Книга Пиратские широты - Майкл Крайтон

— Понятия не имею, — сказал Элмонт. — Возможно, на Москитном берегу в Гондурасе. Обычно все плывут туда.

— Ваше превосходительство, — не унимался Хэклетт, — позвольте со всем почтением напомнить вам, что в нынешний период мира между нами и Испанией заготовка кампешевого дерева вызовет раздражение, которого с легкостью можно было бы избежать.

— Напомнить можете, — отозвался Элмонт, — но я считаю ваше мнение неверным. Испания объявила своим и многие земли в этих краях, однако же они остаются необитаемыми. Там нет ни городов, ни колонистов, вообще никакого населения. В отсутствие подобных доказательств владения землей я нахожу заготовку древесины вполне возможной.

— Ваше превосходительство, — гнул свое Хэклетт, — не согласитесь ли вы с тем, что предприятие, начинающееся как экспедиция за кампешевым деревом, даже принимая во внимание мудрость ваших слов, с легкостью может обернуться в пиратскую вылазку?

— С легкостью? Отнюдь, мистер Хэклетт.

Его священнейшему величеству Карлу

милостью Божьей королю Великобритании

и Ирландии, защитнику веры,

и прочая, прочая, прочая

Смиренная петиция от помощника губернатора

его величества плантаций и земель

на Ямайке, что в Вест-Индии

Смиренно объяснив, что я, вернейший из подданных Вашего Величества, был послан Вашим Величеством для распространения воззрений и желаний двора в том, что касается пиратских авантюр в Вест-Индии, и, сообщив эти воззрения и желания сэру Джеймсу Элмонту, губернатору вышеупомянутой колонии Ямайка, путем вручения послания и словесно, я вынужден сообщить, что в здешних краях уделяют мало внимания прекращению и подавлению пиратства. Напротив, я вынужден честно, хоть и с печалью заявить, что сэр Джеймс сам перенял обычаи преступников и негодяев, что он поддерживает словом, делом и деньгами продолжение трусливых и кровопролитных налетов на испанские земли, что он дозволяет использовать Порт-Ройял в качестве места сбора всех этих головорезов и подлецов и для проматывания их барышей, добытых нечестным путем, что он не выказывает никаких угрызений совести за их действия и никаких признаков того, что в дальнейшем намеревается эти действия пресечь, что он сам не соответствует своей высокой должности по причине плохого здоровья и нетвердой морали, что он прикрывает все пороки и моральное разложение именем Вашего Величества. В силу всех этих причин и доказательств я смиреннейше прошу и умоляю Ваше Величество снять этого человека с занимаемой им должности и, в неизреченной мудрости Вашего Величества, избрать ему более подходящего преемника, который не станет каждодневно выставлять корону на осмеяние. Я смиреннейше умоляю Ваше Величество одобрить это скромное прошение и буду молиться о том.

С тем остаюсь, Ваш покорный и верный слуга,

Роберт Хэклетт

Боже, храни короля!

Хэклетт перечитал письмо, счел результат удовлетворительным и позвонил в колокольчик. На вызов явилась Энни Шарп.

— Дитя, — заявил Хэклетт, — позаботься о том, чтобы это письмо было отправлено в Англию с ближайшим судном.

Он дал девушке монету.

— Да, милорд, — присев в реверансе, отозвалась Энни.

— Обращайся с ним бережно, — велел Хэклетт и нахмурился.

Девушка спрятала монету за пазуху.

— Не желает ли господин еще чего-нибудь?

— А? — переспросил секретарь, захваченный врасплох.

Игривая девчонка улыбнулась ему и облизнула губы.

— Нет, — отрезал он. — Теперь иди.

Энни ушла.

Хэклетт вздохнул.

Глава 12

Хантер допоздна, уже при свете факелов, следил за погрузкой припасов на свой корабль. За хранение грузов на пристани в Порт-Ройяле взимали высокий сбор. Обычное торговое судно не могло себе позволить встать к причалу больше чем на несколько часов под погрузку или разгрузку, но «Кассандра», небольшой шлюп Хантера, проторчала там полных двенадцать часов, и с капитана не взяли ни пенни. Напротив, Сайрес Питкин, владелец пристани, заявил, что с удовольствием предоставит Хантеру место, и, дабы сделать щедрое предложение еще заманчивее, бесплатно снабдил его пятью бочками воды.

Хантер вежливо принял предложение. Он знал, что по сути своей Питкин не великодушен. Этот делец будет ждать какого-нибудь подарка по возвращении «Кассандры» и получит его.

Точно так же капитан принял бочонок солонины от мистера Оутса, местного фермера, и еще один, с порохом, от мистера Ренфри, оружейного мастера. Все это было проделано с тщательно отработанной любезностью и тонким нюхом на полученные и ожидаемые ценности.

В промежутках между этими обменами взаимной вежливостью Хантер поговорил с каждым членом команды и отправил мистера Эндерса проверить, нет ли у кого болезней, чтобы быть уверенным в том, что все здоровы душой и телом, прежде чем допускать их на борт корабля. Также Хантер оглядел все припасы, заглянул в каждый бочонок с солониной, понюхал содержимое, а потом еще и покопался в каждом, чтобы не сомневаться, что тот до самого дна загружен тем, чем требуется. Он попробовал воду в каждой бочке и лично убедился, что запасенные галеты свежие и без долгоносиков.

При длительном плавании капитан не смог бы все так проверить лично. Для перехода через океан требовались буквально тонны воды и пищи для пассажиров, а значительная часть мяса, загружаемого на борт, кудахтала и мычала.

Но каперы путешествовали иначе. Их небольшие корабли были битком забиты людьми, а вот в том, что касается припасов, они шли налегке. Капер не ждал, что во время плавания он будет хорошо питаться. Иногда припасы вообще не загружались, и экипаж отправлялся в поход, рассчитывая разжиться съестным при налете на город или другой корабль.

Точно так же каперы и не вооружались до зубов. На «Кассандре», семидесятифутовом шлюпе, стояло четыре фальконета, орудия, крепящиеся на вертлюге. Размещались они по всей длине судна. Это было единственное вооружение «Кассандры», не способное тягаться с пятью, а то и шестью десятками пушек военного судна. Вместо этого каперы полагались на скорость, маневренность и малую осадку, чтобы обойти своих более опасных противников. Они могли идти круче к ветру, чем более крупные корабли, заходить в мелководные бухты и проливы, где крупное судно уже не способно было их преследовать.

В Карибском море, где повсюду невдалеке находился тот или иной остров с его коралловыми рифами и мелководьем, каперы чувствовали себя достаточно уверенно.

Хантер разбирался с погрузкой судна почти до рассвета. Время от времени, когда на пристани собирались любопытствующие зеваки, он отряжал кого-нибудь разогнать их. Порт-Ройял кишел соглядатаями. За своевременные вести о готовящемся налете власти испанских поселений платили не скупясь. В любом случае капитан не желал, чтобы кто-то видел, какие необычные припасы он берет на борт — все эти веревки, «кошки» и странные бутылки, которые Еврей рассовал в ящики. Они, в свою очередь, были упакованы в мешки из промасленной кожи и размещены в трюме, подальше от глаз команды. Это был, как объяснил Чарльз дону Диего, «наш маленький секрет».