Книга Окончен бал, погасли свечи - Марина Серова

— А вот вы почему-то сели за стол и просто сидели, — напомнила я.

Кирилл снова посмотрел на меня каким-то загадочным взглядом, который я никак не могла понять.

— Я ничего не мог сделать, — пробормотал он и как-то нервно засмеялся.

— Понятно, — констатировала я. Понятно мне было лишь то, что парень никак не идет на откровенность. И все же я попробовала задать еще несколько вопросов: — Кто сейчас руководит вашей фирмой? Ведь, насколько я поняла, вы с Игорем были там главными?

— Да, — согласился Кирилл. — Мы с Игорем и руководили.

— Так кто же там теперь главный?

Кирилл подумал, потом махнул рукой:

— Сергей Кузнецов, он менеджером у нас был.

— У вас с этим человеком какие были отношения?

— Обычные, деловые, — не задумываясь, ответил Вавилов. — Сергей вообще настолько незаметен как человек, что общаться с ним можно только как со специалистом. Работу свою он выполнял хорошо, а больше нас ничто не связывало, домами мы не дружили.

— А он мог испытывать желание руководить фирмой единолично?

— Желания он может испытывать какие угодно, я к нему в голову залезть не могу. — Тон Вавилова почему-то становился все суше. — Если же вы хотите знать, мог ли он ради этого пойти на преступление, то, скорее всего, нет. Он не тщеславен и не честолюбив. Просто этакий скромный трудяга. Ему куда спокойнее получать достойную зарплату за свою работу и мирно спать. Далеко идущие наполеоновские планы и интриги не для него.

— А вы хорошо разбираетесь в людях. — Я пристально посмотрела на него. Вавилов ничего не ответил на это. — Хорошо, я понимаю, почему вы держите у себя Кузнецова и за что платите ему деньги. Но вот зачем вам был нужен Кириченко, у которого не было ни специального образования, ни опыта работы в строительной фирме? Только потому, что он ваш друг? Неужели единственный и настолько близкий?

Вавилов молчал, поигрывая скулами. Потом ответил:

— У него была особая напористость, порой это качество очень ценно.

— Вы опять так ответили, только чтобы я отвязалась от вас, — спокойно улыбнулась я. — Скажите, а яхтой своей вы пользуетесь?

— Нет, не пользуюсь! — вдруг резко ответил Вавилов и даже оттолкнулся ладонями от стола, откинувшись на стуле. — И могу объяснить почему, если уж вам так интересно. Чуть более трех лет назад на ней погиб мой отец. Можете считать меня мистиком, эзотериком, кем угодно, но меня охватывал страх, когда я представлял себя на ней на воде.

— И что же, она так и стоит неприкаянная?

— Почему же. — Вавилов вроде бы стал спокойнее. — Ею пользовались Инесса вместе с Кириченко, Ольга, Ромка…

— И именно из-за вас день рождения вашей матери всегда отмечался на даче, а не на яхте?

Кирилл удивленно посмотрел на меня:

— Вам, простите, какая-то чушь в голову лезет. Какая разница, где отмечать день рождения? Где привыкли, там и отмечали. Кстати, когда мама была жива, яхты еще не было. Так что никому и в голову не приходила такая идея. У вас есть еще вопросы?

— У меня их много, но я не стану вам их задавать, — покачала я головой. — Все равно честно вы не ответите, только меня можете направить по ложному следу. Так что я лучше пойду разбираться сама в вашем деле, а вы подумайте хорошенько. Может быть, надумаете рассказать все искренне, тогда Андрей Александрович, — я кивнула на Мельникова, — обязательно мне сообщит, и я сразу же приеду. А пока всего хорошего.

Вавилова увели. У двери он, правда, обернулся и сказал мне:

— Если вы сами все узнаете, тогда все и поймете…

— Логично, — усмехнулась я.

— Ну что, ты довольна? — хмуро спросил Мельников, когда мы остались одни.

— Вполне, — кивнула я.

— Чем? — не понял он. — Он же врет, это ясно. Он тебе толком ничего и не рассказал.

— Именно этим я и довольна, — пояснила я. — Теперь мне понятно, что он что-то скрывает. И мне остается лишь узнать, что именно. И тогда разгадка у меня в кармане.

— Да уж, легонькая задачка, — хмыкнул Мельников. — Только я разгадывать его загадки не буду. Не станет давать правдивые показания — пускай идет под суд, и пусть у судьи голова болит, а не у меня! Я свою работу сделал!

— Ты не горячись, Андрей, — попробовала я успокоить давнего приятеля. — Не забывай, что за дело все-таки взялась Татьяна Иванова, а значит, головной боли у тебя должно поубавиться как минимум вполовину. Не горюй, прорвемся, и не такие крепкие орешки попадались.

— Да меня злит этот упрямый баран! — с досадой сказал Мельников. — Чего воду мутит? Рассказал бы все честно, может, давно бы дома у себя был, пиво потягивал да музычку слушал. Нет, он в камере парится и молчит!

— Он не просто так молчит, — со вздохом поделилась своими мыслями я. — Не потому что упрямый баран. Он далеко не дурак, и для молчания у него есть причины.

Мельников скептически покивал головой и махнул рукой. Я попрощалась с ним, сказав, что обязательно буду звонить.

* * *

Прямо из милиции я поехала в фирму «Стройинвест» — ту самую, которая после событий на даче была фактически обезглавлена. Хозяин фирмы находился под следствием, а главный управляющий больше не числился жильцом на этом свете. Главной моей целью было познакомиться с теперешним главой «Стройинвеста» — «скромным и незаметным» человеком.

Сергей Кузнецов действительно оказался таким, каким его расписывал Кирилл. Но сказать, что он совсем уж серая личность, было нельзя. Это был худощавый, с вытянутым, немного унылым лицом человек лет сорока пяти.

Я нашла его за столом в кабинете, который, по всей видимости, раньше занимал Кирилл Вавилов. Господин Кузнецов был одет в джемпер сине-серой расцветки, в вороте которого виднелись рубашка и галстук. Никакого лоска, свойственного современным руководителям, в облике Сергея Владимировича не наблюдалось.

Мое появление было встречено Кузнецовым доброжелательно и вместе с тем как-то равнодушно. И еще я заметила следы досады на его лице. Взглянув на него повнимательнее, я сделала предположение, что человек этот, скорее всего, страдает каким-то хроническим заболеванием.

— Сергей Владимирович, вы, как человек, работавший вместе с Кириллом и Игорем, что можете сказать об их отношениях?

— Нормальные отношения, — как бы через силу улыбнулся Кузнецов. — Один хозяин, другой управляющий.

— А неприязни не замечали?

Кузнецов пожал плечами:

— Да вроде нет. Ну в работе всегда бывает, что кто-то с кем-то не согласен. Бывало такое и между Игорем и Кириллом. А так, чтобы сильная вражда — нет, такого припомнить не могу.

— А вы давно работаете в фирме?

— Как она образовалась, так и работаю. Я был знаком с Аркадием Леонидовичем, он меня и привел сюда. И сначала работал в основном под его руководством. Потом, когда он умер, мне пришлось взять дополнительные обязанности, потому что и Кирилл, и Игорь не знали многих нюансов.