Книга Пятьдесят оттенков для Золушки - Джина Л. Максвелл

— Что ты делаешь? — спросила она, когда он снял ее.

Он криво ухмыльнулся.

— Стараюсь не обидеть твои деликатные чувства.

Она фыркнула и тут же хлопнула рукой по нижней половине своего лица. Было очевидно, что она старалась себя контролировать. Но он не понимал, зачем. Он обожал подобную ее реакцию. Пока он подходил к ней, он мысленно сделал себе отметку, как можно чаще заставлять ее так фыркать, пока он будет рядом. Он любил делать все наоборот.

— Встань спиной к стене и отступи от нее на один шаг, а затем начинай поднимать руку вдоль линейки, пока не почувствуешь давление. Тогда начни отводить руку вперед до начала тянущих ощущений. — Он сделал так, как предписано, хотя он бы скорее начал с поднятия небольшого веса, чтобы разогреть мышцы. Это дерьмо было для неженок. — Хорошо. Держи так руку в течение приблизительно десяти секунд… и теперь верни ее в исходную позицию.

— Это смешно. А нельзя мне делать то же самое, только поднимая при этом килограмма два?

Она уперлась руками в свои стройные бедра и сказала:

— О, и почему я об этом не подумала? Ох, я знаю. Наверное, потому что это уже будет не растяжка. А нагрузка на мышцы.

— Хорошо, делай, как знаешь. Но нам нужно объединить наши подходы.

— Что…

Ее вопрос был прерван с визгом, когда его левая рука змеей обвилась вокруг ее талии и притянула ее к нему.

— Так. Теперь у меня есть стимул, чтобы опереться о стену.

— Рид, о чем, черт возьми, ты говоришь?

Он не смог сдержать довольной улыбки и сказал:

— О поцелуе.

Глаза Люси расширились, а ее челюсть отвисла так, что даже губы приоткрылись. Он терпеливо ждал, пока шок пройдет. Но знал, что за этим последует отпор.

— Вот уж нет. Ты выжил из ума. Я никогда в жизни тебя не поцелую, Эндрюс.

Когда он поднял брови, как бы говоря, что уже немного поздно для подобных заявлений, она обиженно поправилась:

— То есть я больше никогда тебя не поцелую.

Пожав здоровым плечом, он сделал вид, что это его меньше всего заботит.

— Ты, наверное, права. Я уверен, что ты знаешь все эти маленькие хитрости, как одним поцелуем сделать так, чтобы мужчина пал перед тобой на колени. Страсть, очевидно, является твоей второй натурой. — И чтобы окончательно добить ее, добавил: — Именно поэтому ты так нуждаешься во мне, чтобы научить тебя, как заполучить твоего драгоценного Доктора.

Судя по всему, он должен просто обожать, когда его бьют, потому что именно это его ждет, если Джекс когда-нибудь узнает, что Рид целовал его сестру. Он всегда очень остро реагировал на все, что касалось его сестры, и не без оснований. Для него не имело значения, что она всего на несколько лет его младше. Она всегда была такой невинной и наивной. Доверчивой девочкой.

Так почему же ему было так трудно держать с ней дистанцию? Было ли это потому, что она кардинально отличалась от тех женщин, с которыми он обычно встречался? Хотя после его травмы ему было особо не до свиданий. В то время когда он думал, что больше никогда не сможет драться, ему казалась, что он оказался на самом дне, при этом отвергая все предложения бросить спорт.

Может быть, теперь, когда его титул был в пределах его досягаемости, его либидо постепенно возвращается. Черт, он не знал, что и думать.

— Теперь, когда у тебя скоро будет свидание с парнем, тебе нужно знать, как вести себя дальше, Люси. Ты мастерски флиртовала и сразила его наповал, но если ты облажаешься, когда дойдет до дела, он может и сбежать.

Она беспокойно покусывала нижнюю губу, пока в ее голове шел сложный мыслительный процесс. Наконец она кивнула, и узел в его животе от мысли, что он уже никогда не попробует эти губы, постепенно разгладился.

— Хорошо. Ты меня убедил. Покажите мне, что делать.

— Прежде всего необходимо, чтобы ты расслабилась. Ты как натянутая струна, мне страшно, что ты оборвешься. Повернись.

Взяв ее за плечи, он повернул ее спиной к себе и начал массировать плечи и лопатки. Мгновенно она растаяла в его руках и застонала:

— Я не помню, когда последний раз кто-то делал мне массаж. Это так здорово.

— Какой ужас, — сказал он, изучая изгиб ее шеи. — Каждый должен иметь кого-то, кто поможет ему снять дневной стресс.

— Хмм, — усмехнулась она в знак согласия. — И кто тебе это делал?

Вереница случайных женщин, которые были более чем счастливы сделать ему массаж в качестве прелюдии к сексу, пролетела у него перед глазами. По какой-то причине присутствие Люси делало эти воспоминания… менее приятными.

— У всех спортсменов есть специальный медицинский работник в тренажерном зале, который делает нам специальный массаж.

— Ммм.

Он улыбнулся, радуясь тому, что может доставить ей удовольствие своими руками. Он нажал пальцами на центр ее шеи, а затем стал делать круговые массирующие движения. Она медленно и глубоко вздохнула, слегка застонав, а ее плечи полностью расслабились.

— Хорошо. — Рид переместил руки на ее плечи и начал прорабатывать пространство между ее лопатками. Прежде чем он смог остановить себя, он наклонился и прислонился лицом к ее голове. Ее волосы щекотали его щеку, и их цветочный аромат в сочетании с желанием снова почувствовать вкус ее губ сделал так, что у него слюнки потеки.

Он слегка повернул голову и сказал ей на ушко:

— Сохрани это ощущение расслабленности и беззаботности. Не думай ни о чем, ладно?

Она кивнула, и он повернул ее к себе лицом. Правую руку он начал поднимать вдоль стены, растягивая ее, и каждый сантиметр делал его ближе к ней. Вот тебе и мотивация.

— Сейчас ты смотришь мне в глаза…

— Угу…

— Но если мы собираемся поцеловаться, где должны быть твои глаза?

Ее взгляд опустился ниже и остановился на его губах. Ее бледно-серые глаза приобрели цвет расплавленного серебра. Ее ресницы были не такими густыми и длинными, какие он привык видеть у девушек, но опять же, он так давно не видел девушку без макияжа, а уж тем более без накладных ресниц. Ему больше нравились ресницы Люси. Они были достаточно толстые и по форме напоминали треугольные шипы, лишь незначительно изогнутые. Именно такие ресницы в его представлении должны быть у эльфа.

Она провела кончиком языка по губам, и они стали влажными и блестящими. Только несколько сантиметров отделяли их теперь, а его правая рука была поднята максимально высоко, чтобы это не причиняло боль. Не слишком хорошая растяжка.

Он медленно, медленно преодолевал последние сантиметры между ними, он слышал ее частое дыхание, а его собственно сердце билось о ребра в два раза чаще обычного. Когда их губы едва коснулись, а их вздохи смешались, он сделал паузу, давая ей возможность взять на себя ведущую роль. Делать то, что она хотела.