Книга Морской волк. Начало - Григорий Лерин

— Тебе дать по голове или ещё полминуты?

— Я не знаю, где дача, — упрямо повторил я. — Я не участвовал в похищении, я только курьер и должен был доставить документы.

— Какие документы?

— Анкеты, визы, загранпаспорта. Это моя специализация.

— Что ты мелешь? Какие визы? У неё есть загранпаспорт.

Чёрт бы побрал эту Золушку!

— Она там не одна. Есть и другие девушки.

— Куда визы, где они?

Шеф заинтересовался. Поверил?

— Визы в страны Африки. Куда и для кого именно, я должен был узнать вчера при встрече в ресторане «Корона» с агентом Виктора, — я кивнул на фотографию, — а сегодня лететь в Москву или Киев, по обстоятельствам, оформлять.

У Шефа глаза полезли на лоб.

— В Африку, — упавшим голосом произнёс он. Может, он действительно Ленкин папа, хотя бы двоюродный?

— Ну, и что, твой агент не пришел?

— Он пришел. Пришел раньше меня и напился. Я хотел его увезти из «Короны», но мне помешали.

Парни перестали дышать. В наступившей тишине раздался слабый раскат, предвестник скорой грозы.

— Кто?

— Да вот… — Я махнул свободной рукой и тут же был схвачен Поясом.

— Оставь его, Пояс! Кто помешал?

— Вот, они. Чарики.

— Чарик!

Чарик, перейдя на жуткий акцент, рассказал о том, что случилось в «Короне» и на стоянке, выставив меня в самом невыгодном свете.

— Врёт он все, Натолич, — забубнил Сом, — изворачивается, гад.

Чарик и Пояс виновато молчали. Стас юркнул на кухню и загремел посудой.

Сверкнула молния.

Шеф орал минут десять. В итоге пообещал всех уволить и нанять вот этого придурка, то есть меня. Я обрадовался и решил дополнительно прогнуться:

— Мы и сегодня должны были встретиться перед самым отъездом. В два часа, там же, в «Короне». Он там часто бывает, особенно по утрам. Только не знаю, придёт ли он после вчерашнего.

Шеф бросил свирепый взгляд на своих молотобойцев, но смекнул, откуда пришла подача, и подозрительно спросил:

— С чего это ты вдруг запел?

— Мне понравилась идея с заменой ваших бойцов на меня. С сохранением общего фонда заработной платы.

Ну не говорить же мне, что я это все только что придумал с целью попытаться — всего лишь попытаться — поставить им несколько задач, требующих одновременного решения.

— Шеф, завтрак готов, — позвал Стас.

— Ну, смотри, если наврал… — Шеф не стал тратить время на красочные за рисовки из моего будущего. — Так… Сейчас полдевятого. Когда ресторан открывается?

Я пожал плечами, дёрнулся от боли в шее.

— Не знаю.

— Чарик, ты хорошо запомнил того?

— Толич, нарисовать, да?

— Рисовать будешь деньги, если проколешься. Забирай Сома, поймаете тачку, поедете туда. Походишь вокруг, разузнаешь. Если появится — звони, мы подъедем. Если нет — приедем к двум. Все действия согласовывать. Ясно?

— Все ясно, Толич.

— Ясно, Натолич.

Группа захвата Алекса завтракала. Мне не предложили, да не очень-то и хотелось. Такова участь всех предателей: сначала тебя всячески задабривают, сулят не убивать и не ломать на части, а когда добьются своего, даже сигарету не предложат. Меня настолько презирали, что так и оставили в одном наручнике. Но все же Сом и Пояс поочередно приглядывали за мной во время завтрака. Я вел себя примерно, лишь ерзал на стуле, пытаясь разогнать кровь в ногах.

Сом и Чарик ушли. Пояс сел рядом со мной и включил телевизор. Шеф со Стасом о чем-то говорили на кухне.

Я опустил голову, притворился задремавшим и чуть действительно не уснул. Я встрепенулся и внимательно посмотрел на Пояса. Он, не отрываясь от телевизора, процедил:

— И думать забудь — голову оторву.

— Оторви Сому, он с головы гниет.

И опять закрыл глаза.

Пояс обиделся. Он схватил меня за волосы и дернул вверх, все было предельно натурально. Голова не оторвалась, но боль вспыхнула желтыми нимбами, подкатила тошнота, Я застонал, судорога прошла по горлу, и я издал специфический горловой звук.

Решимость Пояса сменилась испугом.

— Если ты, урод, испортишь ковёр…

— Если ты еще дотронешься до моей головы, я испорчу ковер, — пригрозил я и выдал новый спазм.

— Пояс, чего вы там шепчетесь?

— Да этот урод блевать собрался!

— Я вам поблюю! Давай его в туалет. И дверь на кухню закрой, дай посидеть спокойно.

Пояс втолкнул меня в туалет, сам стал в дверях.

Я согнулся дугой, уперся руками в унитаз и издал убедительное рычание. Представил, что я — пружина, сжатая до предела. Из-под руки глянул на Пояса. Он не знал, что я — пружина. Он думал, что меня тошнит, и брезгливо отвернулся.

Пружина распрямилась. Моя нога выстрелила назад и вонзилась Поясу под скулу. Он полетел с копыт и забаррикадировал дверь на кухню. Я метнулся к выходу. Дверь была незаперта. Я проскочил лестницу в пять ступенек и выбежал во двор.

Во дворе стояла тёмно-синяя «девятка», и точно такой же Стас, как на кухне, задом выползал из-под рулевой колонки. Я не стал спрашивать, как он туда попал. Наверное, я всё-таки заснул, сидя на стуле. Я ударил его по затылку болтающимся наручником и, хотя этого было вполне достаточно, мстительно саданул по почкам.

Выезжая со двора, я увидел разъяренного Шефа, что-то кричащего в форточку. Он один остался неохвачен моим вниманием и чувствовал себя обделенным.

Я опустил стекло и глубоко вдохнул свежий утренний воздух с привкусом моря.

Получилось!

Мужчина с фотографии не был моим старым знакомым. Я увидел его на открытой террасе кафе «Синдерелла» первый раз в жизни, когда он давал Алексу сигарету. Надеюсь, не в последний. Юного мафиози с фотографии, мужчину из «Синдереллы» и толстого пацана с вазочкой мороженого объединяла не только ситуация — они все были друг на друга похожи. И начиналось это сходство, естественно, со старшего по возрасту, так что Алекс подъехал к нему явно не за куревом. Если Ленка спрятана на даче, то дедушка знает это место не хуже сына и тем более внука.

Я попетлял по сонным улочкам, въехал во двор, остановился. Из зеркала на меня глянула бегло-каторжная рожа, изможденная лишениями. Бровь была разбита и опухла, от виска к уху тянулся кровоподтек, щёки, уши, шея — всё, что росло выше плеч, покраснело и раздулось, включая мозги. Может быть, поэтому мелькнула мысль: а не послать ли все к черту? Если такие ребята, как Шеф и компания, ищут Ленку, сев мне на хвост ещё в Питере, они всё равно её найдут. Какая разница, кто быстрее? Зачем мне это постсоциалистическое соревнование?