Книга Безвыходное положение - Френсин Паскаль

– Хорошо, – улыбнулся отец. – А как ты, голубушка? День прошел хорошо?

– Так себе, – честно призналась Эмили.

«Такого подходящего случая, как сейчас, больше не будет, – сказала она себе. – Я должна рассказать ему правду!»

– Почему же «так себе»? – спросил отец, достав стакан из буфета и открывая бутылку с пивом.

Эмили сморщила нос.

– В последнее время мне приходится много нянчится с ребенком.

Рональд Майер отхлебнул глоток пива.

– Но это не так уж и плохо. Если ребенок такой ангелочек, как Кэрри!

Эмили прикусила губу. Судя по всему, разговор будет не из легких.

– Она просто прелесть, – ответила Эмили без особого воодушевления. – Но, папа…

– Ну, в чем проблема? – спросил отец весело. – Может, появились сомнения насчет ударных инструментов?

Эмили вспыхнула. В последнее время ей даже не верилось порой, что совсем недавно они были так близки с отцом. Ей вдруг пришло в голову, что он не имеет ни малейшего представления о том, что она чувствует.

– Нет, папа, – выпалила она. – Дело не в этом. У меня осложнения с Карен. Мне нужна твоя помощь.

Отец поставил стакан на стол. На минуту в доме, казалось, все притихло.

– И какие проблемы?

Эмили беспомощно пожала плечами.

– Ты знаешь, папа! Она все время мной недовольна, что бы я ни делала. Если я не выполню хоть малейшее ее поручение, она приходит в ярость. Чувствую, что даже не могу с ней нормально разговаривать. Кажется, я боюсь ее. Я словно в западне.

– Эмили, ты знаешь, как ранима сейчас Карен. Она переживает очень трудное время, привыкая ухаживать за ребенком, приноравливаясь жить с почти уже взрослой падчерицей. На нее так много всего свалилось, и она нуждается в твоей помощи.

Эмили почувствовала, что теряет контроль над собой.

– А как насчет меня, папа? Почему никто больше не думает о том, в чем сейчас я нуждаюсь? Думаешь, мне легко приноравливаться к мачехе и младенцу в доме в одно и то же время? Тебя больше не волнует, что я чувствую?

– Эмили, – вздохнул отец и взял в руку стакан с пивом. – Мы говорили с тобой об этом десятки раз. Конечно, меня волнует, что ты чувствуешь! Но я многого жду от тебя. Я всегда возлагал на тебя большие надежды. Карен жалуется, что иногда ты бываешь с ней ужасно грубой. Это беспокоит меня, Эм.

– Я не грублю ей, – ответила Эмили дрожащим голосом. – Она говорит неправду, папа.

Рональд Майер вскинул брови вверх.

– Это уже серьезное обвинение, – произнес он ровным голосом. – Ты уверена, что именно это имеешь в виду?

Сделав глубокий вдох, Эмили начала рассказывать отцу о том, что наговорила Карен о ее матери.

– Она говорила ужасные вещи, папа, – продолжала дочь со слезами, струящимися у нее по щекам. – Она назвала ее шлюхой… в присутствии моего друга Дана…

Лицо Рональда Майера покрылось пятнами от гнева.

– Я не хочу больше слышать ничего об этом, – произнес он наконец, со стуком поставив стакан на стол. Кэрри начала извиваться в руках Эмили и заплакала. – Сейчас хозяйка в нашем доме твоя мачеха, – гневно проговорил отец. – И что бы она ни потребовала, должно выполняться. Я не потерплю, чтобы ты огрызалась на ее слова или говорила что-либо за ее спиной! Ты должна уважать ее и относиться к ней как к члену семьи. Ты слышишь меня?

– Да, – прошептала Эмили, сильно побледнев.

В следующий момент отец выскочил из кухни.

– Не плачь, – ласково поглаживая головку Кэрри свободной рукой, утешала ребенка Эмили. – Не плачь, Кэрри, все будет хорошо.

Но голос девочки дрожал. И когда она нагнулась, чтобы поцеловать малышку в лобик, все ее лицо было мокрым от слез.

10

– Это была просто фантастика! – воскликнула Джессика. – Бабушка, можем мы еще раз полететь на воздушном шаре до того, как вы уедете? Я могла бы заниматься этим до бесконечности.

– Только без меня, – простонала Элизабет, хватаясь за живот. – Бабуля, удивляюсь, как ты это выдержала, – добавила она, обняв бабушку за плечи. – Я думала, что потеряю сознание, когда нас начало раскачивать там, вверху.

– Да это же было самым интересным, – запротестовала Джессика. – Сверху все казалось невероятно крошечным! Это было превосходно, совершенно превосходно!

– Только между нами, – прошептала Элизабет на ухо сестре, – думаю, что могла бы прожить долго, не повторяя подобного.

Джессика покачала головой.

– Мне не хочется менять тему разговора, – сказала она, – но что происходит с Эмили? В последнее время я не вижу ее за обедом в столовой.

Элизабет нахмурила брови.

– Я тоже не вижу ее. Вчера вечером позвонила ей домой, но ее отец ответил, что она рано легла спать. Я по-настоящему беспокоюсь за нее.

– Дан хранит ее ударные инструменты в надежном месте?

Элизабет кивнула.

– Тем не менее это не поможет, если Эмили не проявит достаточно интереса к их возврату. Мы должны что-то придумать, чтобы помочь ей, но пока ничего не приходит в голову.

Сестры направились следом за бабушкой и дедушкой на кухню. Они были так увлечены своим разговором, что, когда вошли туда, едва обратили внимание на выражение лица матери.

– Ну, как там было, наверху? – спросила Элис Уэйкфилд, стараясь казаться веселой. – Хочет ли кто-нибудь перекусить после стольких усилий?

– Мы прекрасно провели время, мам! – ответила Джессика, блестя от возбуждения глазами. – Не правда ли, Лиз?

Элизабет рассмеялась.

– Было забавно. Немного тяжело для живота, но интересно.

– Я подумала, может быть, нам всем вместе пойти сегодня вечером в мексиканский ресторан, – предложила Элис Уэйкфилд, поглядывая на дочерей. – Как, неплохая идея?

– Не знаю, мам, – первой ответила Элизабет. – Не уверена, что я сейчас смогу осилить мексиканские блюда.

– Знаете что, – оживилась бабушка, – мы с Бобом на скорую руку приготовим что-нибудь прямо здесь, на кухне. Может, какой-нибудь суп с сандвичами или с чем-либо.

– Я помогу, – предложила свои услуги Джессика.

– А я накрою на стол, – быстро подхватила Элизабет.

Никто из них не заметил, что мама вышла из кухни.

– Эй, – раздался час спустя голос Неда Уэйкфилда, который вошел на кухню и положил на стул свой портфель, – вы не возражаете, если я на несколько минут украду у вас этих двух проказниц?

– Конечно, нет, – рассмеялся дедушка, помешивая суп, который кипел на плите. – Они и так немало потрудились, помогая нам.