Книга Star Wars. Хэн Соло и все ловушки рая - Энн К. Криспин

— Они благодарят за Возрадование, которое ждет их вскорости,— объяснил ошалевшему кореллианину Вератиль.

Чем дальше от цивилизации, тем гуще джунгли; вскоре ветви деревьев сомкнулись над узкой тропинкой. Хэну все время мерещилось, будто он идет по диковинному туннелю.

Дорожка вынырнула из леса и обогнула еще одно открытое пространство; судя по всему, гигантское болото, покрытое толстым цветочным ковром. Таких красивых и необычных соцветий Хэн в жизни не видел.

— Цветочные равнины,— тоном экскурсовода сообщил младший жрец.— А мы только что миновали лес Верности.

Соло кивал как заведенный и думал, на сколько еще его хватит. Если местные заправилы ждут, что его проймет всеобщая набожность, то они обратились не по адресу.

После двадцатиминутной прогулки процессия добралась до вымощенной площадки перед своеобразной беседкой, судя по толщине колонн, выстроенной для великанов. Сакредот попросил кореллианина остаться с паломниками, а сам направился к алтарю, вокруг которого собрались другие т'ланда Тиль. Хэн подумал, что вроде бы узнал в одном из них Тероензу. Сам алтарь был вырезан из полупрозрачного камня и будто светился изнутри.

Высокие горы с белоснежными шапками обеспечивали внушительный и впечатляющий задник. Хэн запрокинул голову, еще... и еще... самые высокие пики стыдливо прятались с окрашенных закатом облаках. Ледники пылали розовым и алым огнем.

Во дают! Хэн вынужденно признал, что потрясен. Простодушный естественный амфитеатр в сочетании с каменным покрытием площади и алтарем напоминал необычный экзотический собор.

Верующие построились рядами и замерли в нетерпеливом ожидании.

Хэн пристроился на задах, переминаясь с ноги на ногу в отчаянной надежде, что служба не затянется надолго. Он проголодался, у него болела голова, а от духоты тянуло в сон.

Верховный жрец поднял крошечные лапки и загнусавил неразборчивый речитатив. Хэн не понял ни слова. Сакредоты вторили запевале, собравшийся на площади разношерстный народ отвечал дружным эхом. Хэн насчитал четыре или даже пять сотен паломников, потом наклонился к соседу:

— О чем это они?

— Единый есть Все,— перевел паломник-тви'лекк; говорил он на безупречном общегалактическом.— Желаешь ли, чтобы я пояснил тебе всю церемонию?

Поскольку Соло решительно настроился на изучение языков, он кивнул.

— Если не лень.

.Верховный жрец опять загнусавил. Хэн слушал ритуальные фразы, которые следом за Тероензой повторяли сакредоты, а затем монотонно бубнила толпа.

«Все есть Единый».

«Мы — Единый. Мы принадлежим Всем».

«В службе Всем да возрадуется каждый Единый».

«Мы посвящаем себя Всем. Мы служим Единому».

«В труде и жертве достигаются Все. Если каждый Единый хорошо работает, да возрадуются Все»...

И так далее.

Хэн с трудом подавил зевок. Нудный урок получается.

Тероенза позавывал еще минут пятнадцать, потом все жрецы выстроились в одну линию.

— Вы хорошо поработали,— возвестил Тероенза.— Приготовьтесь к благословению чрез Возрадование!

Толпа выдала такой жадный вопль, что Хэн вздрогнул от неожиданности и попятился. Подобно волне, словно они были и вправду едины, паломники попадали на землю, стеная в порыве надежды и отчаянного желания.

Жрецы подняли руки. Сморщенные, провисшие складки кожи у них на шеях раздулись и начали пульсировать. Воздух над площадью завибрировал от низкого ритмичного гула.

У Хэна чуть глаза не вылезли из орбит, когда он почувствовал, как нечто вселяется в его разум и тело. Частично вибрация, частично звук, не определить... Была ли то эмпатия, телепатия или в голове его кто-то запустил совсем уж неведомую реакцию? Соло не понимал, знал только, что сопротивляться невозможно...

Его словно накрыло высокой волной — тепло, физическое удовольствие, почти оргазм. Хэн сделал еще шаг назад, прочь, подальше от алтаря. Он пятился и пятился, пока не столкнулся с одним из лесных великанов, и тогда обнял дерево, почти обвис на нем; ногти глубоко впились в мягкую, крошащуюся под пальцами кору. И только эта самая шершавая кора под ладонями удерживала его на плаву, мешала теплой волне смыть его, утащить в глубину.

Если накроет с головой, он уже не выплывет. Хэн понятия не имел, где брать силы, но сражался не на жизнь, а на смерть — как учили. Всю свою сознательную жизнь он был хозяином своего разума и тела, и ничто ни в этой Галактике, ни в какой другой этого положения не изменит. Он — Хэн Соло, и всякие посторонние ему в мозгах не требуются. Если ему захочется почувствовать себя хорошо, он как-нибудь сам управится.

Я — свободный человек, я вам не паломник какой-то, не ваша марионетка! Свободный, слышите вы?

Он боролся с ментальным вторжением, как дрался бы с реальным врагом из плоти и крови, и вдруг — так же внезапно и быстро, как появилось, ощущение исчезло. Хэн действительно освободился.

В отличие от паломников. Те корчились, распростершись на земле, стонали от наслаждения и счастья.

Хэна затошнило, и чтобы не испортить торжественность момента, кореллианин стал разглядывать жрецов, которых не затронула волна безумия. Так вот почему несчастные простофили остаются здесь, даже получая вместо обещанной благодати рабский труд! Горбатятся целый день, а потом, едва переставляя ноги, ползут за очередной порцией ощущений, по сравнению с которыми блекнет самый качественный спайс.

Интересно, а ему-то самому так ли уж обязательно подсаживаться на эти вечерние церемонии? Хэн понадеялся, что нет. Очень трудно было сопротивляться манящему теплу. Кореллианин опасался, что если каждый вечер ему придется являться к алтарю, то в один прекрасный момент не хватит сил и решимости отказаться от «пилюль счастья», которые щедро рассыпали илезианские жрецы.

Паломники все-таки начали подниматься с земли, многих шатало. Стояли они не очень уверенно, зато у всех светились глаза, хоть читай без фонаря. И почти все ничем не отличались от наркоманов, которых Хэн видел в трущобах и притонах Кореллии и прочих планет, где в ходу спайс и убалах.

— И так каждый вечер? — поинтересовался он у тви'лекка.

Красные глаза не-человека сияли потусторонней радостью.

— О да! Разве не замечательно?

— Безумно,— искренне согласился кореллианин.— А было так, чтобы церемонию отменяют?

— Бывало... но лишь когда на фабриках случаются беспорядки. Однажды какой-то работник сошел с ума, взял заложника и потребовал вывезти себя с планеты. Жрецы отказались проводить службу и не дали нам Возрадоваться... это было ужасно, просто ужасно.

С точки зрения Хэна «сумасшедший» вел себя абсолютно нормально, но Соло счел за лучшее воздержаться от критики.

— А что дальше было?