Книга Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне - Кайюс Беккер

18 и 19 сентября сопротивление поляков прекратилось. Немногим дивизиям и группам отставших солдат удалось, держась вблизи Вислы, пробраться через Кампиновские леса к Модлину. Но основная масса польской армии, насчитывавшая 170 000 человек, была взята в плен. Впервые роль, сыгранная люфтваффе в наземной операции, стала решающей.

Пока бушевало сражение на Бзуре, главнокомандующий люфтваффе в Берлине провел в жизнь два важных решения в отношении использования люфтваффе в будущем:

1. Начиная с 12 сентября, но главным образом спустя неделю из Польши было выведено и возвращено на родину большое число бомбардировщиков, пикирующих бомбардировщиков, дальних и ближних истребителей.

2. Требования операции «Seaside» – массированной бомбардировки Варшавы – вновь появились в приказах по люфтваффе.

13 сентября командующему авиацией Рихтгофену было по телефону приказано вступить в бой с врагом в северо-западном районе города и направить не только «Штуки», но и горизонтальные бомбардировщики.

Последующие комментарии Рихтгофена по поводу недостаточной подготовки были таковы:

«В бою участвовало только 183 самолета… В небе над целью царил невообразимый хаос. Ни одно подразделение не начинало атаку в предписанное время, а во время бомбометания самолеты чуть ли не сталкивались друг с другом. Внизу полыхало море пламени и дыма, так что объективная оценка результатов бомбежки была невозможна».

И это называется первым «террористическим» налетом Второй мировой войны! Имеющиеся документальные свидетельства говорят об обратном. Ежедневные боевые приказы Верховного командования люфтваффе включали в себя повторяющееся предписание: «Только военные объекты». И даже они не должны «подвергаться бомбежке, если расположены в густонаселенных районах». (Директива на 2 сентября.)

Приказ о широкомасштабном налете на Варшаву 17 сентября, подписанный самим Герингом, гласит:

«Приоритет при налетах должен отдаваться коммунальным сооружениям (водо-, газо– и энергоснабжения), казармам и складам с боеприпасами, зданиям воеводства, цитадели, военному министерству, генеральной инспекции, транспортным узлам и известным артиллерийским позициям».

Эта схема, на которой очень выделялись военные установки, являлась частью детального материала по целеуказанию, который был в распоряжении экипажа каждого самолета.

Придерживалось ли люфтваффе своих инструкций? Среди многих иных доказательств на этот счет имеется доклад французского воздушного атташе в Варшаве генерала Арманго. 14 сентября он информировал свое правительство в Париже:

«Должен подчеркнуть, что операции германской авиации ведутся в соответствии с правилами ведения войны. Атакуются только военные объекты. Если и имели место случаи гибели и ранения гражданских лиц, то это лишь потому, что они находились вблизи от таких объектов. Важно, чтобы это стало известно во Франции и Англии, чтобы не последовали беспричинные репрессии и чтобы мы сами не развязали тотальную войну в воздухе».

После сражения на Бзуре кольцо германского окружения еще туже затянулось на соседних очагах сопротивления в Варшаве и Модлине, но только 24 сентября германские армии были по-настоящему готовы для наступления. Восемь дней назад начались попытки убедить поляков сдаться без боя – «во избежание ненужного кровопролития и разрушения города». И когда германский эмиссар вернулся без результата, 16 сентября десятки «Не-111» из I/KG 4 стали кружить над столицей. Под аккомпанемент осенней грозы они сбросили на город миллион листовок. Они уговаривали население в течение двенадцати часов покинуть город по дорогам, ведущим на восток, если военное командование не примет ультиматум о мирной сдаче.

На следующее утро поляки сообщили о том, что направляют своего эмиссара для переговоров об эвакуации гражданского населения и дипломатического корпуса. В результате этого массированное наступление, намеченное на 17 сентября силами обоих германских воздушных флотов, было отменено. Но польский парламентер так и не появился.

В тот же самый день Красная армия вторглась в Восточную Польшу. Это заставило Гитлера поторопиться. Русские хотели достичь ранее оговоренной демаркационной линии, включавшей Вислу у Варшавы,[6]3 октября. К тому времени польская столица должна быть в немецких руках.

Листовки разбрасывались четыре раза: 18, 19, 22 и 24 сентября. Четыре раза польскому руководству объяснялось, что продолжение сопротивления бессмысленно и что ответственность за последующие жертвы в городе ляжет на польских лидеров. Но поляки не отвечали. Вместо этого они укрепляли оборону, рыли окопы вдоль улиц и превращали жилые дома в крепости. Перед предстоящей уличной войной забаррикадировались свыше 100 000 солдат.

Но вначале удар нанесло люфтваффе. С 8.00 25 сентября над Варшавой развернулось жуткое зрелище. Помимо горизонтальных и пикирующих бомбардировщиков, непрерывно сбрасывавших свой смертоносный груз на западную часть города, над домами гудели тридцать транспортных самолетов «Ju-52», загруженных зажигательными бомбами, которые по два солдата на каждом самолете лопатами выгребали за борт.

Рихтгофен, которому Геринг поручил проведение воздушной операции, имел в тот день в своем распоряжении не менее восьми Gruppen пикирующих бомбардировщиков общей численностью около 240 «Ju-87B». Но ни один из них не мог нести на борту зажигательные бомбы, а вместо ожидавшейся Geschwader «Хейнкель-111» ему дали только одну Gruppe транспортных машин. Неуклюжие «Ju-52» стали легкой добычей для польских зенитчиков, и два самолета рухнули, объятые пламенем. Более того, «бомбометание с угольными лопатами» – едва ли совершенный метод ведения боевых действий. Из-за сильного восточного ветра несколько зажигательных бомб упало на свою собственную пехоту.

При виде всего этого войска 8-й армии, образующей западный сектор осадного кольца, пришли в такую ярость, что потребовали немедленно прекратить всякую бомбежку. Несмотря на то что лишь несколько дней назад люфтваффе выручило ту же самую армию в критическом положении на Бзуре, она теперь отказывалась от помощи авиации. Бомбежка, утверждал генерал Бласковиц, только вызывает пожары и дым, которые закрывают от взора объекты, по которым хочет вести огонь его собственная артиллерия.

В десять часов произошла драматическая сцена, когда Рихтгофен полетел в штаб 8-й армии, чтобы исправить положение. Но ни Бласковиц, ни главнокомандующий сухопутными войсками фон Браухич не уделили ни малейшего внимания его аргументам. Тут вмешался и сам Гитлер. Как каменный, он выслушал спор генералов, а затем повернулся к Рихтгофену и произнес одну фразу:

– Продолжайте в том же духе!

Часть вторая

СЕВЕРОМОРСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК

Глава 1

ОБЩАЯ ЦЕЛЬ: ФЛОТЫ

4 сентября 1939 года в полдень небо над Гельголандской бухтой заволокли плотные облака. Леденящий северо-западный ветер гнал низко над водами Северного моря дождевые тучи прямо к берегам Германии. Иногда они стлались всего лишь в 100 метрах над волнами. И в этом районе группа тяжелых двухмоторных самолетов пробивалась на восток. Пять из них шли на некоторой дистанции от другой пятерки. В такую погоду опознавательные знаки на крыльях и фюзеляже были практически неразличимы.