Книга Майдан в России. Как избавиться от пятой колонны - Владимир Большаков

Нина Берберова, одна из самых ярких фигур русской послереволюционной эмиграции, писала в своей автобиографии: «На Западе люди имеют одно общее священное «шу» (китайское слово, оно значит то, что каждый, кто бы он ни был, и как бы ни думал, признает и уважает), и все уравновешивают друг друга, и это равновесие и есть один из величавших факторов западной культуры и демократии. Но у русской интеллигенции элементы революции и реакции никогда ничего не уравновешивали, и не было общего «шу», потому, быть может, что русские не часто способны на компромисс, и само это слово, полное в западном мире великого творческого и миротворческого значения, на русском языке носит на себе печать мелкой подлости» (Нина Берберова. Курсив мой. Автобиография. ACT: Астрель, 2010, стр. 222–223).

Достижим ли компромисс в условиях существования путинского режима? Системная оппозиция к такому компромиссу пришла путем интеграции в политический истеблишмент Эрефии. Внесистемная – за компромисс с «разумными элементами» в путинской администрации, т. е. высшими чиновниками прозападной, либеральной ориентации, но только после ликвидации этого режима и суда над его главарями. Тот же Ходорковский, поддерживая «мирные протесты», как очевидно из его «юбилейной» статьи, считает, что без крови его сценарий реализовать не удастся, а значит, рассчитывает на переворот через «цветную» («болотную») революцию. Чтобы не допустить такого поворота событий, современные черносотенцы предлагают создать «православный НКВД» и утопить «болотную революцию», или любую другую, в крови. Даже Жириновский готов пролить реки крови, приди он к власти. «У меня чистые руки, – откровенничает Владимир Вольфович, – но они будут в крови, если я стану президентом». К счастью, бодливой корове Бог рогов не дает.

Итак, как ни крути, реально русскому народу предлагают две альтернативы – имперскую либо либеральную. Первая – в путинском, зюгановско-прохановском, либо чернсотенном варианте – неизбежно обернется диктатурой, не исключено – ГУЛАГом и массовыми репрессиями по образцу 1937 года, а значит, застоем и деградацией страны и, в конечном итоге, ее развалом. Вторая – в варианте Медведева, Кудрина, Немцова, Рыжкова или Ходорковского – предполагает западнизацию страны. У Ходорковского – по весьма жесткому сценарию. Он предусматривает интеграцию в глобалистскую структуру Запада с неизбежной потерей национальной идентичности и русской государственности, включая оккупацию страны, что неизбежно приведет к разделу России на мелкие государства или подмандатные территории по плану Вильсона – Хауса образца 1918 года, а в конечном итоге – к геноциду русского народа и его исчезновению до конца XXI века.

При ставке на «разумную оппозицию» изнутри режима в рамках сценария Ходорковского не исключен его альянс с Медведевым. Еще до своего выхода из тюрьмы по амнистии, сравнивая Путина и Медведева в интервью немецкой газете Die Welt, Ходорковский говорил: «Я читал резолюции Сталина: «Судить и расстрелять». Я слышал слова премьер-министра Владимира Путина: «Он должен сидеть в тюрьме». Таким образом, он заранее вынес мне второй приговор. Нынешний президент Дмитрий Медведев стремится к другому подходу, отметил Ходорковский в ответ на вопрос, искренен ли глава государства в своем стремлении к модернизации или просто разыгрывает вместе с Путиным спектакль «хороший полицейский – плохой полицейский». «Медведев настроен демократически, и он хочет продолжать реформы. Но недостаточно просто хотеть реформ – кто-то должен вдохнуть в них жизнь», – заявил Ходорковский (Die Welt, 11.04.2011). Такая симпатия к Медведеву объясняется не только совпадением их взглядов, но и давними деловым связями, о которых пойдет речь ниже. Связи эти, как выясняется, сохранились и после того, как владелец ЮКОСа оказался за решеткой, а Медведев – в Кремле. Не исключено, что Ротшильды сделают ставку не на Ходорковского (ресурс, как говорится, устал и, может быть, не захочет покидать тихий Цюрих, где он обосновался), а на Медведева, которым достаточно легко манипулировать. Или создадут свой тандем – Ходорковский – Медведев.

Третья сила

Есть ли третья сила в этом противостоянии? Она пока существует подспудно, скрытно, в стадии, напоминающей формирование бабочки в куколке. Процесс этот вполне может ускориться в результате столкновения сторонников двух вышеупомянутых вариантов развития, каждый из которых, по сути дела, тупиковый. Более того, когда начинаешь изучать источники накопления капиталов, как основных персонажей путинского режима, так и окружения Медведева, неизбежно приходишь к выводу, что и в том, и в другом случае все ими нажитое – украдено или приобретено на взятки, что, по сути дела, одно и то же. И та и другая группировки сохранят в России воровской режим, только под разными вывесками. Понятно, что русский народ не станет особо разбираться в том, кто они – диктаторы-государственники либо западники-либералы, т. к. для него они, прежде всего, воры, а потому он, в конечном итоге, отвергнет и тех, и других по шекспировскому принципу: «Чума на оба ваши дома!». Народ будет искать третий путь и третью силу. Но в рамках нынешнего политического истеблишмента путинско-медведевской Эрефии этого пока нет. В России только начинает формироваться новое левое движение, причем в рамках несистемной оппозиции. По идеологии и духу оно близко к тому движению нетрадиционной политической ориентации, которое родилось в 70-х годах в США, Западной Европе и Японии при выходе на политическую арену «новых левых» (См. об этом движении подробнее: В.Большаков. «Бунт в тупике? Очерки с идеологического фронта». М., «Молодая гвардия», 1973). Сточки зрения идеологии, это был своего рода гибрид коммунизма и либерализма, социал-демократии и анархии. Эта новая идеология возникла на базе социальной практики коммунистического государства, прежде всего СССР, и капиталистического рынка, на основе буржуазной демократии с ее правами человека и свободными выборами и коммунистической идеи распределения национального дохода и социальных благ по принципу уравниловки. Герои баррикад в Латинском квартале Парижа образца 1968 года принесли эту идеологию в политику французской социалистической партии и ряда партий Социнтерна в скандинавских странах. На практике государственного строительства эта идеология возобладала во Франции окончательно с подписанием президентом Франсуа Оландом в 2014 г. закона о 75-процентном налоге на всех, у кого доходы превышают 1 млн. евро в год. В Скандинавии это произошло еще раньше, прежде всего, в Норвегии и Швеции.

На всем пространстве бывшего социалистического содружества, включая Россию, в силу понятных причин, на первых порах после ликвидации коммунизма побеждало потребительское общество с его примитивными, но всем понятными ценностями. Но эта победа рыночников была кратковременной уже потому, что разочарование в ней наступило быстрее, чем разочарование в коммунизме.

Любопытно в этой связи рассказать о том прозрении, которое испытал один из основателей польского Комитета защиты рабочих (КОР), главного профсоюзного объединения, бросившего вызов коммунистической ПОРП, герой мятежей 1968 года Яцек Куронь. Он был одним из авторов стратегии профсоюза «Солидарность» (1980). С введением военного положения 13 декабря 1981 г. был интернирован, в 1982-м арестован по обвинению в попытке изменения государственного строя. После победы «Солидарности» на выборах и ликвидации социализма в Польше был депутатом Сейма, министром труда и социальной политики. На президентских выборах 1995 выдвигалась его кандидатура.