Книга КвазаРазмерность. Книга 2 - Виталий Вавикин

Капсулу тряхнуло. Скорость возросла.

– И куда нас везут? – спросила Анакс, подсознательно зная ответ. – Там будут ждать боевые синергики, да?

– Сомневаюсь, что все так критично, – сказал Прай-Ми.

– Сомневаешься? – начала злиться Анакс, после неудачи с «Прыгуном» готовая обвинить его во всех смертных грехах.

– Брат прав, – вмешался Арк-Ми. – Адаптивные алгоритмы «Голода» действительно очень старые. Сталкиваясь с чем-то кардинально новым, они пытаются рассмотреть все возможные варианты, не имея возможности пользоваться произвольными наборами. Это уменьшает ошибки, но увеличивает отклик защитных систем в сотни, а иногда в тысячи раз. Алгоритмы тестируют возможные варианты, проверяют каждую деталь последовательно. Сейчас, полагаю, они оценивают возможность контроля украденной капсулы общественного транспорта, чтобы вернуть на ремонтные платформы, когда удастся устранить причину кражи – нарушителей.

– Думаешь, адаптивные алгоритмы настолько глупы, что решат, будто мы будем ждать, пока нас не вернут в ремонтные боксы? – скривилась Анакс.

– Я же говорю, что это сильно устаревшие системы, – сказал Прай-Ми. – Они принимают простейшие решения, учитывая не столько пользу и результат, сколько отсутствие риска допустить ошибку. Соответственно проще всего будет вернуть капсулу в ремонтный бокс и вызвать боевых синергиков, чтобы нейтрализовать нарушителей. Если мы покинем капсулу и она вернется пустой, то адаптивные алгоритмы подстроятся и в следующий раз поступят иначе.

– А если ты ошибаешься? – спросила Анакс, следя за продвижением капсулы общественного транспорта, петлявшей крошечной точкой по не совсем точному нейронному образу карты тоннелей. – Что если адаптивные алгоритмы задействуют сразу несколько вариантов устранения несоответствий? Боевые синергики могут ждать нас и в боксах, и на станциях, где у нас будет шанс сбежать.

– Не стану спорить.

– Не станешь? – Анакс покосилась на Прай-Ми, поняла, что тот не шутит, и выругалась.

– Все зависит от того, сколько адаптивные алгоритмы готовы выделить боевых синергиков на поимку нарушителей, – сказал Прай-Ми. – Посчитай сама: несколько в ремонтных боксах, несколько на каждой станции маршрута движения капсулы, потому что никто не знает, где и когда мы можем выйти… Сомневаюсь, что в наличии есть столько свободных синергиков.

– Так ты предлагаешь продолжать движение в капсуле, а не бежать на следующей станции?

– Думаю, чем больше станций мы проедем, тем меньше шанс столкнуться с боевыми синергиками.

– Ты уверен?

– Нет, но собираюсь поступить именно так.

Капсула в очередной раз вздрогнула и начала снижать скорость, готовясь к остановке и переходу на запасные пути, чтобы миновать другую капсулу, перекрывавшую доступ в пневмотоннели с игровой площадки.

– У тебя остался один заряд в молекулярном излучателе, – сказал Прай-Ми, обращаясь к Анакс. – Думаю, эта штука способна остановить кого угодно, включая синергиков. Бери ее и пошли со мной. Брат останется в капсуле и будет координировать движение.

Не дожидаясь согласия, Прай-Ми воспользовался магнитными тисками, открыл двери капсулы и вышел в пневмотоннель. Вакуумные рельсы, протянутые вдоль стен узкого тоннеля, негромко гудели, пульсируя в местах сочленения с пневмогенераторами капсулы общественного транспорта. Направленные фиксированные потоки сжатого воздуха пахли чем-то приторно-сладким, и Анакс, пробираясь к переключателю обходных путей, в который раз за этот день сравнила запах с вонью разлагающихся игровых клонов, которых иногда пропускают утилизационные системы. Она не помнила, какой это был по счеты бунт в ее игровой жизни, но могла поклясться, что запах был идентичен – подобное невозможно забыть.

– Такое чувство, что гниет не только плоть, но и технологии, – проворчала Анакс, тревожно оглядываясь.

Волнение оживляло тени, рождало несуществующие шорохи.

– Ты ничего не слышишь? – спросила Анакс, уверенная, что где-то вдалеке скребутся механические лапы крошечных ремонтных жуков.

Прай-Ми не ответил. Магнитные тиски срывали замки с дополнительных вакуумных рельс тоннеля, огибавшего станцию и застывшую капсулу общественного транспорта.

– Я могу поклясться, что слышу жуков, – сказала Анакс, до боли в глазах вглядываясь в темноту.

– Плевать, главное, чтобы их было не так много, как в прошлый раз.

Напоминание о нападении жуков заставило Анакс поежиться. Сквозь силовые поля окон заблокировавшей выход на станцию капсулы было видно, как беснуется толпа людей. Бунт был в разгаре, но сейчас перрон казался далеким и катастрофически недосягаемым. «А что если воспользоваться гравитационным коконом и выбраться из проклятых тоннелей прямо сейчас?» – подумала Анакс. Толпа бунтующих словно почувствовала ее мысли, насторожилась. Какая-то незримая тревога буквально повисла в воздухе. Анакс не видела причины, но… Заблокировавшая выход в тоннели капсула общественного транспорта не пропускала звуки, превращая кровавое зрелище в немое кино. Анакс увидела, как заметалась толпа. Сначала молодые игроки пытались атаковать боевого синергика, затем, лишившись конечностей и увидев, как умирают друзья, решили спасаться бегством.

Биоэлектронное создание далекого прошлого приближалось к капсуле общественного транспорта. Анакс видела, как еще несколько зазевавшихся игровых клонов лишились конечностей. Извивающиеся наномечи боевого синергика работали безупречно. Целеустремленный и залитый кровью, он напоминал Анакс воплощение смерти.

– Прай-Ми! – заорала она. – Пошевеливайся, черт возьми!

Биомашина вошла в капсулу общественного транспорта. Активированные сенсоры искали чужаков: в капсуле, в тоннеле. Анакс активировала молекулярный излучатель. «Черная дыра» приятно загудела в руках, готовая выпустить последний заряд. Синергик не двигался. Без особой надежды Анакс подумала, что у биомашины случился спасительный для нарушителей сбой. Истории об этих монстрах были редкостью в «Голоде». Игровые клоны не выживали, а игроки не любили разглашать информацию, опасаясь штрафных санкций, так как боевые синергики считались судьями проекта, и если они пришли за игроком, значит, игрок совершил непростительный проступок.

Украденная Арк-Ми капсула общественного транспорта вздрогнула, переключаясь на дополнительные вакуумные рельсы, и поползла на объездной путь. Уловив движение, боевой синергик активировался. Запрос на деактивацию блокировок выхода в пневмотоннель, отправленный в центр адаптивных алгоритмов, был принят и обработан практически мгновенно.

– Запрыгивай! – крикнул Арк-Ми, хватая Анакс за плечо.

Блокировки отключились, выпуская боевого синергика, разработанного тысячи лет назад для борьбы с кланами в Свободном Токио. Анакс выстрелила. «Черная дыра» выплюнула пучок аннигилирующих молекул. Наномечи синергика изогнулись, отражая заряд. Технологии, между которыми пролегли тысячелетия, столкнулись, выбив сноп искр. Механизм оценки основных систем оповестил биоэлектронный мозг боевого синергика о возникших неисправностях. Машина выронила поврежденные наномечи, воспользовавшись нейронным излучателем. Анакс выругалась, выбросила «Черную дыру» и запрыгнула в капсулу общественного транспорта. Синергик прицелился, но выстрела не последовало – правила были едины для всех и нейронные сети не работали в пневмотоннелях. Биоэлектронный мозг обработал информацию и отправил запрос основным адаптивным алгоритмам. «В следующий раз они не допустят эту ошибку», – подумала Анакс.