Книга Ласковый голос смерти - Элизабет Хейнс

Я улыбнулась в надежде, что он не ждет от меня извинений. Можно подумать, я во всем виновата лишь потому, что обратила на проблему внимание.

На этот раз день выдался солнечный. Я закончила сравнительный анализ и переслала копии Энди Фросту, Биллу, Триггеру и всем прочим заинтересованным лицам, — может, хоть кто-то за них возьмется. На самом деле в отчете было не так уж много данных сверх того, что я уже откопала; графики выглядели впечатляюще, но мои рекомендации и требования к информации оказались вдвое длиннее основной части отчета.

Газету я уже читала. Триггер и Кейт полагали, что репортеров снабдила информацией я, но у тех имелись свои связи в коронерской службе; хватило мимолетного упоминания о количестве разложившихся тел, чтобы разжечь интерес прессы.

Когда Триггер ушел на инструктаж, я взяла газету со стола и перелистывала страницы, пока не нашла колонку про трупы. Я не сразу отыскала имя, зарытое где-то в самом конце. Сэм Эверетт. Сделав пометку в ежедневнике, я вернула газету на стол Триггера на то самое место, где он ее оставил, и вновь занялась анализом краж для завтрашнего совещания. Я пыталась не смотреть на имя, но оно снова и снова притягивало взгляд, словно ангелы уже связали меня с ним.

После работы я прогулялась по склону холма до перехватывающей парковки, разглядывая витрины. Сегодня не требовалось делать покупки для мамы, и я вышла поздно, но домой не торопилась — кошка может и до ужина подождать. Мне хотелось побыть среди людей, даже если эти люди куда-то спешили. Еще несколько часов, и город снова заполонит народ — все пойдут встречаться с друзьями, ужинать, выпивать в ночной клуб. Впрочем, до тех пор болтаться по улице я не собиралась, да и какая мне с того радость? Подвыпившие прохожие будут шуметь, смеяться друг над другом и надо мной — единственной во всем городе, кто гуляет сама по себе, будто вернувшись в школьные годы.

Подойдя к остановке, я, словно в насмешку, увидела в ста ярдах впереди задние огни автобуса. До следующего оставалось двадцать минут, и я пошла дальше через пешеходный район. Возле здания совета была еще одна остановка, срезавшая объезд через центр города, и, если не мешкать, я могла дойти до нее, имея в запасе еще пять минут. Район опустел, все магазины закрылись, ветер гнал по улице газеты и мусор.

В совете давным-давно работал мой отец — где-то в бухгалтерии, хотя мама не вдавалась в подробности. Пятнадцать лет назад там появилась вакансия, на которую мне хотелось претендовать, — в то время я трудилась администратором в адвокатской конторе, и работа казалась мне крайне утомительной, тем более коллеги проявили себя весьма вредными женщинами. Однако мама меня отговорила.

— Ты возненавидишь эту службу, — сказала она. — Твой отец никогда не был счастлив. Сплошная бюрократия. К тому же у тебя плохо с цифрами, ты постоянно путаешься.

Зарплата там была немногим выше, чем я получала, но куда лучше были перспективы — устроился в совет, считай, обеспечен работой на всю жизнь, — но, возможно, именно потому мама и не хотела, чтобы я туда шла. Думаю, она боялась меня отпускать даже пятнадцать лет назад.

Однажды я увидела объявление о наборе в полицию. Я даже не стала рассказывать маме, что подала заявление, пока не получила письмо с предложением должности. Она пришла в ярость.

— Придется носить форму, — воскликнула она, — а ведь тебе это не нравится! Это еще если найдут твой размер.

— Работа для штатских, мама, им нужно носить форму, только если они сидят в диспетчерской или в приемной.

— Ты же сама знаешь, что говорят про полицейских.

— Что?

— Что они все распутники. Что они обманывают своих несчастных жен. Ты там и пяти минут не пробудешь, как они все за тобой увяжутся.

Если бы! Сейчас подобная мысль не вызывала у меня ничего, кроме смеха, хотя, приступая к работе, я и впрямь слегка побаивалась. Потребовалось некоторое время, чтобы набраться уверенности в себе, — казалось, будто все вокруг умнее меня, — но я сосредоточилась на деталях, а вскоре появились новые сотрудники, и уже я показывала им, что делать.

Припарковав машину в трех улицах от дома, я быстро зашагала в темноте. Болели ноги, хотя я весь день просидела на стуле.

Мой дом, как и соседний, погруженный во тьму, ничем не выделялся. Сад зарос сорняками. Нужно будет в выходные прополоть. Ноги сами понесли меня к соседнему дому. Я заглянула в окно входной двери, но свет не горел. Дверь в коридор, похоже, была закрыта — вероятно, как всегда.

Я ничего не видела и не ощущала никакого запаха.

Кошка вертелась вокруг, наверняка удивляясь, что это я такое делаю на заросшей сорняками грядке перед соседним домом. Казалось, будто она говорит: «Ты же там не живешь, тупая корова. Забыла, где живешь?»

Оставив дом в покое, я нашарила в кармане ключ. В моем коридоре было пусто и тихо. Я снова забыла поставить таймер центрального отопления, и внутри царил холод. Кошка постоянно путалась под ногами по дороге в кухню, хотя я ворчала и говорила ей, что, если свалюсь со сломанной лодыжкой, ничего хорошего для нее не будет.

Включив свет, я нашла коробку с кормом в шкафу под раковиной и высыпала порцию в чашку. Люси пронзительно мяукнула, и голос ее сорвался на верхней ноте.

Накормила кошку, можно приготовить что-нибудь и себе. Следовало поискать в холодильнике — или, скорее, в морозилке — еду поприличнее типа овощей и прочей здоровой пищи. Но аппетита не было. Забавно — наконец-то из-за всей этой истории с трупами я похудею, чему не способствовала ни одна диета.

В доме царила тишина, столь же пронзительная, как и холод.

Я включила радио в надежде избавиться от мрачной пелены, словно падавшей мне на плечи, и услышать хоть что-нибудь радостное. Только что закончилась некая неопознанная песня.

— …для тех, кто недавно к нам присоединился, мы говорим о кампании, которую проводит «Брайарстоун кроникл», и это хорошая новость для всех нас — правда, Салли? Вы знаете своих соседей?

— Да, конечно! Мы здесь уже несколько лет и очень подружились со всеми. Но в прежнем доме все было иначе — все пять лет я и понятия не имела, кто живет по соседству. И пожалуй, мне должно быть стыдно…

— Гм… Да, к тому же нет никаких причин не знакомиться с соседями — просто нужно вести себя дружелюбно и стремиться к общению с людьми. Дружить вовсе не обязательно, если это вам не по душе, — но ведь не угадаешь, когда вы можете друг другу понадобиться…

— К тому же население стареет. Полагаю, через несколько лет появится куда больше одиноких стариков, и крайне важно знать, что можешь положиться на соседей…

— Мы примем еще несколько звонков на данную тему, так что звоните нам! Вы дружите со своими соседями? Возможно, вы беспокоитесь, что останетесь в старости одни? Или вы беспокоитесь о своих соседях, но не хотите вмешиваться? Звоните на наш обычный номер, и мы поговорим с кем-то из вас…

Похоже, они упустили самое важное. Какая разница, есть ли у тебя соседи, если ты решил не обращать на них внимания?