Книга Филогенез - Алан Дин Фостер

Дес напряженно ждал, пока сеть улья завершит процесс идентификации. Но все обошлось благополучно. Дес имел должность, Дес присутствовал здесь, тут же находились транксы, которые могли подтвердить, что он действительно тот, за кого себя выдает. Система его приняла. На его имя был открыт счет — правда, пока что с нулевым кредитным сальдо. А поскольку Дес имелся в системе, никому и в голову не приходило поинтересоваться, на каком основании он тут находится.

Дни шли за днями, и постепенно помощник приготовителя пищи Десвенбапур примелькался и обзавелся множеством приятелей и знакомых. Трудился он добросовестно, работа была несложная, требующая куда меньших умственных способностей, чем у него имелось, и потому он вскоре сделался почти профессионалом.

Вот только комната Деса по-прежнему значилась в списках как свободная, и в один прекрасный день туда явился со своими вещами новоприбывший ассенизатор. Обнаружив, что помещение занято, он обратился к служащей, ответственной за расселение. Служащая была очень занята чем-то более важным и поэтому не стала вникать в ситуацию, а поспешно признала, что тут явно произошла ошибка. Поскольку же Улунегджепрок и прочие коллеги единогласно заявили, что Дес всегда здесь жил, она просто переселила новичка в другое свободное помещение, а жилье, которое самовольно занял бывший поэт, было официально записано на его имя.

Теперь у Деса было постоянное место жительства, свой счет, на который ежесезонно поступала заработная плата — друзья Деса не замедлили сообщить казначею улья, что их товарищ не получает жалованья, и тот поспешил исправить ошибку — и место работы, поэтому перевоплощение Десвендапура в Десвенбапура можно было считать свершившимся. Конечно, шансы, что обман раскроется, еще оставались, но с каждым днем их становилось все меньше. Ответственный за распределение пищи ужасно радовался, заполучив еще одного толкового и добросовестного помощника. Имя Деса периодически начало попадаться в официальных отчетах о жизни комплекса. И таким образом помощник приготовителя пищи Десвенбапур заслужил окончательное признание бюрократической машины.

Дес узнал, что стремление всякого, кто имеет хотя бы отдаленное отношение к работе с людьми, узнать о них побольше весьма поощряется. Естественно, поэт поспешил воспользоваться представившимися возможностями. Все свободное время он изучал историю транксско-человеческих контактов, официальные отчеты о развитии комплекса на Ульдоме и описания робких, но настойчивых попыток расширения связей между принципиально различными, не особо стремящимися к сближению расами. В официальных отчетах о проекте в Гесвиксте не сообщалось ничего. Можно было подумать, что этого комплекса вовсе не существует.

Дес боялся повышения в должности, так как не хотел привлекать к себе внимания. Однако рекомендации поступали, несмотря на все его усилия. Единственным способом избежать повышения было работать меньше и хуже, но это также могло привлечь к нему внимание, к тому же не самое благожелательное. Поэтому оставалось только поддерживать хорошие отношения с товарищами по работе, делать свое дело и не высовываться.

В человеческом питании Десвендапур разбирался теперь немногим хуже профессиональных биохимиков и прочих специалистов. Он стремился в придачу побольше узнать обо всех остальных сторонах жизни двуногих — начиная от их облика и кончая их искусствами, развлечениями и обычаями, имеющими отношение к спариванию. На многие его вопросы следовал ответ: «Неизвестно». Это не удивляло Деса. Контакты между расами расширялись, но очень уж вяло. Официально они вообще ограничивались лишь проектом на Ульдоме.

Причины образования секретного комплекса в Гесвиксте были очевидны. Обе стороны стремились ускорить развитие контактов, создать новые возможности для обмена взглядами, подтолкнуть взаимопознание. Но все это следовало делать таким образом, чтобы не встревожить широкие слои населения. Даже теперь, спустя четырнадцать лет, ни те, ни другие разумные существа не были уверены, что могут доверять друг другу.

У транксов имелся более чем богатый опыт общения с двуличными, коварными инопланетянами — в первую очередь, конечно, а-аннами. Да, мягкотелые млекопитающие казались достаточно дружелюбными — но что, если это всего лишь военная хитрость, имеющая целью усыпить бдительность ульев? Никто не хотел, чтобы история Пасцекса повторилась на Ульдоме или где-нибудь еще.

Люди страдали не меньшей, если не большей, подозрительностью. Человек на протяжении сотен поколений враждовал с насекомыми, и мысль о дружбе с их гигантскими инопланетными сородичами, пусть даже очень отдаленными, для многих оказалась неприемлемой. Неприятие шло не от разума — от подсознания.

Потому обе расы продолжали прощупывать друг друга, исследовать, изучать — и все это делалось с оглядкой на действия а-аннов и прочих известных разумных существ. И создание тайного комплекса к северу от Гесвикста было не чем иным, как попыткой транксов расширить и ускорить развитие связей.

Несмотря на то что Дес испытывал сладостное содрогание инстинктивного отвращения каждый раз, когда в его комнате появлялось трехмерное изображение человека, он сублимировал это чувство, слагая все новые сонеты, сопровождавшиеся соответствующими танцевальными па. Эти файлы он тщательно зашифровывал и защищал паролями, опасаясь, что кто-нибудь может случайно наткнуться на них и задаться вопросом, откуда такие таланты у скромного помощника приготовителя пищи. Строки, возникавшие в мозгу Деса, были гладкими, образы — оригинальными, однако им по-прежнему недоставало того огня, который поэт стремился вложить в свои произведения. Где же, наконец, тот ослепительный блеск, который принесет его творениям вселенскую славу? Как сделать стихи настолько великолепными, чтобы слушатели застывали, точно громом пораженные?

Теперь он в свободное время изучал основной человеческий язык. Правда, для начала он с изумлением узнал, что у людей десятки разных языков, но отмел это известие, как неудачную шутку. Совершенно безумная идея, даже для таких непохожих на транксов существ, как люди. Нет, разумеется, разные диалекты могут существовать, но разные языки? Да еще десятки языков? Как из такого бестолкового столпотворения могло возникнуть нечто, хоть отдаленно напоминающее цивилизацию? Дес решил, что лингвисты, принимавшие участие в первых контактах, просто решили поразвлечься за счет тех, кто двинется следом, а потому всецело сосредоточился на языке контакта.

Записи человеческой речи звучали грубо и гортанно. Даже низкий транксский по сравнению с этим невнятным шумом казался журчанием ручейка по гладким камушкам. Нельзя сказать, чтобы слова невозможно было выговорить, но как же неуклюже они звучали! И никаких тебе свистков или щелчков, делавших столь цветистой и разнообразной речь образованного транкса. Не говоря уже о модулированном стрекотании — люди, кажется, вообще не умели его воспроизводить.

Тем не менее, каким бы невероятным это ни казалось, записи свидетельствовали, что отдельные человеческие лингвисты успешно овладели как высоко-, так и низко-транксским языками, хотя и в ограниченном объеме. Более того: люди, как и а-анны, могли вдыхать воздух ртом, вместо того чтобы использовать для этой цели специально предназначенные спикулы, подобно транксам и прочим. А дыхательные отверстия у них, как и у а-аннов, располагались на лице, так что все важнейшие органы чувств концентрировались практически в одном месте. И дыхательных отверстий было всего два. (У транксов их восемь, по четыре на каждой стороне груди). Удивительно, что при такой ущербной анатомии люди ухитрялись вдыхать достаточно воздуха, чтобы в нужном количестве снабжать свою кровь кислородом!