Книга Я, хобо. Времена смерти - Сергей Жарковский

- Не нужно задавать мне идиотские вопросы, - совсем тихо сказал он, зверски наддирая обёртку стандарта. - Кроме того, чего уж там! Мне моя предполагаемая должность в твоём предполагаемом губернаторстве тоже была - солнышко. Если честно. Хотя, повторяю, отправлять такую дурищу, как "Сердечник", к Новой земле без поддержки транспортом ам-баркации… смертельное идиотство. Преступное идиотство. Которому нет оправданий. (…)[9], со своей Дистанцией, Император… Слава Императору! Вообще не понимаю, почему мы называемся "Сердечник", а не "Союз-1"!… Я надеюсь, как и ты, только, что у Марты всё в порядке, просто типа там перепились и забыли встретить… - Он зло фыркнул в ложку. - Вариант Доктора помнишь, Пол? А? Задница гола - но голова цела.

Мьюком взял из воздуха упаковку с едой и тоже надорвал. Аккуратно, по шву.

- Ты, значит, вот к чему уже готов, серьёз… Н-ну, видно будет. - Он помолчал. - Так сбросим "зеркало" или нет? - спросил, зачёрпывая ложечкой кашу.

- Жалко, - повторил Ошевэ в третий раз. - С другой стороны… Ай, да не в этом дело, Туман, "зеркало" там, не "зеркало", хрен бы с ним… Если Марта нашла систему опасной и… не представляю даже, как, но - отковыляла обратно в Касабланку, то уж хоть спутник какой с информацией нам бы бросила. Да что спутник! Вон её железа сколько по системе живого! Два орбитера, Башня!… А информации - ноль. Беда с Мартой случилась, Пол. Зря мы с тобой Лен-Макаба облаяли. Не зря, конечно…

Они помолчали, жуя и посасывая.

- Да… крутанули барабан… - произнёс Шкаб. - В общем, Пол, считай, что графика у нас больше нет - это в любом случае. Губернаторство твоё отодвигается… Равно, как и моя… моё величие. Слушай, а вот это жёлтое - что?

- Повидло.

Шкаб почмокал, пробуя.

- Новый штамм что ли, я не понимаю?

Мьюком смял опустевший пакет и встал на подковки.

- Надо греть большой токамак и двигаться к Тройке, к Башне. Задышимся и там будем решать. Считай курс, штурман, - сказал он, и пошёл было прочь, но:

- Туман… - услышал вдруг полголоса Шкаба и задержался, не оборачиваясь.

- Туман, ты вот что… ты пока раз не губернатор… ты пока уж дай полегче, а? - проговорил Шкаб. - Площадка под нами, судя по всему, тонкая. Костей не соберём, если сейчас начнём метаться по системе. Полегче. Сыграй космонавта. Как в старое доброе - над касабланкской Девяткой. Ага? Я про что? Отзови распоряжение. Давай в много голов подумаем - и сейчас, не над тяжёлой планетой. Ага? Я понимаю - люди в совете не те, но и не те ведь - тоже люди?

Мьюком повесил ставший колючим сжатый пакет в воздухе, огляделся, мало что разглядев, и двинулся дальше. Он шёл, привычно лавируя между терминалами и стойками, не обращая внимания на поднимающиеся от приборов навстречу ему бледно-голубые лица спецов, и с ужасом осознавал внезапно надвинувшуюся на него командно-административную немощь. Ощущение было физиологически интенсивным. Если бы не невесомость, колени бы подогнулись. Стыдно! Шкаб, старый коллега и однокашник, свояк и собутыльник, но не до такой же степени, чтобы Туман Мьюком, один из старейших космачей на Трассе, выпрашивал у него, Шкаба, советы с подлокотничка. А ведь так и выглядело, более того, так оно и было! И никуда не денешься уже, птичка улетела, и совет получен, и совет верный: быстрые решения напыщенного капитана сейчас могут убить экспедицию медленней, чем камень в основание процессора на гиперболической, но гораздо мучительней. Растерялся, старый дурак, правильно Шкаб тебя идентифицировал, подумал Мьюком. Губернатор всея пространства.

Он уселся в "капюшон", закинулся на невесомость, нацепил на ухо гарнитуру и сказал:

- Инженер-раз, настоящий доклад.

- График-два отработаем к утру, капитан. Много пыли, пены, а так всё штатно.

- ОК, Вилен. Работай. Капитан - главам служб - всем, - сказал Мьюком, пометив у себя на рабочем столе. - Сегодня в ноль четыре среднего собраться в клубе. Товарищ Брегани, отправьте кого-нибудь из своих клуб почистить. Далее. Всем полностью владеть служебной ситуацией. Судя по всему, предстоит изменение процедуры, ибо настоящим объявляю нештат на финише. Приказываю считать "Сердечник-16" форвардным кораблём. С момента "сейчас" объявляю по экспедиции коллегиальное управление, по обычаю Трассы.

Он проговорил это, поражаясь себе. Хотя - что произошло? Коллегиальное управление на любом форвардном звездолёте дело зачастую единственно возможное, так как форвард пребывает в автономе над Новыми землями долгие годы, и абсолютная капитанская власть легко вырождается в безумную игру экипажем и мощностями, игру на истощение. Капитан - самая опасная в смысле потери разума профессия в Космосе. Космос сам назначает и свергает правительства. Земные и околоземные аналогии под неизвестными звёздами не стоят и выеденного стандарта. А жить хочется, и жить не вынужденно здоровой и высокоморальной жизнью Робинзона Крузо, а жизнью обычной, пусть даже простой, но личной, но - не вынужденной, хотя бы уж в свободное от вахт и авралов время… Раз уж тебя сюда занесло.

Старый хрыч Туман, сказал себе Мьюком. Хватит таить греха. Ты просто успел войти в роль губернатора, Повелителя ЕН-5355 и прилегающих окрестностей. Тебе это даже в нар-кауте мстилось. Шкаб прав, и мало того, демонстрирует свою правоту профессионально. Губернатор имеет право не быть космонавтом, но право выправляется, лишь когда построен Город с зимним садом и фонтаном минеральной воды, и работает Старт-Финиш, и НРС провешена до метрополии. А до той поры есть лишь Космос, и он диктует, и лучшее, что ты можешь сделать, - и неразно, как высоко в реестре стоит твоя должность! - написать диктант без ошибок.

Словом, Мьюком, объявив "Сердечник" "Форвардом", показал себя настоящим космачом и товарищем. Но ему сразу же стало хуже, как будто он совершил фатальную ошибку. Интуиция? Или постнаркоз? Кто лечит психиатра?

- Здесь штурман-раз, - услышал в наушнике он. - Прошу гальюнного времени.

- Принял. Штурман-два, примите вахту, - сказал Мьюком. - Господин Мучась, исполнять обязанности первого в рубке.

- Первый вахтенный, принял, есть. Капитан сошёл с мостика, вахта, связь ко мне.

Мьюком догнал передвигающегося лётом Шкаба у люка.

- Бегаю за тобой, как девственник младой, - сказал он.

- Твоя мама просила за тобой присматривать, - ответствовал Шкаб. - У меня нет выбора. Бегай на здоровье.

Они принялись к люку и стали сообща его отвинчивать.

- Ты вправду в гальюн? - спросил Мьюком, снова чувствуя себя полным идиотом.

- Никогда не брехал из-за пульта, - сказал Шкаб. - Но схожу в свой личный. И ты знаешь что, Туман, посети-ка ты врача. Прямо сейчас. Спорамин там, релаксант-Т, то да сё, да то ещё… Слушай, ты умел быть плохим пилотом, когда не умел, умел быть пилотом отменным, когда научился, но ты никогда не умел быть жёлтым повидлом. Я не уверен, что ты хорошо вышел из сна. До совета - сходи к врачу. Чтоб не пришлось мне тебя вести.