Книга Никогда не говори «никогда» - Марина Серова

До гостиницы мы добрались без приключений. Немцы, совсем ошалевшие от водки, сникли и дремали всю дорогу. Мы со Славой буквально разнесли их по номерам. Лишь после этого я вздохнула свободнее.

Слава предложил отвезти меня домой, но я отказалась от этого, заманчивого на первый взгляд предложения. Мне еще нужно было вернуться к офису «Gediehen» и забрать магнитофон, на который велась запись с «жучка» в кабинете Ридле.

Еще больше мне не терпелось прослушать разговор бизнесмена с Головановым, который зафиксировала аппаратура у меня в сумочке. Не думаю, что мне это скажет о многом, поскольку говорили они после моего визита не более пяти минут, но любая информация о Ридле мне сейчас может здорово помочь построить свою дальнейшую игру.

В общем, со Славой мы расстались у дверей «Словении», и я поспешила к офису. В этот час в Тарасове общественный транспорт ходит неважно, и мне пришлось ловить такси. Причем у «Словении» я этого делать не стала, поскольку сказала Славе, что живу поблизости. Пришлось дождаться, пока его «Мерседес» скроется из виду, а уж затем тормозить первую попавшуюся машину.

У офиса «Gediehen» я оказалась через двадцать минут и была несказанно удивлена тому, что машина Ридле стояла у дверей. В кабинете бизнесмена горел свет, но жалюзи были опущены.

Забирать свой магнитофон теперь было бессмысленно. Как раз сейчас могло происходить что-нибудь интересное, что даст мне возможность сделать в отношении Ридле какие-то более определенные выводы. Пришлось спрятаться за деревьями и ждать, пока Ридле не уедет из кабинета.

Моя ночная вахта продолжалась довольно долго, но дала поразительные результаты: через полчаса после моего появления у офиса «Gediehen» такси привезло сюда же Хольберна! Немец успел переодеться, да и вообще выглядел так, будто и не пил.

Я внимательно проводила Хольберна взглядом, пока он шел к дверям. Походка у немца была ровной и уверенной. Словно это не его мы со Славой тащили наверх, в номер, почти волоком по коридорам гостиницы.

Если честно, я так и не смогла понять, привел ли себя Хольберн в порядок после нашего расставания (а время для этого было, если использовать специальные препараты) или он весь вечер разыгрывал из себя пьяного.

И в первом, и во втором случае это говорило о том, что немец не так прост, как старается казаться. Впрочем, это я уже поняла, когда заметила у Хольберна знание русского языка. Что ж, надеюсь, разговор в кабинете у Ридле все для меня прояснит.

Свет в кабинете владельца СП погас уже после полуночи. Спустя некоторое время после этого дверь офиса открылась, выпустив под усыпанное звездами небо Ридле и Хольберна. Охранник вежливо попрощался с ними и усадил их в «Мерседес» бизнесмена. Вот тогда-то я и пожалела, что взяла с собой мало крупногабаритных «жучков».

Еще сильнее я выругала себя, что отпустила машину, на которой приехала. Если бы я была с транспортом, то могла бы держаться всю дорогу в десяти метрах от «Мерседеса» Ридле. А если Хольберн не поменял ремень на своих брюках, то тогда прекрасно бы слышала их разговор.

«Если бы да кабы, то во рту б росли грибы!» — с досадой сказала я себе любимую бабушкину поговорку. Теперь же мне ничего не оставалось делать, как забрать из тайника магнитофон и ехать к себе домой.

Когда я приехала домой, спать мне хотелось ужасно. Моя большая пантера, которую я укладывала с собой спать, так призывно развалилась на диване, что казалось, еще чуть-чуть, и она как живая начнет зевать. Я потрепала ее по загривку и пошла на кухню варить себе кофе.

Можно было, конечно, заменить чашку кофе капсулой транквилизатора, но я эти химические средства ужасно не любила. Куда привычней был обычный кофеин. Хотя говорят, что он плохо влияет на сердце.

На работу этого органа я пока не жаловалась, поэтому крепкий кофе был для меня любимым средством от навалившейся сонливости. Пока он варился, я принялась разбирать содержимое своей сумочки.

Первым на глаза мне попался газовый баллончик, что дал мне Ридле. Я не придумала, куда его пристроить, поэтому вынесла баллончик в коридор на тумбочку перед зеркалом. Два магнитофона я положила на стол в гостиной, а коробочку с оставшимися мини — «жучками» убрала обратно в свой тайник.

Когда кофе наконец сварился, я принялась за прослушивание кассет. Первой я включила ту, на которой была запись разговора Ридле с Головановым. «Жучок», который вел передачу на эту кассету, был настроен на голос Ридле, видимо, поэтому сначала была тишина, а фраза Ридле началась с полуслова.

— … это был? — зазвучал в наушниках голос Ридле.

— Да кто ее знает, алкоголичка какая-то! — ответил ему Голованов. После этого раздался звук отодвигаемого стула, а затем скрип. Видимо, Голованов сел на свое место.

— Как она попала в служебный коридор? — в голосе Ридле слышалось открытое недоверие.

— Охранник зевнул. Вышел в туалет, а дверь не запер, — далее последовал характерный звук пьезоэлектрической зажигалки, а потом Голованов, выдохнув из себя струю дыма, продолжил: — Да что ты, Карл, шугаешься, как лох какой-то?! Вышвырнули мы эту бабу. Теперь никто больше не появится. Ты мне лучше скажи, зачем тебе этот материал нужен?..

Я насторожилась и прибавила громкость на магнитофоне. Пожалуй, все теперь становилось ясным, как божий день: Ридле действительно работал на разведку бундесвера. Тем более, этот вывод подтвердил сам бизнесмен. Он зашипел на Голованова, как перепуганная змея, и сказал:

— Я же просил тебя не говорить ничего вслух! Мало ли что тут может быть…

— Да ну тебя! В натуре, ребенок. — Голованов рассмеялся. — Мои ребята каждое утро проверяют эти комнаты на «жучков». Никто нас не слышит.

— Много ты знаешь! — рявкнул Ридле. — Сейчас такие штуки придумали, что не всякий детектор их определит.

— Ладно, молчу, — послышался вновь скрип стула. Видимо, Голованов откинулся всей массой на спинку. — Устрою я тебе встречу с этим человеком. Даже поднажму на него, как надо. Но я должен знать, зачем тебе это понадобилось.

— Тебе-то какая разница? — голос Ридле прозвучал устало, словно он понял, что Голованова не переспорить. — Я тебе плачу деньги, ты делаешь дело, а остальное никого не касается…

— Э-э, нет! — Голованов сказал это с такой злобой, что даже у меня пробежал по спине легкий холодок. — Если это пойдет в Чечню, то хрен чего ты получишь! Я этих тварей ненавижу и любого прибью, кто им помогать возьмется.

— Успокойся, — по-моему, Ридле в тот момент выглядел равнодушным. — Мой человек отправит все в Югославию. Там это используют при работе с миротворцами. — Ридле перебил себя на полуслове. — А не много ли ты хочешь знать?!

На этот раз Голованов захохотал. Он смеялся долго, и сквозь этот смех я разобрала, как Ридле барабанит пальцами по столу. Едва Голованов начал успокаиваться, как вновь заговорил Ридле:

— Пойдем отсюда. Надо проверить, как ведут себя гости.