Книга Последний Страж - Джефф Грабб

— Итак, — откликнулся Кхадгар, — вы имеете в виду, что неважно, вы ли построили свою башню в этом месте, поскольку взрыв создал эту долину и исказил реальность вокруг нее, или сам этот взрыв произошел потому, что вы, в конечном счете, должны были прийти сюда и природа мироздания должна была снабдить вас необходимыми условиями.

— Довольно близко, — кивнул Медивх.

— И тогда эти видения — тоже песчинки? — продолжал Кхадгар. Медивх слегка нахмурился, но юноша развил свою мысль: — Если башня — часы песочные, а не механические, то должны существовать и песчинки — то есть частицы самого времени, — постоянно движущиеся сквозь нее. И вот некоторые из частиц сошли со своих мест или наложились друг на друга, так что мы можем видеть их, хотя и не очень четко. Какие-то из них — частицы прошлого, какие-то — частицы будущего… А не могут ли какие-нибудь из них принадлежать и другим мирам?

Теперь учитель и сам глубоко задумался:

— Да, такое возможно… Пять с плюсом. Отличная мысль. Главное, что следует помнить, — что это видения, именно видения. Они проносятся мимо нас, появляются и исчезают. Если бы башня была механическими часами, они двигались бы упорядоченно, и их было бы легко объяснить. Но поскольку башня — часы песочные, то это не так. Они движутся по собственному желанию, не поддаваясь нашим попыткам объяснить их хаотическую природу. — Медивх откинулся на спинку кресла. — Чем я, например, вполне доволен. Я никогда не смог бы отнестись с благосклонностью к упорядоченной, предсказуемой вселенной.

— Но пытались ли вы когда-либо отследить какое-то конкретное видение? Разве нет способа обнаружить определенное событие в будущем и затем помочь ему воплотиться в жизнь?

Медивх помрачнел.

— Или позаботиться о том, чтобы оно никогда не произошло, — отозвался он. — О нет, есть такие вещи, к которым даже опытные маги относятся с почтением и держатся подальше от них. Это одна из них.

— Но…

— Никаких «но», — решительно произнес Медивх, поднимаясь на ноги и ставя пустую кружку на каминную полку. — Что ж, теперь, когда ты выпил немного вина, — посмотрим, как это подействовало на твою способность управлять своей магической силой. Подними взглядом мою кружку.

Кхадгар наморщил лоб, внезапно обнаружив, что его язык немного заплетается.

— Но мы же выпили!

— Вот именно, — заметил старый маг. — Ты никогда не можешь знать, какие песчинки мироздание швырнет тебе в лицо. Ты можешь либо привыкнуть к постоянной бдительности, быть всегда настороже, избегая жизни, какой мы ее знаем, либо избрать житейские радости и заплатить цену. Давай попробуй поднять мою кружку!

Кхадгар, до этого момента не осознававший, насколько он пьян, попытался изгнать вязкую кашу, что залепила ум, и приподнять массивную глиняную кружку над каминной полкой.

Через минуту он уже шел на кухню за метлой и совком.

По вечерам юноша был предоставлен самому себе, он практиковался и читал, в то время как Медивх занимался «другими делами». Кхадгар не знал, что это были за «другие дела», но предполагал, что маг писал письма и пытался разобрать корреспонденцию, поскольку дважды в неделю на вершину башни приземлялся гном верхом на грифоне, с большой сумкой за плечами, а убывал с еще большей.

Медивх разрешил Кхадгару заниматься любыми исследованиями, которые он сочтет нужными, включая и несметное количество вопросов, поставленных перед ним его бывшими наставниками из Фиалковой Цитадели.

— Единственное, чего я требую, — заметил с улыбкой Медивх, — это чтобы ты показывал мне то, что им напишешь, прежде чем отослать письмо. — Кхадгар смутился, но маг добавил: — Не потому, что я опасаюсь, что ты что-нибудь от меня утаишь, юноша Верный, а потому, что мне будет очень неприятно, если они вдруг узнают что-то, о чем я забыл.

И Кхадгар погрузился в книги. Для Газбаха он отыскал потрепанный старинный свиток с эпической поэмой, где в пронумерованных строфах тщательно, не упуская ни одной детали, описывалась битва между Эгвинн, матерью Медивха, и безымянным демоном. Для леди Дель он составил список имевшихся в библиотеке полурассыпавшихся эльфийских сочинений. А выполняя требование Алонды, проштудировал все бестиарии, которые мог прочесть, хотя так и не сумел отыскать в них больше четырех разновидностей троллей.

Кроме того, Кхадгар использовал свободное время для совершенствования своих отмычек и личных отпирающих заклятий. Вновь и вновь он возвращался к тем книгам, которые ему не удалось прочесть. На этих томах лежали могущественные чары, и юноша угробил не один вечер, пробуя различные заклинания, прежде чем ему удавалось получить хотя бы намек на то, какое именно заклятие защищало их содержимое.

И наконец, был еще Страж. Медивх упоминал о нем, и лорд Лотар предположил, что старый маг доверил эту тайну молодому ученику, а затем, поняв, что ошибся, быстро переменил тему разговора.

Казалось, что Страж — это фантом, не более (или не менее) реальный, нежели населявшие башню видения, порожденные какими-то искривлениями во времени. Он упоминался мимоходом в одной из эльфийских книг; в хрониках королей Азерота встречалось несколько ссылок на то, что Страж (всегда с заглавной буквы) присутствовал на том или ином бракосочетании или похоронах или был в авангарде какого-либо сражения. Он всегда присутствовал, но никогда не отождествлялся с конкретным человеком. Что же представлял собой этот Страж — был ли это титул, какой-то социальный статус или отдельная личность, подобно легендарной, почти бессмертной матери Медивха?

Были и другие фантомы, связанные с именем Стража. Очевидно, существовало нечто наподобие ордена, некой организации. Возможно, Страж был благородным рыцарем. На полях одной книги по магии Кхадгар нашел слово «Тирисфал», которое было написано и затем стерто, так что лишь терпение помогло юноше его прочитать. Что это было — имя одного из Стражей, или название организации, или что-то совершенно иное?

И в тот же самый вечер, когда Кхадгар обнаружил это слово, он погрузился в новое видение. Или, точнее, видение само подкралось и окружило его, поглотив без остатка.

Вначале он почувствовал запах: мягкий теплый аромат растительности, возникший среди кисловатого запаха полуистлевших томов, благоухание, которое постепенно затопило всю комнату. В библиотеке стало заметно теплее. Стены потемнели и покрылись зеленью, по книжным полкам, как по шпалерам, поползли лианы, проникая сквозь расставленные фолианты и раскидывая на их месте свои широкие плоские листья. Кипы наваленных свитков проросли большими бледными вьюнками и малиновыми звездами орхидей.

Кхадгар глубоко вздохнул, но больше от любопытства, чем от испуга. Это не был мир суровых пейзажей и орочьих полчищ, виденный им прежде. Перед ним возник совсем другой пейзаж. Это были джунгли, не чужие, а находящиеся где-то в этом мире. Поняв это, юноша воспрял духом.

Вот исчез стоявший перед ним стол, исчезла книга, и Кхадгар оказался у походного костра рядом с тремя другими молодыми людьми. Они были приблизительно его возраста и, судя по всему, только что разбили лагерь. На земле рядом с ними лежали спальные мешки, котелок, уже опустошенный и вымытый, сушился у огня. Все трое были одеты для верховой езды, но их одежда была хорошего покроя и сшита из прекрасной материи.