Книга Жили-были двое - Екатерина Риз

Лика же руку в бок упёрла.

— И что?

— Ничего, — огрызнулась Саша. — Я пойду к бабушке, Толя меня проводит.

— Саня, он пьян в стельку!

Ефимов вылез вперёд, и её пальчик отвернул в сторону.

— Не говори, чего не знаешь, женщина. Я трезвый. Почти. Доставлю в лучшем виде.

Лика усмехнулась ему в лицо.

— Я не понимаю, откуда такое рвение?

— Лика, отстань, — попросила Саша, но без злости, а Ефимов сказал:

— Не хочу портить тебе вечер своей пьяной физиономией. Ты ведь найдёшь, на кого посмотреть и без меня?

— О, не сомневайся.

— Не сомневаюсь. Холодная, жестокая женщина. — Это он проговорил со смешком, но вышло всё равно впечатляюще.

— Не такая уж и холодная, Ефимов. Тебе ли не знать.

Лика смотрела ему в глаза, и даже Саша видела в её взгляде призыв. Откровенный и открытый. И Саша поторопилась дёрнуть Толю за руку.

— Пойдём. Толя!

Он усмехнулся Лике в лицо, но отступил и за дверь вместе с Сашей вышел. Правда, не удержался и сказал:

— Стерва.

Саша глянула на него снизу, пыталась поймать его взгляд, но не преуспела в этом. Но, главное, что он ушёл с ней, не остался с Ликой. Хотя, и злится, от возмущения кипит, Саша чувствует это.

— Не обращай на неё внимания, — сказала она. — Ты же знаешь Лику, ей всегда больше всех надо.

— Я её вдоль и поперёк знаю, — проговорил он, и это заявление Саше не понравилось, но отвечать и спорить она не стала. Пусть думает так.

Они шли по тёмной, сырой улице, молчали, Саша под руку его держала, и каждый думал о своём. Толя дышал тяжело, будто бежал долго, и она понимала, что думает он не о ней. Лика снова всё испортила. Но свежий вечерний воздух пьянил, кружил голову, и вскоре Саша позабыла о неприятностях. Казалось невероятным, что она идёт под руку с Ефимовым, и это обоим кажется нормальным. И пусть молчат, пусть думают каждый о своём, но это всё равно лучше, чем оставить его Лике и идти домой одной, как происходило обычно.

Толя вдруг посмотрел на неё, взгляд был более ясный, чем двадцать минут назад, и спросил:

— Ты не замёрзла?

— Немного, — призналась Саша.

А Ефимов вдруг обнял её за плечи. Без всякого умысла, и не думал к ней прижиматься, просто обнял, но Саша всё равно растаяла.

— Чем ты займёшься после института? — спросила она, чтобы не молчать и не казаться смущённой и расчувствовавшейся.

Толя плечами пожал.

— Есть пара мыслей. Но пока ничего чёткого. Что странно, да? Через пару недель я буду свободен, как ветер, а что делать буду, понятия не имею. Борисов предлагает в паре поработать, возможно, соглашусь.

— Ты придумаешь, — уверенно сказала Саша.

Толя наклонился к ней, прямо к её лицу.

— Ты в меня веришь?

— Верю.

— Продолжай это делать, — улыбнулся он. Волосы упали ему на лоб, когда он ещё ниже наклонился, дыхание коснулось Сашиных губ, она замерла, но всеми силами старалась удерживать лёгкую улыбку, чтобы опять же не казаться смущённой и даже испуганной. Только подумала, что Толя ведь понятия не имеет, что её ещё никто никогда не целовал. Лишь потому, что она с юности смотрела и видела только его. В мечтах, наяву, только его. Толя этого, конечно, не знал, но вдруг замер, видимо, осознав всю пикантность момента. Они смотрели друг другу в глаза, она ждала, он принимал решение, но в последний момент отпрянул. И лишь улыбнулся Саше, будто ничего не произошло. Снова за руку её взял.

— Пойдём. Ты уже замёрзла.

Он довёл её до дома бабушки, к этому моменту уже совсем стемнело, да и время было недетское. Саша посмотрела на окна бабушкиной квартиры, она жила на первом этаже, окна были тёмные. Без сомнения, бабушка уже спала. И её не ждала. Конечно, она ведь гуляла с Ликой. Никто никогда за неё не переживал, когда она была с Ликой. Смешно.

— Ты протрезвел?

— А то. В этом деле нет ничего лучше, чем прогулки по свежему воздуху.

— Ты точно до дома доберёшься?

— Сань, ну ты чего? Куда я денусь?

Она всё равно смотрела на него в сомнении. В большом сомнении, и тогда Ефимов положил руку ей на плечо.

— Малыш, я тебе клянусь.

Саша вздохнула.

— Почему ты так меня называешь?

Толя смерил её выразительным взглядом, затем хмыкнул. Саша с неудовольствием подумала о том, что макушкой едва ему до носа достаёт. Он как-то прочитал её мысли, потому что улыбнулся, а затем сказал:

— Ты похожа на маленькую куколку. Вся такая аккуратненькая, складненькая, как статуэтка. До тебя дотронуться страшно, особенно мне.

Саша внимательно его слушала, смотрела ему в лицо, потом всё-таки спросила:

— Почему тебе?

Он ухмыльнулся.

— Боюсь тебя помять.

Саша глаза опустила. Покивала.

— Хорошая отговорка.

— Какая ещё отговорка, Саня?

Она плечами пожала и отступила на шаг. Потом ещё на один, Толя наблюдал за тем, как она пятилась, потом протянул руку и притянул Сашу обратно. И поцеловал. Ей пришлось закинуть голову назад, чтобы ему было удобнее, в первый момент ни о чём другом и думать не могла, кроме как о Толином удобстве. Как встать, как обнять, как ответить на его поцелуй. Никакой окрылённости от свершившейся мечты, ощущения чуда в душе, взрыва страсти и любви. Было приятно от прикосновения его тёплых губ к её губам, и в то же время немного странно, когда Толин язык решительно ворвался в её рот. Понадобилось некоторое время для того, чтобы привыкнуть, прочувствовать свой первый поцелуй, а потом она уже в нём потерялась. От нехватки воздуха, от того, что её крепко прижали к мужскому телу, от привкуса водки на своём языке. А Ефимов всё целовал и целовал её, но первым отступил, будто опомнился в один момент. Взглянул ошарашено, наблюдал, как Саша губы вытирает, и тогда уже решил усмехнуться, но вышло у него недоверчиво, кажется, самому себе не верил.

— Я же говорил: помну.

— Я пойду домой, уже поздно.

Толя кивнул, продолжая приглядываться к ней. Как будто они первый день знакомы.

— Иди, малыш.

Саша направилась к подъезду, но в последний момент обернулась. Сомневалась, прежде чем попросить, но всё-таки…

— Ты можешь мне позвонить, как домой доберёшься? Чтобы я не волновалась.

— А ты будешь волноваться?

— Ты же знаешь, Толя.

— Я тебе позвоню, — пообещал он. — Беги.

Она не побежала, она полетела. Непонятно, чего ждала от завтрашнего дня, боялась мечтать и строить планы, но воспоминание о первом поцелуе пьянило, как и сам поцелуй. Кстати, он на самом деле мог опьянить, привкус алкоголя до сих пор на языке ощущался. Но разве это что-то значит? Главное, Толя её поцеловал!