Книга Год в Касабланке - Тахир Шах

Высохший от старости имам стоял у мечети. Руки его были подняты вверх так, словно кто-то приставил револьвер к его груди. Бульдозеры остановились приблизительно в метре от него в полной готовности начать атаку на первый ряд домов. Жители этих лачуг пребывали в растерянности: то ли им бежать со своими пожитками, то ли оставаться внутри, уповая на милосердие властей. Белый автомобиль затормозил у первой хижины. Чиновник вылез из него, держа в руке папку с зажимом для бумаг. Группа в пятьдесят или более мужчин вышла из переулков. Они махали кулаками в сторону незваного гостя. Чиновник поднял папку вверх так, что бумажные листы зашуршали на ветру. Затем он жестом показал что-то бульдозеристам. Моторы одновременно взревели, как по команде.

Где-то там, в гуще событий, находились Хамза, Осман и Медведь. Я точно не знал, где они жили, но был совершенно уверен, что в этих трущобах. И если лачуги с жестяными крышами будут снесены, они вместе со своими семьями останутся без крова. И тогда мне, как их работодателю, придется взять на себя заботу об обеспечении их всех жильем.

Противостояние длилось час с лишним, чиновник размахивал своей папкой, толпа махала кулаками, а моторы бульдозеров отчаянно ревели. Удача сопутствовала толпе. Каким-то образом людям удалось уговорить представителя власти дать машинам команду отойти. Жизнь бидонвиля моментально вернулась в привычное русло: женщины принялись развешивать белье, старики присели в пыли, чтобы побеседовать о старых временах, собаки полезли копаться в отходах, а мальчишки стали дразнить ослов острыми палочками.

В ту ночь я встретился с Хамзой, который бродил по саду со своей самодельной саблей.

— Они дали нам неделю, чтобы убраться, — сказал он стоически. — По истечении срока наши дома будут снесены.

— А куда денутся все эти люди?

Хамза откашлялся.

— Нам предложили квартиры на окраине Касабланки. Но ни у кого из нас нет средств на первоначальный взнос.

— А сколько это?

— Сорок тысяч дирхамов.

— Но это всего лишь четыре тысячи долларов, — сказал я.

— Нам это не потянуть, — повторил он. — Никто не сможет заплатить. Поэтому мы никуда не уйдем.

Владеть Домом Калифа было мечтой, но в то же время и проклятием. В нашем распоряжении были десятки комнат, просторные кухни, много спален с встроенными ваннами, горячая вода и электричество, бесчисленные сады, конюшни, теннисный корт и плавательный бассейн впечатляющих размеров. Но у меня было неприятное чувство вины за то, что мы владеем всем этим. Рядом с нами, на расстоянии брошенного камня, Хамза, Осман, Медведь и сотни других людей теснились в жалких лачугах и жили при свечах. У них не было ни холодильников, ни плит, не имелось водопровода, приличных туалетов, не было возможности уединиться. И даже то немногое, чем они владели, находилось сейчас под угрозой.

Прежде чем Хамза растворился в темноте безлунной ночи, я подошел к нему и задал вопрос о будущем:

— Что все вы собираетесь делать?

Он щелкнул языком.

— На все воля Аллаха!

Несколькими днями позже я купил темно-зеленый корейский джип. Да уж, никакого сравнения с машиной мясника! Не было больше запаха гниющей крови, исчезла и тьма мух. Я заметил, что когда мы проезжали в новой машине по нашим трущобам, то люди бросали свои занятия и откровенно глазели на нас. Зохра сказала, что в джипе присутствовал барака, поскольку он был зеленым, а это цвет ислама. Этим и объяснился повышенный интерес окружающих. Зохра шепнула мне, что эта машина — самое удачное приобретение в моей жизни.

— Почему ты так уверена? — спросил я с сомнением.

— Так говорит Амина.

Я подумал, что настал момент больше узнать о джиннах.

— Скажи, Зохра, а Амина, она где? — поинтересовался я.

— Она живет на моем левом плече, — ответила девушка.

— Ты можешь увидеть ее?

— О да. Конечно могу.

— И на кого она похожа?

Зохра немного подумала и ответила:

— У нее прекрасное лицо. Амина похожа на ангела, и…

— Что и?

— И она около тридцати метров ростом.

Как-то раз (шла уже третья неделя сентября) я сидел в кафе на углу и ждал Зохру. И тут высоченный, приличного вида иностранец сел за соседний столик. Незнакомец слегка сутулился, поэтому голова его при ходьбе накренялась вперед, словно он привык к тому, что люди не здоровались с ним. На ужасном французском он заказал себе капучино и достал помятую газету «Геральд трибюн».

Было так необычно повстречать здесь говорящего по-английски иностранца, и мне очень захотелось побеседовать с ним.

Чтобы растопить лед, я наклонился к нему и спросил:

— Вы уже побывали на собачьих бегах? Мне говорили, что там совсем неплохо.

Молодой человек уронил газету на стол.

— У меня нет времени на собак, — по-техасски протяжно и мягко ответил он.

— Ох, — сказал я, — какая жалость.

Американец прикрыл ладонью глаза от солнца и в упор посмотрел на меня.

— Я надеюсь, что не пробуду в Касабланке дольше, чем мне необходимо.

— Вы здесь по делу?

Иностранец отвел взгляд.

— Вроде этого.

Я решил не приставать с расспросами, но тут он сам сказал:

— Я ищу кое-кого.

— О!

— Да, я разыскиваю девушку.

Я сразу же подумал о Зохре, которой срочно требовался кто-нибудь, поскольку Юсуф из киберпространства вероломно бросил бедняжку.

— Я, возможно, смогу помочь вам, — сказал я, — у меня есть одна знакомая…

Но американец перебил меня.

— Вы не понимаете, — быстро сказал он. — Я ищу девушку, с которой познакомился у себя дома, в Соединенных Штатах.

Он слизнул молоко с губ.

— Если честно, я видел ее всего один раз.

— И поехали ради нее на другой конец света, в Марокко?

Он протянул руку и представился:

— Я Пит.

Поскольку я все равно ждал Зохру, я попросил Пита рассказать, если это возможно, обо всем подробнее. Техасец допил свой капучино и поведал мне всю историю. Все началось в заполненном до отказа клубе в Амарильо, в Техасе, куда он пришел, чтобы потанцевать со своими друзьями по колледжу. В переполненном танцевальном зале ему приглянулась ослепительной красоты девушка — таких он еще не встречал. У нее были пухлые губки, высокие скулы и длинные темно-рыжие волосы. Не теряя времени, Пит поспешил к ней, и они начали танцевать. Оказалось, что он тоже понравился девушке. В перерыве между танцами американец пригласил красавицу выпить что-нибудь и узнал, что она родом из Марокко, что зовут ее Ясмина и что в конце недели она навсегда возвращается домой.