Книга Пропавшая нимфа - Картер Браун

— Лучше и не скажешь, — согласился я. — Ну а теперь я пойду искать Николаса.

— На вашем месте я бы почаще оглядывалась. — Лоис задрожала. — Знайте, я впервые в жизни так испугалась!

— А скольких мужчин вы напугали?

— Ну… — она задумалась, — впрочем, это не важно. А теперь убирайтесь!

Я спустился к своей машине и поехал домой. Где бы ни прятался Никки, пусть там и остается, пока я не высплюсь. Было семь тридцать утра, и глаза у меня слипались.

Поворачивая ключ в замке, я вспомнил о Чарити и постарался открыть дверь как можно тише. Как выяснилось, я напрасно тревожился. Едва дверь распахнулась, на меня уставилось дуло пистолета, в котором я узнал свой «магнум». Нельзя сказать, что мне стало от этого веселее.

— Заходите, Дэниел, — негромко сказал Николас Блэр. — Я вас давно поджидаю.

Я шагнул в квартиру и закрыл дверь.

— А я вас давно ищу, Никки. Бывают же совпадения!

— Во всяком случае, приятно вас снова увидеть, — с нажимом проговорил он. — Вы не представляете, до чего мне хотелось этого, когда ребята в белых халатах выволакивали меня из кабинета доктора Фрезера в коридор. Я взывал к вам, чтобы вы подтвердили, что это шутка, пари на тысячу долларов, которое вы мне проиграли. — Он печально покачал головой. — Вы даже не сказали им ничего, Дэниел, даже не посмотрели в мою сторону.

«Магнум» в его руке был точно глыба. Каждый раз, когда я глядел на него, мне казалось, что на меня направлено жерло полевого орудия. Я очень отчетливо представлял себе, что произойдет, когда он спустит курок, потому что однажды сам это проделал…

Николас выглядел неплохо для человека, сбежавшего из больницы и проведшего ночь в засаде, хотя ему, как и мне, неплохо было бы принять душ и поспать. Но, присмотревшись внимательно, можно было заметить некоторые признаки, внушавшие опасения: нервный тик, красные, воспаленные глаза, сильно подергивающийся кадык.

— Что же вы молчите, Дэниел? — осведомился он. — Все время говорю я один. А ведь как-никак это встреча двух друзей.

— Вас признали невменяемым и засадили в лечебницу. Но ведь это можно и переиграть.

— Очень мило с вашей стороны, Дэниел! — Голос Николаса звучал все громче. — Чертовски великодушно. Это можно переиграть! Но нельзя же огорчать столь сильно мою жену? После того как она пошла на такие расходы и хлопоты ради достижения своей цели! — Его взгляд посуровел. — Я все время думал об этом. Я представлял себе, как вы с Эдель едете в Нью-Йорк вдвоем и потешаетесь над дураком, который сам себя засадил в сумасшедший дом. Вы, должно быть, смеялись до слез, вспоминая, как я вытащил нож. Потрясающий штрих, а, Дэнни?

— Да, это было кстати.

— Я все воображал, как вы смеетесь надо мной. А как принял Обри весть о шизофрении своего отца? Его повеселила мысль о старике, бьющемся головой о мягкие стенки камеры?

— Ладно, Никки, в конце концов, пистолет у вас. Где Чарити Адам?

— Крепко спит. Я пришел сюда рано утром. Позвонил, и она мне открыла. Единственный человек, который мне искренне обрадовался. Вы не представляете, как это много значит! Она приготовила мне бифштекс и сварила кофе. Мы выкурили по сигарете, и она пошла спать. Естественно, она не подозревает, что я намерен вас пристрелить.

— Естественно, — согласился я. — А Вернона Клайда вы видели?

— Я к нему заходил, но там никого не оказалось.

— Его убили сегодня ночью. И все подозрения падают на вас. Спятивший актер-маньяк зверски зарезал своего друга-продюсера: вы не просто влипли, вы увязли с головой.

— С какой стати мне вам верить?

— Не верьте. Но тело Клайда обнаружат рано или поздно. Разве Чарити вам ничего не говорила? Она ведь была там.

— Нет, не говорила, — ответил он тихо.

— Возможно, она опасалась вашей реакции. Вам не следовало ломать руку санитару, Никки, удирая из лечебницы. Это создало вам плохую репутацию.

Николас, казалось, совершенно растерялся.

— О чем вы говорите, черт побери? — пробормотал он. — Какой санитар со сломанной рукой? Я вообще никого не встретил по дороге и даже удивился, что все прошло чересчур гладко.

— Вы хотите сказать, что просто взяли и ушли оттуда?

— Именно.

— И никто вас не видел и не пытался остановить?

— Так и есть, Дэниел, но какое это имеет значение?

— Может, и никакого, а может, и очень большое. Послушайте, Никки. У вас есть все основания меня ненавидеть. Я не стану вам предлагать мир и дружбу, но неприятностей у вас и без того хватает, чтобы убивать еще и меня. Говорят, что вы сломали руку санитару, убегая из лечебницы. Считается, что вы кровожадный маньяк. Вернон Клайд был убит прошлой ночью, когда вы бродили по городу, подозрение падает на вас. Я мог бы помочь вам выпутаться…

— Вы? — Он просто выплюнул это слово. — Я сию минуту разнесу вам голову на кусочки, Дэнни, — заявил он с дикарской радостью. — А потом повидаюсь с женой. Не стоит говорить, что я с ней сделаю, но она уже никогда не будет прежней, даже если останется в живых.

— Ладно, Никки. Значит, вы все-таки маньяк, и я напрасно трачу свое красноречие. — Я перешел почти на крик. — Отлично, стреляйте! Размозжите мне голову, черт с вами!

С надеждой я поглядывал на дверь спальни за спиной Никки, но та не шелохнулась. Как можно так крепко спать!

— Всему свое время, Дэниел, — заявил Николас. — Не расклеивайтесь раньше времени, я хочу, чтобы вы немного попотели.

Мне почудилось, что дверь спальни немного приоткрылась. Я моргнул, но дверь оставалась, где была, потом отодвинулась еще на дюйм. Я старался не показывать виду, что слежу за ней.

— Что же вы молчите, Дэниел? — ухмыльнулся Никки. — Помнится, вы любили поговорить о том, что актеры могут дурачить людей только в театре и им никогда не обмануть маляра. Разве это не ваши слова?

Дверь открылась пошире: Чарити, увидев пистолет в руке Николаса, побледнела.

— Я просто размышлял, Никки. Если бы у меня был камень, я бы постарался улучить момент и бросить его, чтобы он упал за вашей спиной. Услышав шум, вы бы обернулись, а я успел прыгнуть и отобрать у вас пистолет… Если бы у меня был камень…

Я увидел, что Чарити набирает в грудь воздух, готовясь крикнуть, и приготовился.

— Николас! — громко сказала она.

Он подскочил от неожиданности и рывком обернулся к ней. Я прыгнул, выставив вперед правую руку так, что основание ладони приходилось Никки прямо в подбородок.

Николаса подбросило в воздух; описав сальто, он упал на пол и остался лежать неподвижно. Я осторожно подобрал пистолет, поставил на предохранитель и передал Чарити. Судя по ее лицу, разговаривать с ней было бесполезно.

Я вернулся К Николасу. Осторожно ощупав его и убедившись, что все кости целы, я втащил его в спальню и положил на кровать. Когда я кончил связывать его ремнями, Чарити вновь обрела дар речи.