Книга Двойная жизнь Линдси Пайк - Хеленкей Даймон

– Слышал о ней. – Это преуменьшение, но пока и такой ответ сойдет, а объясняться Саймон пока не готов. Но скоро все станет ясно. – Помощник шерифа расспрашивал меня о ней и о Гранте.

– Что вы имеете в виду? – Хэнк насторожился.

– Грант влюбился в Линдси. – Саймон повторил свою выдумку. – Пришел к ней, но вы выгнали его. Даже если отвлечься от того, что мы не любим привлекать к себе лишнее внимание, время выбрано крайне неудачно.

Хэнк снова застыл в своей стойке, глядя на Саймона совершенно равнодушно.

– Считаете, тут замешан я? Вы ошибаетесь.

Он не дрогнул. Что ж, приятно слышать.

– Не сомневаюсь, и все же нужно все разыграть как надо.

– Не понимаю, о чем вы.

– Сядь. – Саймон жестом показал на стул напротив и подождал, пока Хэнк, как идеальный солдат, не подчинился. – Тебе следует вернуться в общежитие. На время.

– Предпочитаю остаться с ней. – Не дав Саймону продолжить, Хэнк заговорил: – Ко мне приехал друг; он поселился у нас с Линдси. Ему неловко будет там оставаться, если я уйду. Она его почти не знает.

Неожиданная новость! Саймон не планировал вводить в игру еще одного игрока. В личном деле Хэнка ничто не указывало на то, что у него есть друзья.

– У меня сложилось впечатление, что после службы в армии у тебя не осталось друзей.

– Не осталось никого… кроме него. Он служил со мной и хотел поручиться за меня, – ровным тоном продолжал Хэнк. – Более того, я собирался познакомить его с вами. Его обрадует то, чем мы здесь занимаемся.

Саймону не понравилось, какой оборот приняла их беседа. Хотя он пробыл у власти недолго, он привык полагаться на тон и подтекст.

– Что именно? Как по-твоему, чем мы здесь занимаемся?

– Живем своей жизнью, без ссор и скандалов. Правительство не лезет в наши дела. Нет никаких правил, кроме тех, которые давно приняты всеми. – Губы Хэнка дрогнули в подобии улыбки. – Поэтому я пришел сюда и поэтому остался.

– Никого из нас не обвиняли в уголовном преступлении, – напомнил Саймон. Он предпочитал, чтобы местные дела, например убийство Гранта, не становились достоянием гласности. Саймону понравилось, что Хэнк ничего не объяснял и не оправдывался. Объясниться ему, правда, и не удалось бы.

– Именно поэтому тебе следует быть осторожнее с мисс Пайк.

– Вы что же, угрожаете мне? – В голосе Хэнка вдруг зазвенел металл.

Саймон посмотрел на Хэнка с тем же выражением:

– Мне нужно угрожать?

– Я не перестану с ней встречаться.

Любопытно! Саймон по-прежнему не понимал, кто Хэнк – союзник или враг, но его слова прозвучали как сигнал тревоги, который он не мог игнорировать.

– Конечно нет, просто я собираюсь поручить тебе более ответственную работу. Переведу тебя на место Гранта, ты пройдешь более интенсивную тренировку.

– Буду очень вам признателен.

Да, уж конечно! Тут любой был бы признателен, особенно из новопришедших. Саймон понимал, как важно таким вот отверженным к кому-то примкнуть, чувствовать себя частью целого.

До сих пор они действовали закулисно. Поставляли оружие местным группировкам, настраивая их против Бюро по контролю за огнестрельным оружием. Для перехода к следующему этапу, который подразумевает хаос и нестабильность, «Новым устоям» пора заявить о себе, а не просто быть силой, которая действует за сценой.

Чтобы построить новую жизнь, необходимо разрушить старую. Вот общий принцип, о котором в наши дни большинство забывает. Расходуют напрасно людские ресурсы, бьются головой о стену. Он не повторит прежних ошибок.

– На новом месте с тебя и спрос будет больше, – заметил Саймон, закладывая основу.

– Понимаю, – кивнул Хэнк.

– Если мисс Пайк как-то связана со смертью Гранта, тебе придется выбирать, кто для тебя важнее – она или мы.

В комнате повисло зловещее молчание.

Хэнк подал голос только через минуту:

– Если она в самом деле его убила, я приволоку ее сюда сам, чтобы она искупила свое преступление.

Правильный ответ!

– Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

Холт не успел подойти к калитке, как Линдси бросилась к нему. Ударилась о него и закинула руки ему на шею.

– Ты вернулся!

Если раньше они благоразумно избегали темы секса, то теперь оба с трудом удерживали себя в руках. После того как он прошлой ночью обнимал ее, вдыхал аромат ее волос, касался ее кожи, Холт сомневался, что сумеет изображать равнодушие, поэтому не стал и пытаться.

Он крепко обнял ее и быстро поцеловал в губы:

– Надо мне почаще уходить.

Шейн откашлялся. Так как он практически возвышался над ними, его трудно было не заметить.

– Вот и я так думаю.

Линдси густо покраснела и попробовала вырваться.

Холт не отпустил ее. Не хотелось, чтобы она смущалась или пользовалась своим смущением как предлогом, чтобы в следующий раз не выказывать влечения к нему. Все свои чувства он передал ей в поцелуе, более медленном и затянувшемся. Только потом отпустил ее.

– Тебе не за что извиняться.

– Я просто решила, что тебе грозит опасность. Что… – В ее голосе слышался неподдельный страх; кроме того, Холт издали заметил, как она ему обрадовалась, и на сердце у него вдруг стало легко. Приятно, когда ты кому-то небезразличен.

– Все нормально. – Да, нормально… пока. Он продолжал изображать разнорабочего Хэнка, хотя у него руки чесались избить Саймона Фоллса до полусмерти.

– Правда, Саймон Фоллс мне угрожал. А еще пытался внушить мне, что Гранта убила ты.

Страх тут же сменился раздражением. Она заметно напряглась.

Да, он точно знал, чем привлечь ее внимание.

– После этого Саймон намекнул, что хочет поставить меня на место Гранта…

Шейн кивнул:

– Ну да, ваша встреча прошла в деловой и конструктивной обстановке.

Как будто Холт знал, что такое деловая и конструктивная обстановка!

– Таких у меня никогда не было.

– Погоди. – Линдси встала между ними, положив ладонь на грудь Холту, а другой рукой помахивая перед Шейном. – Так он меня считает во всем виноватой?

– Как и помощник шерифа Карвер. – Холту пришлось нелегко. Саймон намекнул, что у него нет неприятностей с законом. А ведь судя по его деятельности, он выступает против правительства. Вооружает собственную частную армию… В таком случае его дружба с помощником шерифа выглядит по меньшей мере странно.

Шейн ухмыльнулся с видом «а что я тебе говорил?».

– Помнишь мои слова об инсценировке? Вот. Пожалуйста. Первые кирпичики.