Книга Точка Омега - Уитли Страйбер

— Не сомневаюсь.

Несчастный охранник буквально приплясывал на месте, ему отчаянно хотелось побыстрее убраться из так называемой запретной зоны.

Кэролайн прошла вслед за Сэмом в двустворчатую дверь со стеклянными панелями, и вскоре они оказались в безупречно чистой, великолепно оборудованной кухне, где царила суета — здесь все вокруг было новым. В прежние времена тут находилась музыкальная комната; теперь же пианино перенесли в бывшую курительную, напротив солярия.

На новой кухне сверкали чистотой мраморные разделочные столы и повсюду были самые современные приспособления. Кэролайн насчитала четырех поваров в колпаках, вокруг которых металось бессчетное количество помощников. Помещение напоминало кухню на «Королеве Анне II» до того, как та погибла во время урагана.

— Мисс Кэролайн, это Рей Веллер, наш шеф-повар. Именно он будет изучать список ваших предпочтений в еде.

— Привет, Рей.

То, как он улыбнулся, сказало, что тот ее знает. Значит, этот ее одноклассник не находится в состоянии полной амнезии. Отец говорил ей, что часть ее соучеников подверглась этой процедуре, другие — нет, но она должна всем показывать их глиф, который и положит амнезии конец. Однако те, чья личность скрыта под искусственным безумием, — совсем другое дело. Они являются звездами, самыми сильными из ее товарищей, которым предстоит сыграть главную роль, и, следовательно, их нужно спрятать как можно надежнее.

— Наша цель — радовать пациентов, — сказал Рей, — поэтому хорошенько подумайте над своими пожеланиями. Мы можем приготовить практически всё — разумеется, пока у нас есть необходимые продукты.

— А теперь мы пойдем в художественную мастерскую, — сообщил Сэм.

Кэролайн прошла за ним в двустворчатую дверь и в коридор, который уходил в крыло, отведенное для пациентов, и вскоре оказалась в комнате, залитой ярким светом, который вливался внутрь через громадные окна, выходившие в великолепный сад. Кэролайн увидела мужчин и женщин в перепачканных краской джинсах и футболках. Одни из них рисовали на больших и маленьких холстах, другие держали в руках карандаши, третьи что-то лепили из глины.

Она с удовлетворением разглядела среди них группу гончаров, которые с увлечением лепили глиняные горшки, и пламя печи разбрасывало вокруг на удивление реалистичные отсветы. В печи обжигали горшки, хотя на самом деле она была не совсем обычной, точнее, у нее имелось и другое назначение. Сейчас она являлась самым важным инструментом на планете Земля из-за того, что Кэролайн собиралась в ней сделать.

Ее прежняя одноклассница Сьюзан Денман, которая сидела и читала «Философский камень», подняла голову и улыбнулась, не пытаясь скрыть, что она охвачена горем. Отец сказал Кэролайн, что, если они потерпят неудачу, достаточно сильное потрясение может вызвать спонтанную ремиссию искусственно индуцированного психоза. Очевидно, в данном случае убийства матери оказалось достаточно.

Кэролайн едва заметно показала Сьюзан, что узнала ее. Они вместе изучали подпространство, узнавая, как создаются голографические реальности, которые могут одновременно находиться в разных местах — очень важное знание, учитывая миссию Кэролайн. Сьюзан приносила краски и готовила кисти.

Кэролайн вздохнула на ходу, мечтая, чтобы все стало иначе, не так трудно и опасно. Учеба в классе доставляла ей удовольствие, и она испытывала благодарность к мистеру Эктону, а также отцу и деду, за все, что они им дали.

Она обрадовалась, что, по крайней мере, Сьюзан ее узнала, потому что, когда она увидела тех, кто учился в их классе, надежно спрятанных под личиной психической болезни, и прекрасный особняк мистера Эктона, превращенный в фальшивый сумасшедший дом, это произвело на нее гораздо более угнетающее впечатление, чем она опасалась.

Сьюзан вышла из состояния амнезии, но Аарона Штейна, который рисовал что-то жуткое — кажется, женщину, столкнувшуюся с гигантским пенисом, — еще предстояло разбудить.

— Чем болен этот парень?

— Шизоаффективное расстройство, — с важным видом ответил Сэм, который гордился способностью использовать сложные медицинские термины.

Прекрасный, обожавший поэзию Аарон, наполненный весельем и мягкой мудрости…

Скоро и она тоже займется живописью, но ее картины не станут отражением психической болезни.

Кэролайн знала, что очень важно закончить работу быстро, поскольку скоро наступит время, когда в мире разразится страшный хаос, и завершить ее будет невозможно. Даже цвет неба изменится, а без хорошего цвета она не сумеет создать артефакт, который станет безупречным соединением научных знаний и энергии искусства. Если план мистера Эктона сработает.

— Пошли отсюда, — пробормотала она, обращаясь к Сэму.

Еще одна соученица — ухмыляющаяся Эйми Мейкпис — оторвала взгляд от картины, которая представляла собой диковинного вида мрачную башню, и улыбнулась.

— Как ты умрешь? — спросила она радостным голосом, сияя круглыми, как пуговицы, глазами. — Лично я хотела бы откуда-нибудь спрыгнуть.

Кэролайн подумала, что, по крайней мере, достаточно много народа занимается здесь рисованием, являвшимся важной частью плана. Устройство, созданию которого она училась в классе, будет выглядеть как картина — во всяком случае, вначале. Позже оно превратится в дверь сквозь время, и тогда никто ни на секунду не подумает, что это рисунок.

Приведя в собственном сознании художественное мастерство и научные знания, усиленные алхимическим золотом, которое она получит, в равновесие, Кэролайн обеспечит их путем к спасению. То, что она создаст в этой комнате, сначала будет казаться картиной, которой на самом деле не является.

— Мэм, нам нужно идти дальше.

— Да-да. Пора закрыть меня в клетку, я произвожу слишком много шума.

— Башня, — проговорила Эйми. — Ты идешь, идешь, а потом падаешь. — Она приблизила ухмыляющееся лицо. — И падаешь…

Кэролайн решила, что пришла пора подтвердить ее собственные фальшивые симптомы безумия. Она изобразила припадок, задрожала, начала клониться назад и с такой силой грохнулась на пол, что потеряла сознание.

Перед ней появилось похожее на луну лицо с наполненными страхом демоническими глазами. Кэролайн вскрикнула и тут же громко завопила, лицо Мака Грэма улыбнулось, и демон тут же исчез, снова спрятавшись в своей норе в его сердце.

Он помог ей подняться на ноги.

— Извините, мисс…

Не называй ему своего имени.

Вырвавшись от него, она начала пятиться.

— Возможно, лекарства, которые вы принимаете, действуют на ваше чувство равновесия, — предположил Сэм.

— Ясное дело! Только мне не дают никаких лекарств. Они у меня закончились, поэтому я приехала сюда… — Она огляделась по сторонам.

Все, кто находились в комнате, смотрели на нее, а она видела горгулий, сексуальных маньяков, прячущихся под личиной шизофреников с широко раскрытыми глазами, и параноиков, забившихся в потайные уголки, — это было ужасно. Перед ней открылась галерея проклятых лиц, скрывающих людей, которых она искренне любила и в высшей степени уважала. Блестящий класс, составленный из замечательных детей, занимал главное место в ее сердце, и их плачевного состояния хватило бы, чтобы она сама сошла с ума.