Книга Каменный век. Книга 5. Народ Моржа - Сергей Щепетов

– Мне надо начинать занятия в школе.

– Подождут твои занятия! Отправишь своим помощникам рисунок говорящих знаков, как нам откто-нибудь там разберет и твоей Ветке прочитает.

– И долго я тут должен колготиться?

– А пока меня завалить не сможешь. Может, у тебя уже завтра получится.

– Получится, как же, – пробормотал Семен. – Я четыре года детишек цифры и буквы писать учил, а ты, небось, по полдня тренируешься.

– Меньше, – улыбнулся старейшина. – У меня тоже работа.

В форт Семен вернулся только через месяц. И не потому, что боялся стать предметом насмешек, – он вынужден был признать, что старейшина прав. В сложившейся ситуации слишком многое «завязано» лично на нем – он не может позволить себе быть физически слабым. Это значит, что ежедневный бег и работа с пальмой для него обязательны.

В школе, конечно, обнаружился полный бардак, который Семен устранял дня три. Когда же устранил, то с некоторым удивлением сообразил, что по большому счету жаловаться ему грех: занятия начались и шли без него! Разумеется, дети лишь играли в школу, но ведь собирались в классы и слушали своих сопливых учителей они по-настоящему! Правда, «уроки» оказались значительно короче «перемен»…

Глава 3ПОЛИТИКА

Система взаимоотношений между племенами и кланами, конечно, была далеко не идеальной. То и дело чьи-нибудь охотники, преследуя добычу, оказывались на чужой территории. В ходе многолетних переговоров положение границ менялось – Семен упорно пытался свести дело к тому, чтобы они не разрезали на части самые «добычливые» районы, чтобы охотникам просто незачем было лезть к соседям. Тем не менее конфликты случались, и в первые годы Семен разрешал их лично. После того как возникло некое подобие меновой торговли, наказание виновных обычно сводилось к выплате «виры», точнее, принесения подарков пострадавшей стороне. В смысле укрепления единоначалия традиция была правильной, но чрезвычайно хлопотной – роль межплеменного судьи Семена не устраивала. Требовалось придумать что-нибудь более смешное, и он в конце концов придумал.

«Это мероприятие мы назовем „саммит". Точнее… м-м-м… „Саммит большой четверки" – звучит загадочно и непонятно – самое то! А проводить его будем два раза в год – в начале и в конце холодного сезона. Пускай вожди или их представители приходят со свитами сюда – на нейтральную территорию – и под прицелом арбалетчиков решают накопившиеся проблемы. А я буду бессменным председателем! Технические, так сказать, предпосылки для таких мероприятий имеются – перед началом осенних и весенних миграций животных в охоте наступает затишье, и главное, всюду теперь имеются „выпускники" или старшеклассники школы, которые понимают и друг друга и своих сородичей».

Сил и времени на организацию первых «саммитов» Семену пришлось потратить немало. Однако результат (уже к концу второго года!) превзошел его ожидания. Причина, вероятно, была традиционной: люди есть люди, и в условиях самодостаточного охотничьего хозяйства они страдают (сами того не понимая) от дефицита свежей информации и впечатлений. В общем, эти «саммиты» вскоре превратились в межплеменные ярмарки.

Участок степи за перешейком возле форта сделался неким подобием майдана – прибывшие разбивали там свои лагеря и занимались меновой торговлей. Начальство располагалось отдельно – на заколдованной (простреливаемой из арбалетов!) территории между частоколом и «засекой». Это, конечно, было не запугиванием, а оказанием почета гостям.

Дров поначалу было наломано немало. Семен попытался ввести запрет на ношение оружия во время «саммитов» – это оказалось невозможным. Для всех, включая лоуринов, безоружность взрослого мужчины в присутствии чужаков – это… Ну, примерно как столичному интеллигенту отправиться на концерт в консерваторию без штанов. На первом же общем сборище возникла безобразная драка между аддоками и имазрами – без трупов, но с членовредительством. Драку начали аддоки и победили в ней. Однако расследование обстоятельств заставило вождей прийти к выводу, что виновны имазры: один из воинов пожелал коллеге из соседнего клана, чтоб у него… Ну, в общем, чтоб у него кое-что отвалилось. Семен немедленно объявил о запрете любой «агрессивной» магии на подвластной ему территории: дурное пожелание (даже мысленное!) обязательно падет на своего автора. Как только это было провозглашено публично, народ начал спешно покидать «майдан». Пришлось вносить коррективы в запрет.

На время «саммитов» занятия в школе прекращались. По замыслу Семена старшие ученики должны присоединяться к делегациям сородичей и работать переводчиками, счетоводами и бухгалтерами. В виде приказа он свой замысел не оформил – ему казалось это само собой разумеющимся. Однако выяснилось, что первобытная детвора «каникулы» разумеет иначе – пересчитывать куски замши и горшки им неинтересно. Шумной толпой школьники шарахались с одной стоянки на другую, задирали своих «неграмотных» сверстников, устраивали матчи по «футболу» и «баскетболу». Будучи в подпитии, Семен имел неосторожность предложить зрителям делать ставки на победителей – «Медведей» или «Тигров» – и объяснил, что это такое. Когда же он протрезвел, то оказалось, что контроль над ситуацией им утрачен полностью. Остается лишь следить, чтобы болельщики проигравших «Медведей» не начали ломать черепа болельщикам «Тигров», и наоборот. В общем, в тот раз не только «торги» не состоялись, но и заседание вождей было сорвано.

Года через три Семен мог уже подвести кое-какие итоги своей «прогрессорской» деятельности. Вокруг школы и ее директора формируется некая общность, которую непонятно как называть. Доминирующую роль в ней играет племя лоуринов, хотя оно отнюдь не является самым многочисленным и сильным в военном отношении (о последнем, правда, догадывался лишь Семен). Лоурины знают великие магические тайны, и поэтому они наиболее близки верховному божеству (Творцу, Амме, Умбулу). Близки настолько, что земные воплощения этого божества (мамонты) принимают пищу из их рук. Все остальные тоже могут делать жертвоприношения, но, увы, лишь через лоуринов. Это, конечно, довольно обидно, поскольку лоуринам за их «праведность» божество даровало способность делать глиняную посуду, фигурки-статуэтки (что более ценно!) и ткани. Божество научило лоуринов не бояться воды, плавать по ней, извлекать и есть живущих в ней существ. Про волшебное оружие (железные клинки) и говорить не приходится.

Главы аддоков и имазров – Данкой и Ващуг – не были ни дураками, ни тупицами, и сами считали себя сильными колдунами. Они держали монополию на домашних лошадей, к которым лоурины испытывали некоторый интерес, и, кроме того, кланы владели искусством (магией!) выделки и окраски высококачественной замши. Используя знания своих юных сородичей-школьников, они регулярно предпринимали попытки наладить производство собственной керамики, которые раз за разом проваливались – изделия при обжиге трескались, а то и взрывались. Причины неудач были, конечно, чисто магическими: месторождение волшебной глины контролировали неандертальцы, а заколдовать как следует какую-нибудь другую глину не получалось (как подобрать количество наполнителя в керамической массе, Семен никому не рассказал, кроме Головастика, конечно). Такое положение дел колдунам казалось неприемлемым – сравняться с лоуринами они пока не пытались, но превзойти друг друга считали чуть ли не целью жизни. В итоге однажды к Семену явился Хью и сообщил, что ему втайне от всех предложено поставлять глину аддокам в обмен на мясо и шкуры. Вскоре аналогичное – и тоже тайное – предложение поступило и от имазров.