Книга Обольщение миледи - Дениза Хэмптон

Время ползло, как черепаха. Элиан уже смирилась с тем, что замерзнет, когда он вылез из пруда. Слава Богу! Ее пальцы буквально окоченели. Она прикинула, сколько времени понадобится рыцарю, чтобы одеться и уйти, но ни одна ветка не хрустнула, не зашевелились кусты.

Элиан снова погрузилась в воду по самые глаза и выглянула из своего убежища. Разочарование только усилило ее дрожь. Он не собирался уходить. Стоял на берегу к ней спиной и намыливал свою мощную руку.

В этот момент Элиан вспомнила, как в ледохранилище их пальцы переплелись. Она снова ощутила силу его ладони и тепло его кожи.

Девушка судорожно сглотнула. Крылья внутри вновь затрепетали. Тут реальность смешалась с воображением. Сэр Джос дотронулся словно не до себя, а до нее. Элиан могла поклясться, что ощутила, как он погладил ее руку.

Ее бросило в жар. Сердце бешено забилось. Элиан рванулась в укрытие и неловко заерзала на скалистом уступе. Он должен уйти. Нет, она должна уйти. Но как?

Она посмотрела вверх. Прямо над ее головой находилось убежище, где она могла спрятаться. Совсем рядом, но вне пределов досягаемости. Ей придется карабкаться по стене, чтобы войти в пещеру, но тогда сэр Джос ее заметит.

Она услышала всплеск воды, когда он снова вошел в пруд. Замерши в неподвижности, Элиан ждала, считая вдохи и выдохи, в то время как ее нетерпение разрасталось. Он намылился. Сейчас ополоснется и уйдет.

Он снова поплыл, пока не достиг водяной завесы. Джос повернул голову, и девушке показалось, что он ее заметил. Элиан затаила дыхание и еще глубже погрузилась в воду.

Его голова исчезла под водой. Прошла секунда, затем вторая, но на поверхности он не появлялся. Если он утонул, она сможет выйти.

Тут рядом с ней вскипела вода, и на поверхность вынырнула голова сэра Джоса. Он задел ее колено своим, когда примостился на выступе рядом. Его кожа была теплой по сравнению с ее окоченевшей конечностью. Шокированная, Элиан уставилась на него.

Он улыбнулся:

– Ты что, собираешься оставаться в укрытии, пока не сморщишься, как старуха? Господи, как же здесь холодно! Выйди на солнце, согрейся.

С пронзительным криком Элиан нырнула сквозь каскад низвергающейся воды. Мощно работая руками и ногами, она стремилась к берегу. Она одолела полпути, когда его руки сомкнулись вокруг нее и потянули назад. Пытаясь уйти от него, она с криком нырнула в воду. Он вытащил ее на поверхность.

Она поднялась и оказалась по пояс в воде. Отплевываясь, она снова рванулась к берегу, чувствуя, как вязнут ступни в глинистом дне. Добраться хотя бы до тонких ветвей ивы, где она нашла бы спасение. Но он схватил ее за запястья, привлек к себе и обнял.

Элиан напряглась. Продолжать борьбу не имело смысла. Он не слишком превосходил ее ростом, но был гораздо сильнее.

– Дрожь пробежала по ее телу, но не от холода. Ее спина прижималась к его груди, а ее грудь лежала на его руках. Их разделяла лишь ее мокрая сорочка, весьма слабая преграда. Пресвятая Мария, что, если он задумал отомстить ее отцу, обесчестив ее?

– Отпустите меня, – потребовала она.

– Но тогда ты от меня убежишь, – возразил он у самого ее уха, обдав жарким дыханием.

– У меня есть для этого весомая причина, – бросила она через плечо. – Вы хотите убить меня и моего отца.

– Не тебя, – ответил он, слегка прижав ее к себе.

– Я вам не верю! – выкрикнула она. – Немедленно отпустите меня!

Ее звонкий голос вспугнул птиц, заставив их умолкнуть. Но, кроме птиц, ее никто не слышал. Да и не мог услышать. Каменные утесы, окружавшие этот уголок природы, делали его уединенным и тихим.

– После того как ты слышала мою угрозу в адрес твоего отца, тебя охватил страх, но позволь мне объясниться и принести извинения. – Голос его звучал спокойно, тон был примирительным.

– Даю вам минуту, не больше, – резко бросила она.

– Прошу меня простить, – произнес он. – В ледохранилище я потерял самообладание. Милорд мой отец был мне бесконечно дорог, и видеть его мертвым... – Он осекся.

Воспоминания о скорби, исходившей от него в погребе, заставили Элиан забыть о страхе. Он любил своего отца, хотя жизнь незаконнорожденного сына несла на себе печать бесславия. Разве сама она не горевала о матери, когда та ее покинула? Обвиняя отца в ее преждевременной кончине. Его долги и стремление любой ценой сэкономить деньги свели ее в могилу. За эти обвинения Рейнер не избил дочь, тем самым косвенно признав, что жестоко обращался со своей женой.

Элиан взглянула на сэра Джоса. От воды его золотистые волосы приобрели каштановый оттенок. В каплях, приставших к его коже, играли лучи солнца. В чистых голубых глазах светились искренняя печаль, боль и одиночество, так тронувшие ее в ледохранилище.

– После его смерти у меня не осталось ни одной родной души в целом свете, – прошептал сэр Джос.

Эти его слова прогнали страх. Она расслабилась. Заметив это, он как-то особенно посмотрел на нее.

– Ты можешь меня простить? – с мольбой в голосе спросил он. – Я не хочу, чтобы ты ненавидела или боялась меня, Элиан дю Омэ.

Услышав свое имя из его уст, она почувствовала, как учащенно забилось сердце.

– Я могу простить лишь вашу горячность, – ответила она, все еще глядя через плечо в ожидании, когда он ее отпустит.

Он кивнул, но не выпускал ее из объятий. У Элиан по спине побежали мурашки.

– Вы просили простить вас. И я простила. А теперь отпустите меня, – прошептала Элиан.

В глубине его глаз вспыхнул огонь.

– Должен ли я это сделать? – выдохнул он в ответ. Джос привлек ее к себе, но слегка расслабил руки.

Однако Элиан стояла не шелохнувшись. Он коснулся губами мочки ее уха. Она испуганно ахнула.

У нее подогнулись колени, и она покачнулась, словно выпила слишком много крепкого сидра.

Боже правый, ее предупреждали и наставляли на сей счет. Пресвятая матерь, похоть затмила ей разум. Джос представлял реальную опасность.

Она должна бежать от него. И чем быстрее, тем лучше. Не потому, что он хотел убить ее, а потому, что собирался обесчестить. Но тут мысли ее приняли совсем другой оборот.

Не то ли это удовольствие, что испытывают другие женщины? Женщины, которых заботливые отцы выдали замуж? Если так, значит, ее дважды надули в этой жизни. Желание вкусить запретный плод вытеснило страх перед угрозой отца отказаться от нее. Если она отдастся Джосу, ей придется просить милостыню. Или стать шлюхой.

Долгие годы она оставалась целомудренной, чтобы не опозорить отца, и что получила в награду? Только теперь она поняла, что в будущем ее ждет бесчестие или нищета. Отцу на нее наплевать. А раз так, он больше не дождется от нее ни уважения, ни преданности.

Желание отплатить за его предательство предательством крепло. Элиан прищурила глаза. Отныне она будет делать все, что ей заблагорассудится. И начнет прямо сейчас.