Книга Татьяна Доронина. Еще раз про любовь - Нелли Гореславская

Зато в личной жизни в очередной раз повезло — им выделили комнатку в небольшом двухэтажном доме рядом с театром. На первом этаже дома был гараж, столярная мастерская и несколько маленьких комнаток. На втором этаже находилась большая кухня с плитой, которая топилась дровами, и еще несколько комнат. Одна из них, над гаражом, освободилась, и ее отдали Тане с Олегом. Они перенесли туда два своих чемодана. В комнате стоял шкаф, стол, тумбочка и два стула, столяр театра дядя Гриша сделал им из фанеры книжные полки, бабушка Олега из Москвы прислала деньги на тахту, Таня повесила занавески, яркий бумажный абажур — первое их законное жилье стало даже уютным. Если бы в наше время молодым актерам практически бесплатно предоставляли хотя бы такие скромные апартаменты, наверно, они тоже были бы безумно счастливы.

Соседями слева была тоже молодая театральная семья Жени Рубановской и Володи Косарева, у которых только что родился хорошенький малыш, справа жила семья дворника, внизу — Римма Быкова, по мнению Дорониной, одна из самых интересных актрис своего времени. Римма была героиней театра Лейкома «товстоноговского» периода, она прекрасно исполняла роль Нелли в «Униженных и оскорбленных», была лучшей Настей в «Первой весне» Ковшова и мечтала о «Жаворонке» Ануйя.

— Приходи, — сказала она Тане, — я тебе прочту.

Таня пришла. И увидела готовый спектакль, в котором она стала единственной зрительницей. «Бог не требует от человека чего-то необыкновенного. Надо только довериться тому, что в тебе есть, поверить в ту маленькую частичку себя самого, которая и есть Бог. Только чуть-чуть подняться над собой. А уж все остальное он берет на себя», — услышала она страстный, убежденный голос.

Таня смотрела и видела перед собой «Орлеанскую деву», которую Ануйя назвал Жаворонком — ту самую, настоящую, победительницу вражеских армий и жертву смертельного костра. Римма Быкова не просто мечтала об этой роли, она ее создала. Для Риммы театр тоже был самым главным в жизни.

Обе они тогда были заняты работой над новой пьесой — ученик Товстоногова, в то время еще молодой режиссер Игорь Владимиров ставил в театре Лейкома «Маленькую студентку» Погодина. Римма играла главную героиню, Олег — главного героя, Таня — Ваву Маландину, генеральскую дочку, которая кокетничала со всеми мальчиками на курсе и озадачивала зрителей своей твердой убежденностью в принципе: «Плохи те родители, которые не кормят детей до пятидесяти лет». Шел конец пятидесятых годов, в жизнь вступали дети фронтовиков, и бывшие фронтовые герои действительно часто старались уберечь своих чад от всех тягот, столь щедро выпавших на их долю. Стоит ли удивляться, что потом эти чада с легкостью отказались от того, за что сражались их отцы, в погоне за новой сладкой жизнью — такой, как на Западе? И Запад стал их кумиром. Генеральская дочка Вава была одной из первых провозвестниц этого умонастроения.

Но тогда об этом еще не думалось, тогда они просто ставили студенческую комедию. Работать с Владимировым было легко, он был легким и приятным человеком в общении, не давил на актеров, выстраивал спектакль весело и ярко. А они с удовольствием окунались в знакомую им студенческую тему, с удовольствием воспроизводили свою недавнюю студенческую жизнь. Главным действующим лицом комедии, естественно, был юмор, вечный спутник молодости, спаситель от всех неурядиц и бед. Генеральская дочка Вава пела:

И мне, беспечной,

Твердил он вечно

Про свой большой

Запас сердечный,

Про потенциал.

Спектакль тоже проходил шумно и весело. Зрительный зал, заполненный ленинградскими студентами, громко смеялся, оглушительно, подолгу аплодировал и шумно приветствовал молодых артистов. Это был общий праздник молодости и радости жизни. Игорь Владимиров принес всем артистам подписанные программки спектакля, на которых каждому написал что-то теплое, предназначенное только ему. Он был благодарен исполнителям, актеры были благодарны ему за то, что он помог им на сцене быть такими раскованными, свободными и потому выразительными.

Олег Басилашвили и Татьяна Доронина в спектакле «Маленькая студентка» Н. Погодина.

Когда сбываются мечты

На «Маленькую студентку» пришел Товстоногов, но пришел не на спектакль и не на генеральную репетицию — он, профессор кафедры режиссуры Ленинградского театрального института, явился принимать дипломный спектакль своего ученика Игоря Владимирова. Это происходило утром, в 11 часов, разумеется, без зрителей. Владимиров умолял актеров: «Милые, не подведите. Сыграйте, как на генеральной. Будет трудно, но играйте, как играли вчера. Не скисайте и не жмите. Не старайтесь смешить — играйте!»

Перед пустым залом, в котором сидят только три человека — Владимиров, Малышев и Товстоногов — играть трудно. Актерам нужна реакция зрителей. Но Товстоногов это знал. И на первую же «трагическую» реплику Вавы: «Почему шпаргалки считаются злом?» — она услышала басовитый смешок. Товстоногов был одним из немногих режиссеров, по-настоящему любящих актеров. Он любил актеров — этих взрослых детей, иногда жестоких, иногда доверчивых, болтливых, иногда пошлых, иногда честных и обаятельных, иногда даже жертвенных и по-человечески значительных. И он создавал необходимую им реакцию: он бегал по залу, хохотал, заполняя огромный зал одним собой. Потом Таня узнала, что он не может не бегать по залу, если спектакль ему нравится. В общем, играть было удивительно легко. И удивительно, что эта реакция помогала по ходу корректировать спектакль, делать его еще веселее, ярче, выразительнее…

После просмотра была встреча исполнителей с Товстоноговым, на которой он тонко, точно и лаконично сказал им об их ошибках и удачах. А вечером, после спектакля, Владимиров выходил к зрителям вместе с актерами на поклоны уже дипломированным режиссером.

На следующий день в общежитии Таню подозвали к телефону. «С вами говорит завлит БДТ Дина Морисовна Шварц, — услышала она женский голос. — Георгий Александрович хотел бы поговорить с вами о вашем переходе в БДТ. Как вы к этому относитесь?»

Господи, как она может к этому относиться? Как можно относиться к счастью, к сбывшейся мечте? Разве можно к этому относиться как-то иначе? Ее приглашает сам Товстоногов, великий режиссер, чье имя уже давно гремит по Ленинграду, чье имя уже стало легендой театрального мира!

«Я могу прийти прямо сейчас», — ответила Таня. Она не могла дождаться трамвая, не могла бы спокойно сидеть в нем и ждать, когда он тронется после очередной остановки. Она побежала бегом через парк, Кировский мост, через Летний сад на Фонтанку… Вот наконец и БДТ. Только месяц назад она смотрела тут «Лису и виноград», в которой неподражаемый Виталий Полицеймако играл одну из лучших своих ролей. «Ксанф, выпей море!» — говорил он печально и мудро, он следил за полетом птиц в небе, он выигрывал в игре под названием «случай и судьба». Таня плакала, не скрывая слез, не обращая внимания на то, что на нее смотрят, что ее, актрису Ленкома, уже узнают — ей было все равно. Она второй раз в жизни, после мхатовских «Трех сестер», видела идеальный, совершенный спектакль, который поразил ее своей силой, мощностью изложения, законченностью… Своей гениальностью.