Книга Бердолька Чарли и Гертруды Богранд - Д. Мицкис

Они разговаривали обо всём и ни о чём. Чарли, Гертруда, Мистер С. и бабушка Матильда. Смеялись и радовались. Обнимались. Бабушка Матильда целовала внуков. Иногда даже было неловко. Но всё же – по-семейному. Будто и не было двенадцати лет. Не было монастыря. Будто их никогда не разлучали.

Бабушка Матильда пообещала, что к Чарли и Гертруде со временем вернутся их воспоминания.

Экипаж ехал уже более получаса. Пришлось объезжать по «седьмому кругу», так как город готовился к какому-то грандиозному событию.

– Всё так изменилось, – сказал Мистер С. – Только стало больше, эм, этих… Pagan. Раньше такого не было. Мадам Потатуй, вы здесь точно давно? Не вижу у вас…

Мистер С. показывал указательным пальцем себе на спину. Бабушка Матильда поняла вопрос:

– Я подавала прошение. Мне было отказано. По семейным обстоятельствам.

– Какой дом? – послышался голос кучера.

– Шестой, – ответила бабушка Матильда неуверенно.

– Дом номер пять! – Экипаж остановился, не доехав до шестого дома. Дверцу открыл усатый мужчина с носом, похожим на баклажан. – Извините, но дальше – вы сами.

– Ох уж эти суеверия… – сказала бабушка Матильда.

Мистер С. спустился первым, Гертруда – за ним (Мистер С. подал ей руку), затем – Чарли (ему Мистер С. зачем-то подал ногу). Бабушка Матильда вышла последней. Одаряя каждого улыбкой, она поблагодарила кучера.

Гертруду удивил конный экипаж. Он был ярко-жёлтого цвета с блестящей золотой надписью «ОгненКолесн». Серебряными буквами было дописано:

Мы можем всё! В беде не бросим.

Вам нужен экипаж?

Отправьте «молнию» на 88 —

Один из них на время станет ваш!

– Удачного дня, – сказал кучер, уезжая.

Чарли и Гертруда стояли на тротуаре узкой улочки. Им здесь так понравилось, что хотелось рассмотреть всё вокруг. Каждая мелочь здесь была удивительной. Возле неприметного дома номер пять находился он – старенький, но ухоженный, деревянный дом номер шесть. Его окружал пышный сад. Невероятные растения и цветы: лилии, корица, шафран, нарцисс, кориандр, полынь, мята, нард, мирта и даже рута. Здесь росли ухоженные деревья: яблони, сикомор, платан, гранат. Вдоль сада тянулся виноград, а в самом центре росла тыква. Огромная тыква. Настолько огромная, что Гертруда даже подумала: это – мама всех тыкв.

Вдоль вымощенной брусчаткой дороги растянулись газоны и садики – вокруг таких же стареньких домиков. Их Чарли и Гертруда насчитали двадцать шесть.

По всей улице летали миллионы светлячков. По тротуару пробежал белый кот. Он остановился возле Чарли и Гертруды. Несколько секунд кот рассматривал их. Но потом ему это, видимо, надоело. И кот побежал дальше.

– С возвращением домой, – сказала, наконец, бабушка Матильда. – Надеюсь, вы не будете есть яблоки.

– Почему? – не понимал Чарли.

– Чтобы я не переживала, разумеется.

Гертруда и здесь чувствовала на себе чьи-то взгляды. Она могла поклясться: любопытные соседи пристально следили из окон домов за «новыми» жильцами 66-й улицы.

– Ма-тиииииль-да! Дорога-а-ая! – Из двери дома напротив выбежала грузная дама в ярком жёлтом хитоне в жутких розочках. Видимо, она была любопытной – даже не успела снять с головы бигуди.

– Скорее, родные! Умоляю! – Бабушка Матильда подгоняла всех в дом, делая вид, будто разучилась понимать голос соседки – невероятно дотошной и пронырливой Тутси «Ласточки» Фридерман.

– Ма-тильдааа! Родна-а-ая! Это же я! Твоя подруга! Подружка! Лучшая! Матильдушка! – Тутси Фридерман перебежала через дорогу, подбежав к калитке у дома бабушки Матильды. Ещё немного, и Тутси разнесла бы калитку вместе с забором. – Ох! Дышать тяжело!

– Тутси! – Бабушка Матильда театрально удивилась. – А мы и не слышали тебя. Ни я, ни дети, ни соседи в конце улицы.

Чарли и Гертруда еле сдерживали смех. Все стояли у дома номер шесть. Четверо – с одной стороны белой аккуратной ограды в рост небольшого пуделька, с другой – неожиданность в виде соседки.

– Птичка шепнула, а ей – Эндора Пипкин, а той – Барри из Отдела миграционного учёта, что к тебе приехали внуки. И один из них…

– Они ещё ничего не вспомнили, Тутси, поэтому…

Но Тутси «Ласточку» Фридерман уже было не остановить. Она по-хозяйски провела всех в дом к бабушке Матильде (над дверью зазвенел колокольчик) и, не дождавшись отдельного приглашения, зашла в дом сама.

Бабушка Матильда с трудом успела поднять газеты «Виновница» и «Предвестник», на первой полосе которой было написано:

ЗАПРЕТ НА ПОЛЁТЫ ПРОДЛЁН ЕЩЁ НА НЕДЕЛЮ!

Чарли и Гертруда были в восторге от дома. Чрезвычайно уютный – о таком они всегда мечтали. В гостиной потрескивал камин, горели десятки свечей, на маленьком столике играл граммофон (какая-то песня о потерянном нимбе). А старенькое кресло качалось само по себе. Из часов на каминной полке выглянула кукушка – ей было интересно, кто зашёл в дом. Множество полок вдоль стен были заполнены книгами знаменитых писателей. Чарли признался: он знал этих писателей и их произведения (ведь читать научился раньше, чем ходить), но эти книги видел впервые.

Бабушка Матильда сразу предупредила: одна из дверей в гостиной ведёт в старый кабинет, где хранятся вещи, о которых знать пока не нужно.

В доме не было фотографий. Зато на одной из стен висели портреты молодой бабушки Матильды на фоне сада (с подписью «Матильда Потатуй. Висячие сады Семирамиды»); рядом улыбался поджарый дедушка Филипп – на фоне Александрийского маяка он закручивал в трубочку свои усы; сверху разместились тётушка Альбертина, дядюшка Кураж и их дети – на фоне «Храма Артемиды в Эфесе»; чуть ниже – несколько весёлых сестёр Пэтс рядом со «статуей Зевса в Олимпии»; братья Джозеф и Джозеф – возле «Колосса Родосского»… Были портреты прабабушки, прадедушки, сестёр, братьев, братьев сестёр, детей, дочерей, внуков, племянников. Однако не было ни одного портрета родителей Чарли и Гертруды.

Чарли и Гертруда даже решили, что плохо рассмотрели портреты – видимо, устали с дороги; ведь наверняка их родители где-то здесь. И сошлись во мнении: дом номер шесть на 66-й улице – настоящая мечта, а самое впечатляющее – то, что широкие окна выходили на огромное Южное озеро, по которому плыли сотни жёлтых фонариков. Сегодня их также сопровождала лунная радуга.

Все подоконники были усеяны гортензиями.

– Давайте выпьем чаю. – Бабушка Матильда прошла на кухню, когда входная дверь закрылась. – Думаю, сегодня подойдёт сорт «Брызги брызг». Я хотела приготовить пирог из сорока семи слоёв, но все яйца унесла Пенелопа. Зато остались печенье и блинчики! Утром испекла.

Все также направились в кухню, едва способную вместить шестерых, – с круглым столом посередине (на нём лежало «Уведомление о прибытии детей»). Чарли и Гертруда сели на один стул.