Книга Как соблазнить призрака - Хоуп Макинтайр

Говорят, надо внимательно слушать мужчин сразу после секса. В эти минуты они беззащитны и говорят правду. Базз прижимал меня к себе и что-то бормотал мне в макушку. Несколько раз я слышала имя Сельмы, но, поскольку левое ухо было плотно прижато к его груди, толком разобрать, что он сказал, я не могла.

В наше время люди постоянно говорят о своих чувствах к кому-то. Я же не знала, как понимать происшедшее. В ту секунду я испытывала одно-единственное чувство: после такого хорошего секса я так проголодалась, что хотела пойти на кухню и приготовить себе бутерброд с арахисовым маслом.

А если Базз лежал в моей постели и бормотал что-то о Сельме Уокер – мне все равно, потому что к этому моменту я наверняка сожгла все мосты. Насколько мне известно, авторы-«призраки» не имеют привычки получать работу через постель.

ГЛАВА 6

Чувство вины по поводу Базза заставило меня сделать нечто немыслимое. «Челси» играли дома, и я пригласила Томми посмотреть матч у меня. В среду вечером. Прямой эфир. Начало в девятнадцать сорок пять.

Томми, понятно, растерялся. Давным-давно я установила две четкие запретные области в своем доме: футбол в прямом эфире и кантри. Недавно я начала ослаблять правило кантри, потому что сама любила эту музыку. Старые вещи. Тамми Вайнетт. Вейлон Дженнингс. Вилли Нельсон. Хэнк Уильямс. Долли Партон. Покойный Джонни Кэш. А «Море несчастий» Дона Гибсона всегда была одной из моих любимых. Раздражали меня новички. Гарт Брукс. Фэйт Хилл. Джордж Стрейт. Шаниа Твен. И новое открытие Томми – «Дикси Чикс», хотя с тех пор как одна из них объявила, будто стыдится, что Джордж Буш из Техаса – вероятно, потому что сама оттуда же, – я увидела их в новом свете.

Но мне решительно не нравился футбол.

Наверное, больше всего меня раздражает то, что «Челси» превращают Томми в маленького мальчика со школьного стадиона. Как-то раз он даже сам это признал.

«Однажды в школе на стадионе меня спросили, за кого я болею. Я пошел домой и спросил папу. Он сказал: «За «Челси». Были шестидесятые, и за них болела уйма знаменитостей, так что я просто согласился с ними».

Теперь на каждый матч у него заведена одна и та же скучная программа. Он ходит на стадион с теми же четырьмя приятелями, с которыми ходил лет с семнадцати-восемнадцати – думаю, они вместе учились в школе. Они всегда сидят на западной трибуне. Они всегда встречаются без четверти три каждую вторую субботу у тотализатора напротив Стамфорд-бридж, когда «Челси» играют дома. Один из них всегда заранее покупает программки. После игры они всегда ходят в одно и то же итальянское кафе и едят печеные бобы с гренками. Только Томми придет в голову заказать печеные бобы в итальянском ресторане. Потом они всегда перебираются в один и тот же паб, из которого я обычно получаю пьяный телефонный звонок с отговоркой, почему Томми не успеет на ужин.

Я осознала в полной мере чудовищность своего поступка, когда Томми позвонил и напомнил, что не сможет приехать в среду: «Челси» играют вечером в Стамфорд-бридж. Но ругала я себя не только за то, что переспала с Баззом и изменила Томми. Самое ужасное, я с полной уверенностью знала, что собираюсь предавать его и дальше. Если Базз позвонит, я непременно увижусь с ним, как бы меня ни поражало собственное поведение. Я даже не помню, когда мне столь же сильно чего-нибудь хотелось. Базз Кемпински предоставил мне дозу адреналина, и я уже могла сказать, что она войдет в привычку.

Но означало ли это конец для нас с Томми? Я изменила Томми, но значит ли это, что я больше его не хочу, что я хочу двигаться дальше? Я переспала с другим мужчиной, и если я сделаю это снова, этому мужчине придется стать единственным в моей жизни…

Тем временем я делала все возможное, чтобы угодить Томми и тем облегчить свою вину. Я ненавидела себя. Когда он сказал, что идет к друзьям смотреть матч по телевизору, я услышала собственный голос:

– А почему бы тебе не посмотреть его у меня? Повисла тишина. Наверное, Томми ломал голову, чего я потребую в обмен на столь невероятное предложение.

– В чем подвох? – подозрительно спросил он.

– Никакого подвоха, – ответила я. – Я могу приготовить ужин.

– Но я захочу бобы с гренками. – Теперь в голосе Томми звучало сомнение.

– Это что, так трудно? – спросила я рассудительно. – Хотя себе я приготовлю пасту и салат, если ты не возражаешь.

Разумеется, окончательно сразило его следующее. Когда он приехал, я предложила подняться наверх и посмотреть телевизор в спальне.

– В постели? Ты что, заболела? Сейчас только половина седьмого.

Да, я больна безумной страстью к другому мужчине, и я хочу, чтобы ты соблазнил меня так же, как он. Так, чтобы я больше не захотела его видеть. Так, чтобы я поняла, что совершила ужасную ошибку и больше никогда не поддамся искушению. Я хочу, чтобы ты вступил со мной в половую связь, Томми. Чтобы она вновь воспламенила наши чувства, потому что я знаю одно: только это помешает ему соблазнить меня снова.

– Со мной все хорошо, – сказала я. – До начала ты еще успеешь принять душ. Поднимайся же!

Томми хранил свои вещи (чистые трусы, футболки, все для бритья) у меня. На место в моем гардеробе был наложен запрет, потому что он ужасный неряха. Я знала, что он займет всю спальню, если я дам ему малейшее послабление. Зато я выделила ему два ящика, и он тайком протащил пижаму. Когда я принесла его печеные бобы, он сидел в постели. В этой самой пижаме.

Пижама! Это еще что за выкрутасы?

– А где эль? – осведомился он.

– Пиво в спальне мы пить не будем. Я не хочу спать в пабе.

Он скорчил недовольную рожу, и я пошла на компромисс, предложив открыть бутылку шампанского. Томми воспрянул духом. На самом деле он не слишком любит шампанское, но, как и большинство людей, связывает его с праздником. Может, он подумал, что открывание бутылки принесет «Челси» удачу.

И вот мы смотрим первую половину первого тайма, сидя в постели с бокалами шампанского. Томми подпрыгивает рядом со мной, то и дело проливая шампанское на мой египетский хлопок.

Я не произносила ни слова. Сидела прямо, потому что каждый раз, когда я ложилась, то видела над собой лицо Базза, и мое тело превращалось в желе. Поэтому я старалась сосредоточиться на игре. Я уже не надеялась на такой секс с Томми, который позволит мне выкинуть Базза из головы. В основном потому, что каждый раз, когда игрок «Челси» двигал мускулом, Томми орал: «Офигенно!» Это было его новое словечко. «Офигенно». В какой-то момент оно попало в его «хипповый» словарь и заменило «круто». «Круто» пришло на смену «клево» и так далее. Интересно, думала я, а что в таких случаях говорит Базз? Что-нибудь вроде «пас на базу»? Я хихикнула над своей глупой шуткой, и Томми обнял меня, решив, что я втянулась в игру.

Милый Томми. Я могла ненавидеть футбол, но меня трогало, что он так счастлив. Он был рад поделиться своим счастьем со мной. Он понятия не имел, что творится в моей голове, а я – как ему об этом сказать.