали.

– Вы слишком терпеливы с ними, – недовольно заметила Каро, когда двуколка вкатилась в ворота. – Они в последнее время совсем разболтались. И все из-за Джорджи. До ее приезда они были такие тихие и послушные. Но что поделаешь, нужда… – Она мрачно замолчала.

Ему пришло в голову, что вряд ли это была удачная идея – жениться на Каро Памфрет. Совершенно ясно, что любовь детей принадлежит миссис Джорджи, потому что у матери для них есть только холодные, лишенные души поучения.

Это впечатление усилилось, когда приехала Джорджи с детьми. Каро возлежала на софе и пила чай.

– Ой, как хорошо! – обрадовался Гас. – А нам дадут?

Раздался ледяной голос матери:

– Огастес, ты можешь говорить, только когда к тебе обращаются, но не должен задавать вопросы старшим. Если мистер Фицрой пожелает напоить вас чаем, то, и я думаю, он согласится со мной, лучше это сделать в кухне.

Суровая отповедь не обескуражила мистера Гаса.

– Я люблю пить чай на кухне. Там можно не беспокоиться, что прольешь что-нибудь или уронишь, и кухарка всегда разрешает есть сколько хочется. А в гостиной мне ничего не разрешают.

Видя, как нахмурилась Каро, Джесс поспешил вмешаться:

– Миссис Джорджи, отведете детей на кухню? Кухарка о них позаботится.

Но Гас не умолкал:

– Фиц, почему вы зовете ее миссис Джорджи? Взрослые называют ее миссис Херрон, а мама зовет Джорджиной, а иногда Джорджи, как и мы.

– Огастес! – закричала Каро. – Во-первых, мистер Фицрой, и впредь вы с Энни будете обращаться к вашей тете, как положено, – тетя Джорджина или тетя Херрон.

– Правда? – Гас посмотрел на Джорджи.

– Да, – мягко сказала та. – Вы должны слушаться маму. А сейчас давайте ваши руки и пошли на кухню. – В дверях она обернулась и, глядя на Джесса, произнесла медоточивым голоском: – Я думаю, вы с Каро не будете против, если я останусь с детьми, чтобы удержать Гаса от переедания. Обещаю не натворить ничего плохого.

Джесс, с трудом удержав улыбку, кивнул и подвинул стул поближе к софе.

Что ж, попьем чаю вдвоем, вздохнул он про себя, хотя ему было бы гораздо веселее с детьми и их тетей на кухне, чем наедине с Каро, выслушивая сетования по поводу слишком длительного отсутствия ее брата, сэра Гарта.

Какая прекрасная мать получится из миссис Джорджи, особенно если отец кто бы им ни был – добавит немножко строгости к ее доброте.

Затянувшееся пребывание в Лондоне раздражало сэра Гарта так же сильно, как и его сестру. Он каждый день ходил в Министерство внутренних дел, и все лишь для того, чтобы, проторчав там несколько часов, услышать, что Менее Важная Персона, некий Кортни Бьюкэмп, очень занят и не может его принять.

Его сердило не столько ожидание, сколько опасность наткнуться на кредиторов или судебного пристава, от которых он так удачно улизнул, покинув Лондон. Ему совершенно не улыбалось провести остаток своих дней в долговой тюрьме, куда его непременно посадили бы, поскольку он не в состоянии заплатить громадные долги.

Когда терпение сэра Гарта совсем иссякло, к нему подошел какой-то высохший чинуша и сказал:

– Мистер Бьюкэмп примет вас немедленно. Постарайтесь не отнимать у него ни одной лишней минуты.

Мистер Бьюкэмп с важным видом сидел за столом, а в углу переминался с ноги на ногу за конторкой его клерк.

– Добрый день, мистер Гарт. Надеюсь, вы в добром здравии.

Рассерженному сэру Гарту было не до любезностей, и он выложил все сидевшему за столом:

– Я не люблю, когда меня заставляют ждать в течение нескольких дней. Буду весьма обязан, если вы сообщите, зачем меня вообще вызвали.

– Причина в том, что вы можете оказать государству некоторую услугу в обмен на уступку, которая была вам сделана не так давно.

– Я думал, с этим покончено, – пробормотал сэр Гарт.

– В каком-то смысле да, но ведь вас информировали, что в обмен на оказанную помощь от вас потребуется некоторое возмещение в будущем. И необязательно в деньгах.

– В чем же? – буркнул сэр Гарт.

– В той форме, какую мы сочтем удобной, – сказал Бьюкэмп все тем же приветливым тоном. – Все лучше, чем сидеть в камере.

Сэр Гарт утвердительно кивнул.

– Хорошо. Рад, что мы достигли взаимопонимания. То, о чем я вас попрошу, нетрудно, поверьте. В настоящее время вы проживаете в Нетертоне в доме своей сестры миссис Джон Памфрет, так?

– Да, у Каро. Она имеет к этому отношение?

– Терпение, терпение, все в свою очередь. Насколько я знаю, у вас появился новый сосед. Это некий мистер Джесмонд Фицрой.

– Мы знакомы.

– О, прекрасно. В таком случае вам нетрудно будет присматривать за ним и информировать нас о любой перемене в его поведении. Будете писать нам раз в неделю, независимо от того, есть новая информация, или нет.

Сэр Гарт с недоумением уставился на сидевшего перед ним человека, который прямо-таки излучал радушие.

– Скажите на милость, что я должен высматривать? Он преступник? А если нет, то кто?

Бьюкэмп тихо, неприятно захихикал.

– Кто он такой, вас не касается. Ваше дело – незаметно следить за ним и обо всем сообщать нам.

– Черт подери! – воскликнул сэр Гарт. – Да я хоть сейчас могу вам сказать, чем он занят: очаровывает женщин в округе, обхаживает банкира Боулби и ремонтирует Джесмонд-хауз.

– Замечательно, – с одобрением произнес Бьюкэмп. – Вижу, вы в самом деле наблюдали за ним. Продолжайте в том же духе, только должен вам напомнить, вопрос не в том, что он делает в данный момент, а в том, что он способен сделать в будущем. Информируйте нас, если в его поведении появится что-то странное или подозрительное.