Книга Новые земли - Артем Каменистый

Теперь в малый шалаш одним глазком. Тут все нормально — Кэт тоже спит. Даже в сгущающихся сумерках снаружи и мраке ее обиталища не скрыть, что лицо у нее осунулось, заострилось, нездорово побледнело. Закутана во что только можно, и все равно ее морозит. А лоб холодный, будто лед. Но Мнардир, приходя в себя, уверяет, что все хорошо, так и надо, иначе и быть не может.

Наверное, он прав — ведь не так просто избавляться от такого серьезного недуга. Теперь Рогов не верил в оптимизм Кири: у девушки и правда не все ладно со здоровьем, раз так страдает. Ей определенно есть от чего избавляться.

С круглосуточными муками, с диким упадком сил и полнейшей апатией, когда даже поесть тебя приходится заставлять, подлавливая в редкие часы пробуждения. Вот такое оно — лечение волшебными камнями жизни.

Мнардир уверяет, что это еще цветочки. Самые ягодки начинаются, когда человек хочет сбросить с себя несколько лет. Это возможно провернуть лишь в весьма зрелых годах, когда в организме успевают накопиться значительные старческие изменения. Особо качественные камни, то есть самые крупные, способны каким-то образом отреагировать на естественный процесс увядания, приравнивая его к болезни. И начинают с ним бороться по-своему.

А методы у них не из приятных.

Под воздействием загадочного излучения или чего-то другого, тоже непонятного, человек начинает меняться. Вначале у него огрубляется кожа, а затем начинает шелушиться и осыпаться целыми кусками. Зубы за неделю-другую выпадают все до единого, то же самое происходит с ногтями и большей частью волос по всему телу. Мочеиспускание превращается в пытку, организм находит песок даже у тех, кто от него никогда не страдал, и старается вывести его в кратчайший срок. Хватает и других «радостей», перечислять некоторые из них в приличном обществе не принято.

Уж очень неаппетитные подробности.

Человек таким образом разрушается несколько дней. Затем, избавившись от чего только можно, камень начинает восстанавливать потерянное, и новое получается куда качественнее старого. Полным омоложением это вряд ли можно назвать, но очень к нему близко. Даже старцы, которых черти на том свете давно с фонарями ищут, после этого ухитряются вести активный образ жизни, ум их становится таким же острым, как в лучшие годы, они без проблем ублажают молодых жен и таких же юных любовниц, демонстрируют воинскую удаль, легко переносят тяготы длительных путешествий.

В общем, деды держатся так, будто им лет по тридцать-сорок или в крайнем случае не больше пятидесяти.

Обзавестись таким камнем — заветная мечта всех местных владык, и не только владык. Каждый, кто знает о существовании таких камней, не прочь обзавестись средством хотя бы на время позабыть о дряхлой старости.

Заставлять ее отступать вечно даже самые лучшие артефакты Гриндира не способны, омоложение срабатывает лишь несколько раз.

С Кэт все куда проще — не облазит и зубов не теряет. И, несмотря на апатию, сегодня даже порывалась сходить на охоту. Как она себе это представляла — неизвестно. Ее ведь на ровном месте шатает — и без того худая, а тут сбросила еще килограммов пять, что при ее весе та еще потеря.

Оленина сейчас не помешает ни ей, ни Грачу. Чудеса, но у того уже начали отнявшиеся ноги шевелиться. Камень и правда творит невозможное. И это всего лишь мелкий, рядовой сид. Крупный не потерял ни капли силы, терпеливо дожидается своего часа.

Какого часа? Неизвестно. Пусть полежит, он есть не просит. Смущает только жадный интерес Мнардира. Для того подобная находка — великое искушение. И пусть всячески демонстрирует преданность людям, так легко выманивших сразу двух редчайших чудовищ, пусть понимает, что с ними выгодно дружить — но мало ли что ему в голову стукнет.

Надо за ним в оба глаза присматривать, а то мало ли…

По его словам, такие камни даже в продажу не поступают. Ватага, которой повезет его добыть, бросает все дела и, никому постороннему не намекая на свою тайну, начинает подыскивать крупного феодала, к которому можно подвалить с эксклюзивным предложением. Тут деньгами не отделаешься, тут платят титулами, землей и прикрепленными к ней невольниками.

Расплачиваются самым дорогим и защищенным от инфляции — властью.

Киря, перехватив Рогова возле шалаша Кэт, не удержался от вопроса:

— Друг, ты чего так быстро выскочил? Даже мягкий бочок милашке не подогрел, чурбан ты бесчувственный.

— Она спит. Спокойно спит. Возле нее сейчас даже шептаться опасно — проснется и опять зубами скрипеть начнет.

— Это да, худо ей очень. Но Мнардир башкой клянется, что два-три дня надо подождать — и тогда и с ней, и с Грачом полный порядок наладится.

— Как-то не верится. Ослабли они, за три дня прежней формы не наберут.

— Не страшно, что ослабли. Лишь бы эта ерунда ушла, а то у них глаза такие, будто на них ночами коней катают. Рогов, у меня к тебе дело имеется.

— Ну так говори.

— Смотри, что у меня есть.

Киря развернул кусок потрепанной шкуры, продемонстрировав россыпь белых поблескивающих кристалликов. Рогов, склонившись, понюхал, неуверенно спросил:

— Соль? Где взял такую чистую? Странная она какая-то.

— Сам ты соль. И в придачу баран необразованный.

— Но похоже именно на соль.

— Ты бы еще героином ее назвал. Пошли за мной, еще кое-что покажу.

Приблизившись к костру, Киря присел, растянул грубый жгут, сплетенный из растительных волокон. Коснувшись пламени, тот задымился, на конце разгорелся неровный огонек, жадно пополз дальше, оставляя после себя лишь осыпающийся пепел.

Ноздри уловили знакомый запашок, Рогов уверенно произнес:

— Селитрой пропитан.

— Ну наконец-то ты догадался, еще чуть-чуть — и интеллектуально догонишь макаку.

— Где ты ее нашел?

— А где еще можно найти гадость, которая так легко вымывается водой? Только там, где воды нет или почти нет.

— В пещеру забрался?

— Не видел я тут пещер. Зато видел пустыню, в которой и капли воды с фонарями не сыскать.

— Не припомню, чтобы там селитра валялась.

— Да меня занесло в тенек под скалой, которая вся той смолой облеплена. Сам не понял, что заинтересовало — видимо, я экстрасенс, просто сам этого не знал. Ну так вот, пока ты там команды раздавал, я оторвал один натек и рассмотрел хорошенько. Вроде и правда смола, только пахнет как черный перец. Мнардир говорит, что ее разводить можно и раны смазывать, зарастает все влет. На царапине испытал — вроде да, работает, затянулась быстро. Что-то вроде мумие, мне раз друг подогнал маленько, так я даже кота своего лечил. Дрался он у меня постоянно, гроза района, если морда не набита — сам не свой ходил.

— Давай о твоем воинственном коте в другой раз послушаем. Где селитру взял? Колись?