Книга Невыбирающее осознавание - Джидду Кришнамурти

Итак, наша проблема такова: может ли конфликт, беспокойство преодолеваться за какой-то период времени, будь то дни, годы или жизни? Что происходит, когда вы говорите: «Я буду в течение определенного периода времени практиковать ненасилие»? Сама практика указывает на то, что вы находитесь в конфликте, не так ли? Вы бы не практиковали, если бы не противились конфликту, и вы говорите, что для преодоления конфликта необходимо сопротивление, и для этого сопротивления у вас должно быть время. Но само сопротивление конфликту – форма конфликта. Вы тратите свою энергию, сопротивляясь конфликту в форме того, что вы называете жадностью, завистью или насилием, но ваш ум все равно остается в конфликте. Поэтому важно видеть ошибочность процесса зависимости от времени как средства преодоления насилия и тем самым быть свободными от этого процесса. Тогда вы способны быть тем, что вы есть…

Бангалор, 6-я публичная беседа, 8 августа 1948 г.

Собрание трудов, т. V, стр. 50–51

Как только ум требует большего, он вынужден создавать время

Вопрос: По-видимому, вы ставите под сомнение действенность времени как средства достижения совершенства. Тогда каков ваш путь?

Кришнамурти: Видите ли, сама идея достижения совершенства и пути к нему подразумевает время, и желая знать, каков мой путь, спрашивающий по-прежнему думает с точки зрения времени. Сэр, может не быть вообще никакого пути. Давайте рассмотрим это подробнее.

Что мы имеем в виду под временем? Давайте думать об этом не философски, а очень просто, спокойно, легко. Очевидно, есть хронологическое время: у меня должно быть время, чтобы успеть на поезд, время, чтобы добраться отсюда туда, где я живу, время, чтобы получить письмо, время, чтобы говорить, время, чтобы рассказать вам историю, время, чтобы написать стихотворение или высечь изображение из мрамора. Но есть ли какая-то другая форма времени? Вы говорите, что есть, поскольку есть память. Если вчера у меня было определенное переживание, доставлявшее удовольствие, оно оставило воспоминание, и я хочу больше того удовольствия. Так что больше – это время в психологическом смысле: я должен иметь время, чтобы осуществлять, достигать, собирать, становиться; я должен иметь время, чтобы преодолевать разрыв между мной, который несовершенен, и тем, что совершенно там, и это там находится в моем уме. Таким образом, в моем уме имеется пространство, расстояние между тем, что есть, и тем, что должно быть, совершенным идеалом. Имеются фиксированная точка в качестве «меня» и фиксированная точка в качестве «не меня», которую я называю совершенством, высшей Самостью, Богом или чем угодно еще, и чтобы двигаться из этой фиксированной точки «меня» к той фиксированной точке «не меня», мне нужно время. Таким образом, у мозга есть не только хронологическое время, которое необходимо, чтобы успеть на поезд или назначать свидание, но также психологическое время: время, чтобы совершать, достигать. Если я честолюбив, я должен иметь время, чтобы добиваться, становиться знаменитым и так далее, и таким же образом мы думаем о совершенстве. Отделив себя в качестве несовершенного, ум воображает состояние совершенства и устанавливает расстояние между собой и тем состоянием; и затем он говорит: «Как мне попасть отсюда туда?» Вы понимаете?

Я несчастен, и я думаю, что должен иметь время, чтобы становиться совершенным, чтобы находить счастье – если не в этой жизни, тогда в какой-то будущей, – но ум по-прежнему находится в поле времени, как бы ни могло это поле расширяться или сужаться. Все ваши священные книги, все ваши религии утверждают, что вам нужно время, чтобы становиться совершенными, и что вы должны принять обет безбрачия, бедности, вы должны противиться искушению, дисциплинировать и контролировать себя, чтобы туда попасть. Так что ум придумал время как средство движения к совершенству, к Богу, к истине, и он мыслит в этих понятиях, поскольку тем временем он может оставаться жадным, жестоким, говоря, что он будет улучшать себя и со временем становиться совершенным. Я говорю, что такой путь полностью ошибочен, это вообще не путь. Ум, поглощенный совершенствованием, борьбой, может лишь представлять себе, что такое совершенство, и то, что он представляет, исходя из своего замешательства, своего страдания, – не совершенство, это всего лишь желание.

Поэтому в своем старании быть тем, чем, как он думает, ему следует быть, ум не приближается к совершенству, а просто убегает от того, что есть, от факта своей жадности и склонности к насилию. Совершенство может не быть фиксированной точкой, оно может быть чем-то полностью другим. Пока у ума есть фиксированная точка, из которой он движется и действует, он должен мыслить в понятиях времени, и все, что бы он себе ни представлял, сколь бы благородным, сколь бы идеалистическим это ни было, оно по-прежнему находится в поле времени. Все его размышление о том, что сказал Кришна, Будда, Шанкара или кто угодно еще, все его фантазии, его желания совершенства, находятся в поле времени, и потому абсолютно ложны и не имеют никакой ценности. Ум, имеющий фиксированную точку, может мыслить только в понятиях других фиксированных точек, и он создает расстояние между собой и фиксированной точкой, которую называет совершенством. Как бы вам ни хотелось противоположного, может вообще не быть никаких фиксированных точек. На самом деле ведь нет никакого фиксированного «вас» или фиксированного «меня», разве не так? «Я», самость, состоит из многих качеств, переживаний, обусловленностей, желаний, страхов, любовей, ненавистей, различных масок. Никакой фиксированной точки нет, но ум не может терпеть этот факт; поэтому он движется от одной фиксированной точки к другой, неся бремя известного к известному.

Таким образом, когда мы думаем с точки зрения совершенства, время представляет собой иллюзию. Желание имеет время, ощущение имеет время, но любовь не имеет времени. Любовь – это состояние бытия. Любить полностью, просто, не ища и не отвергая, не означает мыслить с точки зрения совершенства или становления совершенным. Но мы не знаем такой любви; поэтому мы говорим: «У меня должно быть что-то еще, у меня должно быть время, чтобы достичь совершенства». Мы дисциплинируем себя, мы накапливаем добродетели, и если не накопили их достаточно в этой жизни, всегда есть следующая жизнь, так что запускается это движение взад и вперед.

Когда вы думаете в понятиях времени, в действительности вы гонитесь за большим, разве нет? Вы хотите больше любви, больше доброты, больше удовольствия, больше способов избегать боли, больше переживания наслаждения, мимолетного счастья; и как только ум требует большего, он должен иметь время, он должен по необходимости создавать время. Требование большего – это уход от фактически существующего. Когда ум говорит: «Я должен быть более сообразительным», само это утверждение подразумевает время. Но если ум может смотреть на то, что есть, без осуждения, без сравнения, если он просто наблюдает данность, тогда в таком осознавании нет никакой фиксированной точки. Как во Вселенной нет никакой фиксированной точки, так и в нас ее нет. Но уму нравится иметь фиксированную точку, поэтому он создает ее в имени, в собственности, в деньгах, в добродетели, в отношениях, в идеалах, верованиях, догмах; он становится воплощением своих собственных выдумок, своих собственных желаний: сама имеющаяся у ума идея совершенства делается более миролюбивой, более благородной, спокойной. Но совершенство – это не противоположность того, что есть. Совершенство – это то состояние ума, где прекратилось всякое сравнение. Нет мышления в терминах большего, следовательно, нет борьбы. Если вы можете просто знать истину этого, если вы можете просто слушать и узнавать это для себя, вы увидите, что полностью свободны от времени. Тогда сотворение происходит от момента к моменту, без накопления момента, поскольку сотворение – это истина, а истина не обладает длительностью. Вы думаете об истине как о длящейся во времени, но истина не длится, это не нечто постоянное, познаваемое во времени. Ничего подобного, это нечто полностью иное, нечто такое, что не может пониматься умом, застрявшим в поле времени. Вы должны умереть ко всему вчерашнему, ко всему накоплению знания и опыта, и только тогда возникает то, что неизмеримо, безвременно.