Книга Пожиратели душ - Селия Фридман

– Ведьмы часто умирают во время ворожбы, поскольку именно она их и убивает, – заметил Коливар. – Знает ли кто-нибудь в точности, от чего умерла эта? Или все только предполагают? – Над столом повисло молчание. – Ну что ж. Вот случай наконец-то заняться делом.

– Ты предлагаешь свои услуги? – спросил Рамирус. Черные глаза сверкнули при свете ламп.

– Зачем мне браться за то, что вполне по силам тебе? Некоторые магистры сочли бы это оскорблением, я же отнюдь не хочу никого оскорблять.

– Есть меры, которые можно принять без ненужного риска. – Сур-Алим говорил с более заметным акцентом, чем остальные, и его напевная речь вызывала в уме золотые закаты над бескрайними песками пустыни. – Рассмотреть жизнь принца, узнать о его прошлых знакомствах… если эта женщина что-то значила для него, она будет найдена. Ничего опасного в этом нет, если не заниматься напрямую связью с консортом.

– Это задача для тебя, Рамирус, – веско провозгласил Лазарот. – Полагаю, ты не откажешься от нее?

В зале на миг стало совсем тихо. Коливар боролся с противоречивыми желаниями – подзадорить Рамируса и прийти к нему на подмогу. Первое было бы лишним, второе не в его характере. Он просто ждал, что само по себе уже было вызовом.

– Я попытаюсь, – произнес наконец седовласый магистр. Он говорил тихо, но смотрел на Лазарота убийственным взглядом.

Коливар подавил улыбку. Это верно, такие сведения можно добыть, не боясь быть втянутым в канал, связующий магистра с консортом, но Рамирус никогда не был сторонником новшеств и вряд ли изобретет нечто из ряда вон. Когда он пробьется над этим несколько ночей кряду, Коливар, возможно, предложит ему кое-что… Не задаром, конечно.

А игра-то становится все занимательнее!

– Значит, решено. – Лазарот отодвинул стул, скрежетнув им по каменному полу. – Не обижайтесь, но я не вижу повода возвращаться к обсуждению, пока королевский магистр не закончит свое расследование. Надеюсь, что в итоге он представит нам нечто существенное, а не просто сказки о вымышленных существах. – Он окинул взглядом всех остальных, неприязненно кривя губы. – Не могу назвать здешнее общество особливо приятным.

Поклонившись Рамирусу не ниже и не сердечнее, чем того требовал этикет, он вышел из зала. Миг спустя за ним с таким же поклоном последовал Фадир. Затем Келлам. Затем Телас.

Под конец в зале остались только Рамирус и Коливар. Южанин вольготно развалился на стуле под стальным взглядом Рамируса.

– Если я узнаю, что в этом замешан ты, – сказал седобородый, – или что за этим стоит твоя королева-колдунья, а ты знал об этом или хотя бы подозревал… тогда – да помогут мне боги, я не посмотрю на Закон и расправлюсь с тобой. Ты понял меня, Коливар?

– Я пребываю в таких же потемках, как и ты. И точно так же хочу отыскать ответ. Мы все под угрозой, не так ли?

Рамирус долго смотрел на Коливара, пытаясь, возможно, разгадать его намерения колдовским путем. Пусть его – Коливар позаботился о защите. Никто не ходит на встречу с магистрами, не облачив прежде свой разум в броню.

Любопытно, сколько присутствующих пытались сегодня проникнуть в чужие секреты, говоря совсем о другом. Что за волшебный ковер ткался здесь в этот вечер, соединяя всех липкими нитями паутины! Коливар почти сожалел, что сам не вступил в столь увлекательную игру. Но он предпочитал способы более тонкие… способы смертных, как могли бы сказать иные… и никогда не снисходил до топорного колдовства в обществе равных себе. В теории все магистры должны соблюдать мир, но он не поставил бы свою жизнь на то, сколько продержится этот мир, случись кому-то из них застать его в беспомощном состоянии Перехода. Магистра, ищущего соединения с новым консортом, можно оплести тысячью чар – недоставало еще рисковать этим в окружении самых завзятых своих недругов.

«Ах если б мы в самом деле могли управлять этой связью, – думал он. – Если б магистр мог отпускать своего консорта, не истощив его атру окончательно, а затем выбирать надлежащее время и место для следующего Перехода. Оставляли бы мы им жизнь, будь это так? Или просто выбирали бы мгновение, удобное нам, не думая о тех, кого губим? Не будь у нас больше необходимости убивать консортов, чтобы остаться самим в живых, продолжали бы мы это делать просто так, по привычке? Дали бы себе по крайней мере труд над этим задуматься?»

Эти вопросы как-то странно встревожили Коливара. Но они были для него внове, а новое в жизни магистра всегда желанно. Когда ты живешь так долго, отдаленный от обычного порядка человеческой жизни, то понимаешь, что самая большая опасность – это не предательство твоих соперников и даже не чародейские неудачи, а скука и те каверзы, которые подстраивает самому себе человеческий разум, будучи лишен внешних отвлечений.

«Теперь можно этого не бояться», – сухо заметил про себя Коливар.

Глава 9

Увидев поленницу, Итанус все понял.

Камала воздвигла ее вдвое выше обыкновенного, с необычайной даже для себя аккуратностью. Поленья лежали прямо-таки художественно, как камни в стене, сооруженной ими когда-то вокруг дома, с выровненными по невидимому шаблону торцами.

Сознает ли она, что сегодня работала не так, как всегда? Знает ли почему?

Он-то знал. Хорошо знал.

Она ждала его в доме, опрятная, как ее поленница, с приглаженными против обычного волосами, в чисто отстиранной после трудов одежде. Ее глаза были устремлены на вошедшего Итануса. Он мельком подумал, как красивы они и как ему будет недоставать их. Даже ногти у нее безупречно чисты. Этому он научил ее первым делом, когда взял в ученицы.

– Мастер Итанус… – начала она. Он остановил ее жестом.

– Мне что-то пить захотелось, Камала, а тебе? День нынче жаркий.

Он прошел мимо нее к очагу, где грелся чайник. Сейчас лучше сосредоточиться на чем-то другом, не вызывающем никаких чувств. Подняв крышку, он увидел, что от воды идет пар, и удовлетворенно кивнул. Поставил рядом две глиняные чашки, достал с полки коробку, где хранил травяной чай. Бросил щепотку в каждую чашку, убрал коробку, снял чайник с огня. Долил кипяток, глядя, как кружатся в струе чаинки.

Все это молча, стараясь не думать. Не чувствовать ничего.

Завершив обряд, он подал Камале ее чашку. Вода постепенно наливалась цветом, аромат трав наполнял маленький дом.

– Итак, тебе пора уходить, – тихо промолвил он. В его тоне не было вопроса.

Она на миг прикусила губу, глядя в чашку, потом кивнула.

– Я многому научилась у вас, мастер Итанус. Многое узнала в этом лесу. Но есть вещи, которым я здесь не могу научиться.

Он проворчал что-то и отпил глоток чая. Молчать было безопаснее.

– Вы могли бы пойти со мной, – предложила она. Они оба знали ответ, поэтому он опять ограничился молчанием, продолжая пить чай.