Книга Матьмоегоребенка, или Азбука аферизма - Татьяна Огородникова

Иван не планировал в ближайшее время менять ориентацию, поэтому сперва просто не замечал трепетных порывов менеджера.

Виталик подумал, что чуть поломаться – нормальная реакция для мальчика, у которого уже имеется такой неказистый партнер. Сомнения Виталика иссякли, когда он увидел Ивана без сопровождения. Его усилия по соблазнению богатыря утроились. Ответ не заставил себя ждать. Иван отчеканил известную фразу:

– Я понимаю вашу реакцию на мои внешние данные, – Иван взглянул на бейджик, – господин Виталий. – Более того, уважаю ваши убеждения. Но позвольте мне остаться при своих…

Виталик испарился, и с тех пор ребят стала обслуживать томная Алена. Через пару месяцев Глебу вообще надоело изображать из себя ланчующего толстосума, тем более до настоящего богатства было еще очень далеко. Иван, напротив, оценил преимущества одинокого раздумья над глазуньей и продолжал посещать заведение почти каждый день.

В одно прекрасное утро Иван, попросив счет, собрался было двигаться в офис, но его внимание привлекла изящная рыжеволосая девушка в огромных темных очках. Она вошла в кафе, целеустремленно направилась к угловому столику и, не снимая очков, подозвала официантку. Слегка приподняв очки, чтобы изучить меню, девушка сделала заказ и раскрыла журнал «AD». Внимательно вглядываясь в картинки, она, казалось, переместилась в интерьеры журнала. Богиня была сосредоточенна и прекрасна. Иван узнал ее, несмотря на очки и длинные волосы. Он подошел к столику и осторожно окликнул ее:

– Марина?

Она слегка вздрогнула.

– Да… Мы, кажется, знакомы?..

Неуверенность была естественной, как, впрочем, все, что она делала. Марина убрала назад волосы, приспособив очки под ободок, а затем рывком сняла их и положила на стол. Ивану показалось, что ее глаза заплаканы.

Тем не менее они были прекрасны. Глубокие, зеленые, гипнотизирующие…

– Вы ведь сестра Яниса? – спросил Иван.

– Да, я помню, мы были у вас в гостях. Вы ведь живете где-то неподалеку? – осведомилась девушка. – Как поживает ваша бабушка и, кажется, у вас есть ребенок? И жена…

– Спасибо. Все в порядке. Не совсем жена.

Ивану стало неловко. Он изо всех сил старался, чтобы его откровения не выглядели попыткой казаться свободным от обязательств бабником.

– Я понимаю, – уклончиво сказала Марина.

– Вы интересуетесь архитектурой? – указывая на раскрытые страницы, спросил Иван.

– Не могу сказать, что я – большой специалист в вопросах современного зодчества, но некоторые из моих дальних родственников были так или иначе связаны с архитектурой. Если немного покопаться, окажется, что сам Норманн Фостер – мой троюродный дядя. – Она улыбнулась.

– Это не самое плохое родство, – заверил Иван. – Я тоже немного разбираюсь в этих вопросах.

Марина вопросительно приподняла брови:

– Извините, я почти ничего не знаю о вас.

– А мне о вас много рассказывал Янис. – Иван понял, что допустил промах. Марина порывисто схватила очки и начала вертеть их в руках.

– Надеюсь, только хорошее? – спросила девушка.

– Еще бы! Я бы на вашем месте гордился таким братом, – заметил Иван.

– Да, конечно. Жаль, что у вас нет такого, правда? – Она снова усмехнулась.

– У меня все впереди, – заверил Гурьев. – Если я вас не очень напрягаю, я бы предложил свои комментарии по архитектурным объектам. Я кое-что понимаю в этом. Кроме того, я с удовольствием угостил бы вас кофе, чаем, даже водой без газа или салатом из ростков пшеницы…

– Я не употребляю такую полезную гадость. Я заказала сырники с клубничным вареньем.

Это было так органично. Именно сырники с ароматным клубничным вареньем шли этому утру, этой девушке и даже этому заведению.

– Марина, я действительно готов выступить вашим консультантом по real estate.[4]Кроме того, я почти каждый день завтракаю здесь в это время. Приглашаю вас на ежедневные утренние консультации. Совершенно безвозмездно!.. Даже не так – я приглашаю вас на завтраки и одновременно буду давать консультации по любым вопросам, если смогу оказаться полезным.

– Так сразу соглашаться просто неприлично. Впрочем, если вы позволите мне платить за себя, то консультации – за ваш счет.

Иван задумался.

– Платите. Вы же понимаете, что я все равно не смогу вычесть стоимость завтрака из стоимости моих советов.

– Почему?

– Мои советы бесценны, – напустив на себя гордый вид, заметил Иван. – Кроме того, я рискую оставить кого-то из членов моей семьи без завтрака. У нас весь бюджет подсчитан.

Они засмеялись. Это был тот самый момент, когда Иван понял, что он по уши влюбился. Полчаса, проведенные за одним столом, пролетели как миг – прекрасный миг зарождающегося огромного чувства.

Марина была человеком, которого он искал всю жизнь.

Кроме того, Иван почувствовал, что ей тоже хорошо с ним. Она иногда как будто отвлекалась от раздумий и снисходила от своих мыслей до него, до затрапезной кафешки, до земного мира…

Иван не знал, как продлить мгновение, он понимал, что оправдываться и рассказывать историю под названием «МАТЬМОЕГОРЕБЕНКА» не время.

– Марина, не сочтите меня за наглеца, но я был бы счастлив хоть иногда встречать вас здесь.

– Я зайду. Как-нибудь… – Она подняла на него свои огромные глаза. – Мне было очень приятно провести с вами время. Спасибо.

Иван Гурьев смутился. Он даже растерялся.

– До встречи, – он протянул руку. Ее теплая сухая рука утонула в его огромной ладони.

– Всего хорошего. – Марина испарилась.

Спустя пять минут Иван вышел на улицу. Легкий ветерок теребил его волосы. Все вокруг дышало любовью, нервной, трепетной, счастливой весной и новой, неизведанной жизнью. Ваня понял, что прежде он не жил. Спасибо, Глеб! Спасибо, Янис! Спасибо тебе, господи, что ты творишь чудеса! Чудеса любви и чудеса жизни.

По пути в офис Иван тысячу раз повторил все фразы, которые были сказаны им и Мариной. Он шлифовал их, жалел, что не сказал иначе, вспоминал Маринино нежное лицо и хрупкие, как у подростка, плечи.

Глеб, увидев партнера в приподнятом настроении, съехидничал:

– Что, этот педик тебя уговорил? Не думал, что мужская любовь доставляет столько положительных эмоций. Пожалуй, завтра пойду сдаваться.

– Шути, старичок, шути. Вот так за шутками и прибаутками пройдет вся твоя нелепая жизнь. Ты не узнаешь самого главного.

– Так серьезно? Кто сказал, что я не знаю главного? По крайней мере, в свои неполные тридцать я достиг многого. Конечно, с твоей помощью. То, что у меня нет семьи – временное явление. Но я бы не хотел устроиться так, как ты. – Глеб стал серьезен.