Книга Тихая жена - А. С. А. Харрисон

– А где Тодд? – интересуется она.

Джоди качает головой.

– Еще рано.

– Может, мне ему позвонить?

– О господи, нет.

– Почему?

– Лучше не надо.

– Так, – Элисон садится в кресло и откидывается на спинку. – Что он наделал?

Джоди отвечает не сразу. Элисон ждет. Молчание напряженное, слышно, как где-то по трубам бежит вода, на камине тикают часы «Кенингер». Джоди не хочет разглашать свои новости, потому что на данный момент это лишь слова у нее в голове, нечто, что она может постараться забыть.

– Я рассказывала что-нибудь про Наташу Ковакс? – наконец спрашивает она.

– Вроде бы нет, – отвечает Элисон. – Что-то не припоминаю.

– Она беременна от Тодда.

– О боже! – восклицает Элисон.

Начало положено, и Джоди замечает, что говорить проще, чем молчать.

– Ей максимум двадцать один. Это дочь Дина. Старого школьного друга Тодда.

– Отвратительно, – возмущается Элисон. – Как он мог так с тобой поступить?

– Он собирается на ней жениться. Дин мне сказал.

– Не обязательно ему жениться. Это бред. Может аборт сделать.

Возмущение Элисон раззадоривает.

– Так он хочет на ней жениться. Судя по словам Дина, просто спит и видит.

– Ну, может, Дин сам особо не разобрался. Или выдает желаемое за действительное. Может, он из ребят старой закалки, кто считает, что если обрюхатил, то обязан жениться.

– Я сомневаюсь, что Дин мечтает, чтобы Тодд женился на его дочери. Скорее, именно этого он бы хотел меньше всего.

– Так, ладно, давай не будем пороть горячку. Сначала надо во всем разобраться.

Джоди пожимает плечами. Какой Дину смысл ее обманывать. То, что она узнала от него, – возможно, самая правдивая версия событий, которую она услышит.

Когда Элисон уходит, Джоди встает с дивана, разглаживает волосы и платье и направляется в спальню. На заправленной кровати лежит одежда, в которой она ходила на семинар: бежевые брюки, белая рубашка, бюстгальтер, стринги и колготы телесного цвета. На стуле кожаная сумка «Фенди», под ним – леопардовые туфли на высоких каблуках от Джимми Чу. Джоди приятно смотреть на свои наряды, это ее в некоторой мере утешает. Дело не в том, что она сомневается в своей внешности, но подозревает, что она уже не в самом расцвете, и у женщин помоложе есть такие достоинства, какими она сама уже похвастаться не может. Было время, когда пары «Левайс» с футболкой было достаточно, да и сейчас она может так одеться, но красивая одежда сильно ее поддерживает.

Рубашку и нижнее белье она по одному предмету бросает в корзину для белья. А брюки убирает в шкаф на вешалке. Туфли отправляются в коробку, в которой и были куплены, и Джоди ставит их обратно на полку среди прочей обуви. Из сумочки она практически все вынула перед ужином, но кое-что еще осталось. Джоди вываливает ее содержимое на кровать: шариковая ручка, крошечная записная книжка, различные квитанции, мелочь… и снотворное. Обыкновенная баночка из прозрачного пластика с огромной скручивающейся крышкой закатывается в углубление в одеяле, гремя, словно погремушка. Джоди берет ее и снова изучает наклейку: «Ковакс Наташа. 1 (одна) таблетка на ночь при необходимости».

Ей стало лучше. «Я уже почти в норме», – так она сказала Элисон, чтобы подруга не волновалась, и это была практически правда. По крайней мере, Джоди снова обрела почву под ногами, окружающие объекты больше не расплываются. Она начинает методически – это ее успокаивает – готовиться к отходу ко сну: отворачивает одеяло, взбивает подушки, убирает по местам оказавшиеся здесь случайно вещи. Снимает платье, переодевается, умывается, расчесывается. В тот момент, когда в замке начинает поворачиваться ключ Тодда, она сидит на диване в халате и тапочках, читает журнал для путешественников. Пока он шуршит в прихожей, снимает пиджак, выкладывает на столик ключи и сдачу, она ждет. Джоди слышит, как он откашливается, что-то тихо бормочет, даже как ступает по ковру в ботинках.

– Ты еще не спишь, – говорит Тодд.

Он обходит вокруг дивана, встает перед ней, целует в макушку. Джоди закрывает и откладывает журнал, встает. По его позе что-то чувствуется. Он прослышал о том, что Дин звонил, думает, что она не легла, чтобы все ему высказать. Тодд кладет руку ей на плечо, внимательно глядя в глаза.

– Элисон заходила, – говорит Джоди. – Мы поели в «Сите», потом она привезла меня домой. А у тебя как день прошел? Что ел на ужин?

– Взял бургер в «Дрейке».

От него пахнет алкоголем и жареной пищей. Нос блестит, тон голоса высокий. Джоди кладет журнал в стопку на столике. Когда она разворачивается, Тодд все еще стоит на том же месте и смотрит на нее.

– Что такое? – спрашивает она.

– Ничего. Просто рад тебя видеть.

– Сходи погуляй с собакой. А я подожду.

Вернувшись, он застает Джоди на кухне, она помешивает «Овалтин» деревянной ложкой. Тодд делается разговорчивым. Ему вдруг хочется рассказать ей обо всем, что случилось в баре за вечер – как какая-то парочка целовалась, прямо взасос, как священники собрались компанией и напились. В отеле проходило какое-то религиозное собрание. Жалуется и на неудачное утро – о потере ключа, – со смехом вспоминая, как психанул. «Бедолага, – говорит Тодд про швейцара. – Но он так быстро ушел. Можно подумать, только и ждал повода».

Джоди закладывает хлеб в тостер и нажимает на рычажок. Он рассказывает, а она на автомате кивает и что-то бурчит. А Тодд как будто и не замечает, что она его на самом деле не слушает. Джоди намазывает тост маслом, потом клубничным вареньем, потом разрезает на треугольнички. Выложив их на тарелку, ставит ее на стол. Тодд берет один из треугольничков, засовывает в рот и обходит комнату по кругу. Вернувшись к столу, он берет тарелку и продолжает ходить.

– А ты сегодня, случаем, с Дином не разговаривала? – спрашивает Тодд.

– С Дином? – спрашивает она. – С чего вдруг?

– Да так.

– Могу еще тостов сделать, – предлагает Джоди.

– Дин сволочь, – продолжает он. – Надеюсь, ты в курсе.

Тодд уже на опасно близком расстоянии к признанию. Но тут он подходит к камину и, заметив обрамленную картину, переводит внимание на нее. Джоди вздыхает с облегчением.

– Отличная все же картина, – говорит он. – Детали просто впечатляют.

– А рамка тебе как?

– Рамка. Я даже не заметил, – со смехом признается Тодд. – Отличная. Мне нравится.

Он возвращается с пустой тарелкой, а его ждет чашка дымящегося «Овалтина». Уже не слишком горячо, так что он залпом выпивает сразу половину.

– Знаешь, что я люблю тебя, – напористо говорит он.

Джоди в это время стоит у раковины, моет кастрюльку и деревянную ложку.