Книга Гертруда Белл. Королева пустыни - Борис Соколов

С течением времени настойчивая потребность бороться за этот идеал превращалась в бескомпромиссную одержимость, возобладавшую над всеми нашими сомнениями – подобно тому, как всадник-бедуин уздой и шпорами укрощает дикого коня. И независимо от нас самих он стал верой. Мы продались ему в рабство, сковали себя некоей общей цепью, обрекли на служение его святости всем, что было в нас хорошего и дурного. Дух рабства ужасен, он крадет у человека весь мир. И мы отдались не только телом, но и душой неутолимой жажде победы».

Из-за жары Гертруда почувствовала себя плохо, и ей пришлось лечь в больницу. А в марте 1917 года ее вызвали в недавно захваченный Багдад. Кстати сказать, карты, позволившие британским силам безопасно достичь Багдада, рисовала мисс Белл. Ведь она еще до войны составила карты Месопотамии, Сирии, Малой Азии и Аравии. Теперь она консультировала британское командование по арабским делам, в том числе в вопросе создания временного правительства. Она была единственной женщиной – политическим офицером в британских вооруженных силах. После ухода турок в Багдаде царил хаос, и надо было срочно создать хоть какое-то местное правительство. Гертруда здесь была незаменима. Многие местные шейхи, не доверявшие англичанам, вполне доверяли женщине, которую давно знали с самой лучшей стороны. Англичане верили, что арабы не способны самостоятельно управлять, но мисс Белл смогла убедить своих соотечественников в обратном, хотя с их стороны порой встречала насмешливое отношение. Так, известный британский дипломат и политик сэр Марк Сайкс вместе с другим дипломатом, французом Франсуа Жоржем-Пико, являвшийся автором секретных соглашений между Англией, Россией и Францией относительно раздела зон влияния после победы над Османской империей, пренебрежительно отзывался о Гертруде в одном из писем к жене: «Пересекся с глупой, самонадеянной, плоскогрудой, болтливой не то женщиной, не то мужчиной, трясущей своей задницей по всему свету…»

Лоуренс тем временем добивался все новых и новых успехов. В январе 1917 года восставшими арабами был захвачен порт Ваджх на Красном море, а в июле они взяли Акабу, изгнав турок из Хиджаза. При взятии Акабы турки потеряли до 1200 человек убитыми и пленными, арабы же потеряли убитыми всего двух человек. Незадолго до взятия Акабы, 27 июня 1917 года, был назначен новый командующий британскими силами в Египте генерал сэр Эдмунд Алленби, с которым Лоуренс нашел общий язык. По предложению Лоуренса Алленби согласился взять в свое непосредственное подчинение отряд Фейсала, действовавший в районе Акабы. Теперь Фейсал командовал самостоятельной так называемой «Северной арабской армией», не подчиняясь непосредственно своему отцу. Он мечтал о том, чтобы завоевать богатую Сирию и стать ее королем. Но это входило в противоречие с англо-французскими договоренностями о разделе сфер влияния в Оттоманской империи. Фейсал воспринимался как ставленник англичан. К тому же он был предводителем кочевников, а французы опирались в первую очередь на оседлое христианское и алавитское население Сирии.

В сентябре 1917 года Лоуренс, осуществляя подрыв воинского эшелона вблизи станции Мудовара, в 80 милях к югу от Маана, едва не попал в плен из-за некоторых особенностей поведения арабских воинов, изменить которые было выше его сил. Вот как этот эпизод описывает Лиддел Гарт: «Вскоре Лоуренс нашел подходящий дренажный сток, разрушение которого наверняка заставило бы поезд сойти с рельсов даже в том случае, если бы паровоз не удалось взорвать. Здесь между концами двух стальных поперечин он выкопал яму, в которую заложил 50 фунтов динамита, установил запалы и уничтожил следы, своей работы. На это потребовалось около двух часов. Затем он раскатал провода, идущие к детонатору, закапывая их в песке по мере продвижения к отстоявшему примерно в 200 ярдах холму, откуда он намеревался взорвать мину. Прошло еще часа три прежде, чем все было окончательно готово. Тем временем на высоком выступе горы, над железнодорожной линией, было выбрано подходящее место для установки мортир Стокса и пулеметов, гарантировавших безопасность отступления. Оставив одного человека в дозоре, они удалились в скрытый ими в прилегающей долине лагерь.

Теперь задача сводилась к тому, чтобы удержать бедуинов до появления поезда в укрытии. Но бедуинам надоело сидеть в напряжением ожидании, и они вопреки всем приказаниям двигались с места на место. На следующий день, часов в девять утра, со стороны находившейся южнее станции Халлат-Аммар появился турецкий патруль численностью около 40 человек. Для предотвращения возникшей угрозы навстречу туркам была послана группа арабов, которой было поручено, симулируя отступление в холмы, заставить патруль отойти в сторону. Маневр удался. Другой тревожный момент был около полудня, когда один из небольших регулярных патрулей совершал обход линии. К великому облегчению Лоуренса, турки прошли под заложенной миной и тем местом, где он укрылся, ничего не заметив. Однако немного позднее он увидел в свой сильный бинокль отряд пеших турок примерно в 100 человек, появившийся со стороны станции и двигавшийся к югу. Поскольку казалось, что единственным выходом из положения является бегство, отряд стал спешно собираться.

В это время часовой неожиданно сообщил, что виден дым. Лоуренс и Заал бросились на холм и увидели приближавшийся поезд. С дикой суматохой арабы заняли свои места, растянувшись вдоль насыпи, чтобы иметь возможность произвести обстрел вагонов с близкого расстояния. По мере приближения поезда, который тащили два паровоза, с него был открыт беспорядочный огонь. Оказалось, что за паровозами шло десять вагонов, переполненных войсковыми частями.

В тот момент, когда второй паровоз проходил над миной, Лоуренс подал сигнал. Мина взорвалась, подбросив столб пыли и дыма, в котором были видны летящие куски железа и даже целое колесо. Затем наступила мертвая тишина. Лоуренс бросился бежать к арабам в то время как град пуль осыпал поезд, из которого выскакивали оставшиеся в живых турки, искавшие укрытия на противоположной стороне. Однако здесь они попали под огонь мортир, а дальше во время бега их скашивали пулеметы. Арабы бросились грабить разрушенный поезд.

Жажда грабежа заставила отделившийся для отвлечения турок отряд поспешить обратно, забыв свою главную цель. Лоуренс понял, что скоро он может оказаться зажатым между поездом и подходившим с юга новым отрядом турок. Но отвлечь арабов от их добычи, прежде чем они насытятся грабежом, было делом безнадежным. Арабы совершенно обезумели от своей страсти грабежа и, побуждаемые жадностью, дрались друг с другом из-за добычи. Они разбивали вагоны и вытаскивали из них содержимое на насыпь, где в диком беспорядке были разбросаны ковры, одеяла, одежда, часы, продовольственные припасы и оружие. Тем временем группа плачущих женщин бросилась к Лоуренсу, умоляя его защитить их, но они были сейчас же отстранены еще более напуганными мужьями. Лоуренс успокоил их, но когда он отвернулся, произошел спор, во время которого арабы в припадке бешенства большую часть из них убили.

Помимо 70 убитых, 90 человек было захвачено в плен. У арабов был убит только один человек, но вскоре они «пропали» все, разбежавшись со своей добычей. Таким образом, у разрушенного поезда остались покинутыми три англичанина. К счастью, когда они уже собирались оставить пулеметы, прибыл Заал с одним из арабов; приведя с собой верблюдов, они помогли погрузить на них мортиры и пулеметы. Поскольку боевые припасы пришлось оставить, их сложили в кучу и подожгли, и под прикрытием взрывов, задерживавших приближение турок, ускользнули.