Книга Мужские игры - Александра Маринина

Когда его, хромающего и с залепленной пластырем ссадиной наскуле, доставили в милицию и стали расспрашивать, где он был вчера вечером, чемзанимался и кто может это подтвердить, Парыгин сразу понял, что таких, как он,у милиционеров десятки, если не сотни. И заниматься каждым подробно и детально уних просто нет возможности. Отбор кандидатов в подозреваемые пойдет по старойпривычной схеме. В первую очередь – нигде не работающие, не имеющие постоянногоисточника доходов, не прописанные в Москве, имеющие судимости или простопопадавшиеся за что-нибудь. Евгений ни под одну из этих категорий не подпадал.Приличный человек, инженер на автозаводе, ветеран, можно сказать, большедвадцати лет на одном месте проработал, коренной москвич, в пьянстве незамечен. А уж об алиби он позаботился, без этого он заказ выполнять не начиналникогда.

Его довольно скоро отпустили. Потом, правда, еще пару развызывали, но ничего принципиально нового в вопросах сыщиков не появилось. ИПарыгин подумал тогда, что «торпеда мимо прошла».

Что же теперь случилось? Ответ прост. По крайней мере емусамому так казалось. Убийство осталось нераскрытым, сыщики продолжали по немуработать, и где-то вылезла опасная для Парыгина информация. Мало ли как бывает…Дохнул кто, раскололся, проболтался. Всяко случается. И сыскари, дабы не тратитьвремя и силы на тщательную отработку и проверку, решили применить силовойприемчик. Под видом обыкновенных налетчиков. Так-то оно проще выйдет, да ибыстрее. Может быть, у них и информация слабовата, наверняка ничего не знают,но почему бы не попробовать? Там, в милиции, Парыгин вел себя тихо, спокойно,интеллигентно, никаких блатных выходок не допускал и уж тем более физическуюсилу не демонстрировал. Конечно, впечатление о самом себе он создал такое, чтоежели виноват – расколется от легкого нажатия. Вполне возможно, что на Петровкеначальство сменилось, требует интенсифицировать работу по нераскрытымубийствам, и сыскари теперь по всем тем пошли, кого когда-то с хромой ногойзадержали. Он, Парыгин, в этом ряду не единственный. Просто очередной. Один из многих.

Если так, то все отлично. Больше они к нему не сунутся. Иинформации у них никакой нет. От него ушли – к другому пойдут.

А если не так… Если не так, тогда дело худо. Два варианта:либо кто-то действительно раскололся или ссучился и дал информацию проПарыгина, либо это вообще не менты, а кто-то из тех, других. Из станазаказчиков и их присных. Им зачем-то нужен Парыгин вместе с признанием. Зачем –вопрос второй, но уже и так понятно, что ответ на него приятностью неотличается. Не случайно, наверное, последний заказ у него сорвался. Вродедоговорились уже обо всем, а потом вдруг «извините, не понадобилось».Конкуренция, ядрена матрена. Предложение превышает спрос. Зачем платить многоквалифицированному профессионалу, когда можно все то же самое получить,прибегнув к услугам дурака дилетанта, который берет куда дешевле. Но ведьПарыгин – исполнитель не простой, не рядовой. За ним и опыт, и репутация. Исистема связи с ним сложная, защищенная от случайностей, много лет работавшаябезотказно. Ни один заказчик не знает его имени и уж тем более адреса. Так чтоесли это их проделки, то они его на связь вызвали бы. А домой прийти моглитолько менты. У них же адрес записан, тот самый, который у него в паспортеуказан и по которому он действительно проживает. Выходит, последний заказ был ине заказом вовсе, а туфтой, дымовой завесой. Им не надо было никого убирать.Надо было вызвать Парыгина на связь и сесть ему «на хвост». Только таким путеммогли они узнать его официальный адрес. Что-то, видно, вокруг него затевается.Или не угодил кому? Или сработал нечисто?

Кто осведомлен – тот вооружен, решил Евгений. Иперво-наперво надо понять, кто к нему приходил и к нему ли одному. Для этогонужно выследить того опера с Петровки, который им занимался, и походить за нимследом несколько дней, посмотреть за его контактами. Если рядом с этим опероммелькнет кто-то из приходившей к нему троицы, переключиться на него и выяснить,ходят ли они со своей видеокамерой еще к кому-нибудь. Если ходят, значит, все впорядке, пальцем в небо тычут, всех тогдашних задержанных пробуют на вшивость.Если не ходят, значит, у них только на Парыгина информация. А ежели никто изтроицы рядом с опером не появится, тогда придется заказчиками заниматься.

* * *

Миша Доценко выслушивал уже, наверное, пятнадцатуюдушераздирающую историю о печальной судьбе спортсменов. Для того чтобыдобраться до этой осведомленной и готовой к длительным беседам дамочки, емупришлось потратить два дня. Большинство спортивных функционеров, как известно,мужчины, а мужчинам несвойственно интересоваться чужими судьбами. Да и интересак симпатичному высокому журналисту они не испытывали. Посему Мишу гоняли изкабинета в кабинет, с этажа на этаж, рекомендуя ему встретиться и поговорить с ИваномПетровичем или Петром Ивановичем, а этот последний, в свою очередь, отправлялжурналиста еще к кому-нибудь. Но мытарства окупились сторицей, когда Мишенаконец попалась эта замечательная во всех отношениях дама, которая всю жизньсобирала слухи и сплетни и с удовольствием их пересказывала. Беда была, однако,в том, что ни одна из рассказанных ею историй Мише пока не подходила. Но он нетерял надежды.

– …совсем спился. А как выпьет – так начинает женубить. У него же силища – сами можете представить, а она гимнастка, худенькая,легонькая, ее пальчиком ткни – она за километр улетит. Сколько раз емуговорили: Витя, не трогай ее, ведь до беды недалеко. Куда там! Однажды такнапился, что выбросил ее из комнаты через балкон прямо на улицу. Сидит теперь, –она горестно вздохнула. – Хорошо еще, что детей не было. А топредставляете, что было бы? Мать погибла, отец в тюрьме. У некоторых так иполучалось…

Доценко понял, что сейчас услышит очередную, шестнадцатуюисторию, но она опять будет про мужчину. А ему нужна женщина.Женщина-баскетболистка с искалеченной психикой. И разговорчивую даму следоваловывести на интересующую его тему мягко, осторожно, чтобы ни в коем случае необидеть.

– А почему жена все это терпела? – спросилМиша. – Неужели такая слабовольная была?

– Да что вы, Михаил Александрович, разве спортсменкаможет быть слабовольной? У нее воля железная. Но весь ресурс на спорт уходит.Вы понимаете, что я хочу сказать? Она в спорте с детства привыкла себянасиловать, заставлять делать то, что не хочется, потому что видит цель. Статьпервой, стать лучшей. Олимпийской чемпионкой. И на этот алтарь кладет весьзапас душевных сил. Поэтому ни на что другое этих душевных сил уже не остается.Тем более что и цели другой нет, которая по силе притягательности могла бысоперничать со стремлением к тому, чтобы быть первой. А все остальное кажетсянесущественным, неважным, и силы на это тратить жаль.

Что ж, с удовлетворением подумал Доценко, полпути мы ужепрошли, говорим о женщинах-спортсменках. Теперь плавно переходим к баскетболу.

– Скажите, а у женщин-баскетболисток тоже проблемы всемейной жизни? Или это случается преимущественно с мужчинами?

– Ой, что вы, – дама всплеснула руками, – унаших девочек вообще одни сплошные проблемы с любовью. Они же высокие! Высокомупарню жену найти – нет проблем, ему любая подойдет, лишь бы он ее любил. Адевочкам-то что делать прикажете? У них один выход: искать мужа среди своих жебратьев-баскетболистов. А мальчики наши высоких девочек не любят, вот ведь вчем парадокс. Вот я вам только что про Витю рассказывала, которыйжену-гимнастку из окна выбросил. Так вы ж подумайте: гимнастку! Она ростом метрс кепкой. И так все время. Двухметровые дылды обожают миниатюрных женщин. Адвухметровым девочкам каково?