Книга Сват из Перигора - Джулия Стюарт

Гийом Ладусет откинулся на спинку стула и молча крутил авторучку между пальцами, ожидая реакции дантиста. Ив Левек поправил очки своими бледными орудиями пытки.

— И сколько же людей в твоей картотеке? — поинтересовался он.

Правда рванулась из уст Гийома раньше, чем он успел натянуть вожжи.

— Ни одного, — ответил он и вернул авторучку на стол, уже чувствуя запах поражения.

— Понятно. — Брови Ива Левека нахмурились. — И сколько же ты за все это просишь?

Надежды Гийома вновь пробудились. Трепещущие пальцы потянули за медную ручку верхнего левого ящика стола. Приподняв чудеса света — в том числе особенно восхитительный Мавзолей в Галикарнасе, — Гийом вынул отпечатанный на кремовой карточке прейскурант и подтолкнул его через стол дантисту. Ив Левек посмотрел в прейскурант, затем еще раз — желая удостовериться, что прочел все правильно. Гийом меж тем медленно выдвинул узкий ящичек над животом и достал оттуда скрепкосшиватель и ластик. Он молча поставил все это на стол — в надежде пленить клиента своим профессиональным арсеналом.

— Давай-ка расставим все точки над «i». — Ив Левек откинулся на спинку кресла с облупившейся инкрустацией, держа прейскурант в руке. — Значит, если я заплачу тебе целое состояние и выберу «Непревзойденные Бронзовые Услуги», то получу совет вроде того, что я должен регулярно стричь ногти. Либо я выложу еще большее состояние и подпишусь на «Непревзойденные Серебряные Услуги», а ты, при нынешнем положении дел, в обмен на это сведешь меня со мной же самим. Либо — третий вариант — я выбираю «Непревзойденные Золотые Услуги» и выкладываю откровенно неприличную сумму — и все это лишь за то, что ты подойдешь к какой-то там женщине и сообщишь ей, что она мне нравится?

— Ну-ну, мсье Левек…

— Можешь называть меня Ив, Гийом, как делал всю свою жизнь. Мы ходили в одну школу, ты помнишь?

— Ив. Послушай, тот факт, что на данный момент в картотеке никого нет, ни о чем не говорит. Все это лишь вопрос времени. К тому же тебе, как первому моему клиенту, естественно, полагается скидка в размере десяти процентов. Плюс следует отметить, что «Непревзойденные Бронзовые Услуги» предназначаются вовсе не для такого светского льва, как ты. Об этом и речи быть не может. Ты и без моей помощи прекрасно знаешь, как вести себя с женщинами. Я сам наблюдал тебя с некоторыми из них на протяжении нескольких лет, и твое поведение выглядело вполне пристойным. То же касается и вредных привычек: я не могу назвать ни одной, на которую тебе следовало бы обратить внимание. Твоя проблема, как я ее вижу, — это отсутствие благоприятных возможностей. Что лично сделал ты сам, чтобы повысить свои шансы найти любовь? Ведь к тебе в клинику приходит множество подходящих кандидатур. Ты же единственный стоматолог на всю округу!

— Ну… — Ив Левек задумался, глядя куда-то поверх свахи. — Я действительно слежу за собой, что, кстати, можно сказать далеко не о каждом в нашей деревне. Общайся ты с ними столь же близко, как это приходится делать мне, ты сразу бы понял, что я имею в виду. Я всегда делаю им комплименты насчет их техники чистки зубов. Но проблема здесь совершенно в другом. Вступая в романтические отношения с пациентками, ты как дантист рискуешь. Ведь когда вы в конце концов расстаетесь и они снова приходят к тебе на прием, все они почему-то считают, что всякий раз, когда ты говоришь, что им нужно поставить пломбу, ты просто стараешься причинить им боль.

— Понятно, — ответил сваха. — А было ли что-то, что ты пытался сделать в последнее время, дабы повысить свои возможности, а оно не сработало? Или, еще того хуже, свело все твои усилия на нет?

Ив Левек отрицательно покачал головой, и острия на его «сосновой шишке» брякнули друг о друга.

— Да вроде бы ничего такого.

— Может, что-нибудь в твоей внешности?

Несколько минут дантист озадаченно смотрел на сваху.

— Кое-какие мелочи, о которых стоило бы подумать? — быстро добавил Гийом Ладусет. — Итак, что мы выбираем: «Непревзойденные Бронзовые», «Непревзойденные Серебряные» или «Непревзойденные Золотые Услуги»?

— Я пока не уверен, надо ли мне все это.

— Знаешь, дело, конечно, твое и ты можешь продолжать так, как есть, однако все, что ты перепробовал до сих пор, явно ни к чему не привело. А жаль, ибо, согласись, нет ничего лучше ощущения мягких холмиков теплой женской груди, прижимающихся ночью к твоей спине, — сказал сваха, чьи умопомрачительные способности коммерсанта позволили ему за последние двадцать два года сбыть 15 094 расчески, 507 париков, 144 штуки накладных усов, 312 щипчиков для носовых волосков, 256 пар накладных бакенбард, 22 пары искусственных бровей и три лонных паричка.

Ив Левек хранил молчание.

— А ведь есть где-то женщина, которая ждет именно тебя, точно так же, как ты ждешь ее, — продолжал Гийом Ладусет. — И моя работа — соединить вас раньше, чем она перестанет ждать и найдет кого-то другого.

— Но твои цены — это же просто грабеж! — возразил дантист.

Гийом Ладусет внимательно посмотрел в окно.

— Я тут намедни столкнулся с Жильбером Дюбиссоном, — задумчиво проговорил сваха. — У него была жуткая зубная боль, и он сказал, что собирается напроситься к тебе на прием. — И, немного помолчав, добавил: — Похоже, нашему почтальону понадобится обработка корневого канала.

Комнату вновь накрыло волной тишины. В ожидании решения собеседника Гийом взял со стола ластик и принялся его изучать. Но Ив Левек был не в состоянии говорить. Уже в который по счету раз он почувствовал острые края одиночества, что грохотало у него внутри все последние пять лет. Оно вызывало такие хронические запоры, что даже политый ореховым ликером кусочек сыра «Лё Трапп Эшурньяк», что варят сестры из аббатства Нотр-Дам де Бонн Эсперанс, оставленный на ночь на простыне, не мог выманить закупорку наружу. Ив Левек сидел в кресле, ладони терли подлокотники из мореного дуба, а одиночество медленно вздымалось внутри, вбиваясь клином в горло дантиста. Чем настойчивее он пытался заговорить, тем сильнее его душило, и от внутренней борьбы его щеки пунцовели на глазах. Вцепившись в края подушки, он зажмурился и с усилием сглотнул, загоняя преграду обратно вниз. Но медный отстой пяти лет без любви обложил стоматологу язык. Когда же Ив Левек все-таки открыл рот, то издал лишь подобный ржавому флюгеру скрип. Откашлявшись, он прохрипел:

— «Непревзойденные Серебряные Услуги».

Час спустя, выложив о своей несчастной любовной жизни намного больше, чем, как он думал, ему известно, Ив Левек поднялся с кресла. Перед уходом он осторожно высунул голову на улицу, не желая, чтобы его видели выходящим из брачной конторы. В кармане дантиста лежала резиночка, врученная ему окрыленным свахой в качестве прощального сувенира. Сей памятный знак Ив Левек принял с недоумением, полагая, что свою истинную роль тот, по-видимому, сыграет позже. Когда стоматолог ушел, Гийом Ладусет возвратил профессиональный арсенал в узкий ящичек с множеством отделений. После чего перевернул табличку на двери, запер контору на ключ и отправился домой.