Книга Дом у Русалочьего ручья - Линдсей Лонгфорд

— Зачем нам квартира, мы же живем с Мерфи?

Липкая ладошка легла на колено Фиби, и на светлой юбке сразу образовалось розовое пятно.

— Ой, я нечаянно.

— Ничего, детка, это отстирается.

Однако тепловатая вода из питьевого фонтанчика не помогла, и пятно продолжало красоваться на самом видном месте.

Фиби вздохнула.

— Это знак свыше, Берд, пошли.

— Домой! — радостно запрыгала девочка.

— Нет, нам еще кое-что нужно сделать!

— А, знаю! Еда для Мерфи.

Пятьдесят долларов — это, конечно, не золотой дождь, но Фиби удалось превратить их в горошек, молоко, муку, яйца, чай, сахар и курицу. Сочная вырезка в витрине на мгновение едва не соблазнила ее, однако Фиби устояла.

Когда они, наконец, добрались до дома, она чувствовала себя такой уставшей, что едва передвигалась, однако она заставила себя аккуратно разложить продукты по местам и, порезав курицу, положила ее мариноваться под грузом.

Пока они отсутствовали, никакая добрая фея не навела порядок в доме. Фиби отправилась искать пылесос. К черту сказки!

Она верила в них раньше — в добрых волшебниц, в счастливые концы историй, но теперь знает, что всему этому нет места в реальной жизни. Такова цена взросления!

Фиби выключила пылесос. Острая боль пронзила спину, как будто она весь день таскала мешки с песком. Несколько простых упражнений не принесли пользы, она только еще больше вспотела. Хотя на кухне работал вентилятор и все окна были открыты, Фиби показалось, будто она пару часов провела в парилке сауны.

Если поторопиться, она еще успеет принять душ и переодеться перед тем, как начнет готовить ужин.

— Мерфи! — разнесся по дому звонкий, радостный голос Берд.

— Проклятье!

Она решительно наклонилась и подняла пылесос. При всей невероятной усталости она ощутила, что сердце у нее забилось сильнее, когда послышался его низкий голос.

Мерфи довольно долго разговаривал с Берд, но, когда он наконец появился на пороге кухни, Фиби поразилась, как этому пропыленному и заляпанному краской человеку удавалось выглядеть таким холодным и собранным. Надо полагать, он проделал не одну милю по ухабистым проселочным дорогам, но и теперь, грязный и вспотевший, казался просто рекламной картинкой, пропагандирующей истинно мужские профессии пожарника, полицейского, строителя. Господи, да такую фотографию с радостью бы приклеила в свой личный дневник любая школьница. Школьница? Боже, да она и сама бы с радостью прикрепила плакат с изображением Мерфи в своей комнате!

— Это все беременность, игра гормонов, — пробормотала Фиби.

— Что? — переспросил Мерфи, вытирая вспотевшее лицо краем майки. — Ты что-то сказала?

За его спиной маячила серьезная мордашка Берд.

— Нет, ничего. — Она прислонила пылесос к стене. — Добро пожаловать домой, Мерфи. Ужин через полчаса, ты успеешь принять душ.

— Мне нравится, когда женщины дома командуют, Фиби. Приятно видеть, что кое-что все-таки не изменилось. — Он подтолкнул Берд к матери и тоже сделал шаг вперед.

Фиби едва удержалась, чтобы не закрыть лицо ладонями. Мерфи был просто создан, чтобы носить джинсы, так выгодно они подчеркивали те части тела, которые Фиби предпочла бы не замечать вовсе.

Однако она не могла не замечать их.

Он ухмыльнулся и сделал еще один ленивый широкий шаг вперед.

Она не выдержала и отступила назад, снова хватая пылесос. Если ее сердце не перестанет стучать, она просто упадет без чувств!

— Ты сам будешь виноват в этом!

— Виноват? — не понял он. — В чем? — И взял пылесос из ее ослабевших рук.

Улыбка, притаившаяся в уголках его рта, неоспоримо доказывала, что он понимает, какой эффект производит на ее несчастное томящееся естество. И, как видно, она совсем не вызывала у него жалости!

— Я тебе за это отплачу!

Он отправился в кладовку, с грохотом поставил пылесос на место, затем его голова появилась в дверном проеме.

— О чем ты?

— Отплачу за это утро. — Она сложила руки на груди. — Ты пытаешься обольстить меня, Мерфи.

— Господи, Фиби, неужели ты хочешь подраться со мной?

Схватив Берд за руки, он с размаху посадил девочку себе на плечи. Фиби отвела взгляд и сжала кулаки. Какое мучение! Он просто терзает ее.

— Ура, мой Мерфи! — радостно завопила Берд, обнимая его за шею и с энтузиазмом колотя его пятками по груди.

— Да, ура-ура, Мерфи. — Фиби снова сложила руки на груди. Они с Мерфи попали друг друга. — А теперь, ковбой, отправляйся наверх и готовься к ужину. Берд, слезай, ты поможешь мне здесь. Ты знаешь свои обязанности.

— Отгадай, что я буду делать, Мерфи. — Девочка наклонилась к его уху и зашептала так громко, что ее было бы слышно даже на другом конце футбольного поля. — Я приготовлю горошек, специально для тебя.

— Для меня, Берд? — Что-то сверкнуло у него в глазах, но только на секунду.

— Конечно.

Теперь Фиби была готова к тому, что увидит. Ее первым порывом было подойти к нему, взять его лицо в ладони, поддержать и утешить, чтобы из его глаз исчезло это странное выражение, для определения которого она не находила слов. Но она сдержалась.

Однажды, когда Берд было два года, дочь проснулась, громко рыдая, из-за ночного кошмара, и именно тогда Фиби увидела в ее глазах точно такое же потерянное выражение.

Тогда она не смогла успокоить Берд.

Значит, она не сможет утешить и Мерфи!

Но как бы ей хотелось сделать это!

Очевидно, выражение лица выдало Фиби, потому что Мерфи нахмурился, отвернулся и отошел к лестнице. Там он спустил Берд на пол.

— Пока все, детка, я пошел в душ.

Фиби растерянно смотрела на них. Берд запрыгала к ней, а Мерфи пошел наверх.

Нет отца… Нет ничего… Так Мерфи сказал о ее ребенке. Фиби, разумеется, знала историю его появления в их семье, но она была слишком мала, чтобы понять чувства, которые испытывал тогда брошенный матерью мальчик, который был всего-то на год старше, чем ее дочь сейчас.

Что значат все мучения ее уязвленной гордости по сравнению с его испытаниями? Да ничего! Абсолютно ничего.

Ребенку нужны родители.

Раньше она никогда не задумывалась над тем, что он пережил в детстве, никогда не представляла себе его пятилетним. Он всегда был для нее просто Мерфи — более симпатичным, более загадочным и привлекательным, чем все мальчики ее возраста вместе взятые. Мерфи…

Опасный, возбуждающий, дразнящий. Мерфи…

Почему она никогда не расспрашивала его о том, что он чувствовал, когда неожиданно для себя попал в дом к чужим людям? Ей следовало бы сделать это тогда. До чего же она была невнимательной и эгоистичной! Да, она должна отплатить ему — отплатить, конечно, не в смысле мести, а просто вернуть ему добром за то, как он принял ее и Берд в своем доме…