Книга Зарубежная мифология - Джоди Линн Най

Кейт указал на покрасневшую щеку Холла.

– Да, выглядит страшновато, но на самом деле это всего-навсего крапивница. Что касается солнечного ожога, я бы посоветовал оставить мальчика здесь для наблюдения. Всего на несколько дней. Тут доктор охнул.

– Э-э, юноша, да вы сами весь в крапивнице! Как это мужественно с вашей стороны: не обращать внимания на собственную боль ради мальчика! Посидите, сейчас сестра смажет вас обезболивающей мазью.

Кейт послушно сел и предоставил медикам делать с собой все, что они сочтут нужным. Сам он был настолько поглощен чувством вины, что почти не ощущал жжения. Он страшно беспокоился за друга. При нем никто из Малого народа ничем серьезным не болел. Кейт бранил себя за то, что не спустился с холма, когда Холл его об этом просил. Наверно, Холл прав: та сила, что владеет этим местом, не терпит пришельцев. Возможно, именно из-за него с Холлом случился этот приступ. Но разве доктору такое объяснишь?

Кейту казалось, что он подвел друга, нарушил его доверие, и сердце у него разрывалось. Он сидел, смотрел на Холла, который лежал на кушетке, уронив голову набок, и всем сердцем желал, чтобы тот поскорее выздоровел. Он знал, как не хотелось Холлу уезжать с фермы. Любое путешествие было для эльфа шоком. Он даже автомобили недолюбливал. Холл был старый домосед, но, однако, решился пуститься в путь и настоял на своем – и все только потому, что рассчитывал на заботу Кейта. Однако вышло, как будто слепой служил поводырем слепому: Кейт и сам был не очень-то опытен. А ведь Холл не раз говорил, как ему неохота расставаться с домом. Вот Энох, наоборот, стремился повидать мир. И все же что такое напало на них изнутри холма? Может, это было заклятие, которое кто-то наложил на него много лет назад, до того как, по словам Пака с Пэкова холма, все сиды покинули Англию? А может, это было что-то гораздо менее таинственное и более опасное?

– Вот и все, мистер Дойль. Теперь можете идти. Если хотите, навестите своего племянника, но попозже, когда мы его осмотрим. Оставьте ваш телефон, мы вам позвоним, как только что-то удастся выяснить.

И медсестра решительно проводила его к дверям и выставила в приемный покой. Кейт обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Холла, но дверь захлопнулась у него перед носом.

Глава 8

– Мы видели, как О'Дэй забрался на скрытый под землей купол установки слежения за спутниками и долго по нему прыгал, как будто знал, что там. Механизмы скрытых камер работают совершенно беззвучно. Они засняли О'Дэя, и ребята из охраны всполошились, тут же примчались к нам и взяли копии всех наших инструкций. А потом у пацана случилось нечто вроде припадка. Я не стал их задерживать, а вместо этого проследил за ними до самой клиники. И с тех пор я непрерывно слежу за ним, на случай, если он предпримет что-то подозрительное. Возможно, он явился подкупить кого-то из наших, чтобы те сделали вид, будто не заметили запуска очередного русского спутника.

Майклз попытался усесться поудобнее, но не тут-то было. Все кресла и стулья в кабинете шефа были подобраны с тем расчетом, чтобы посетителям не хотелось здесь задерживаться. Сам кабинет выглядел унылым и тесноватым, зато наверняка был до потолка нашпигован всякой подслушивающей и следящей аппаратурой.

– Парень выглядит таким обыкновенным, сэр. И он, похоже, искренне тревожится из-за мальчика.

– У шпионов тоже есть родственники, Майклз, – напомнил ему шеф. – Именно так русские и обеспечивают преданность своих сотрудников. Вам удалось узнать о них что-либо конкретное?

– Так точно, сэр. Он путешествует по американскому паспорту, выданному на имя Кейта Дойля, – доложил Майклз. – Я выписал его номер из истории болезни, которую завели в клинике. Паспорт чистый, довольно новый. «Мальчик» тоже путешествует под именем Дойля. Судя по отчету врача, парень действительно был болен. Но что с ним случилось, он вспомнить не может. Из внешних признаков – только крапивница на лице и руках. Вы не знаете, нет ли внутри купола незащищенных источников радиоактивного излучения? Судя по описанию, то, что с ним было, похоже на легкую форму лучевой болезни: покраснение кожи, лихорадка, головокружение...

– Ну да, проверить не помешает, – согласился шеф. – У наших ученых голов, небось, уже иммунитет на это дело, и они не замечают того, что для нормальных людей может быть опасно. Ну вот, хоть какая-то польза от этих наших контрабандистов: предупредили нас об опасности.

– Они выглядят довольно славными ребятами.

– Совсем как Мангоджерри и Рамплтизер, – строго заметил его начальник. – Обаятельные мерзавцы. Ну ладно, зато теперь, если понадобится их арестовать, мы сможем предъявить им обвинение в нарушении границ запретной зоны. Оставайтесь поблизости и приглядывайте за ними. До сих пор они, по всей видимости, никуда не спешили. Возможно, они как раз готовятся к решительным действиям. И когда это случится...

Майклз решительно встал. Стоять было явно удобнее.

– Тогда ловушка захлопнется, сэр. Не волнуйтесь, я об этом позабочусь.

Холл лежал на койке в углу больничной палаты и смотрел на белые стены и наглухо зашторенные окна. Еще никогда в жизни ему не было так одиноко. На соседних койках лежали другие, дети из Большого народа, все его роста или даже крупнее, но при этом явно моложе его и напуганные. Никому из них не было дела до остальных. Холл был вынужден признаться себе, что и сам был повергнут в трепет. Он не помнил точно, как очутился здесь. Он уже ощупал свои уши и убедился, что они не заостренные, а круглые. Поначалу Холл подумал, что это работа Кейта Дойля, но потом смутно припомнил, что сделал это сам, потому что Большой очень просил.

Кожа под светлой хлопчатобумажной пижамой слегка саднила. Руки немного опухли, как в тот раз, когда Холл обгорел на солнце. Это было давно, еще до того, как Катра, архивариус, написала памятку о солнцезащитных кремах и витамине В#5Потом Холл вспомнил обжигающее, удушающее чувство, которое испытал на склоне холма. Теперь боль ушла, оставив только пустоту и озноб.

– С добрым утром, Холл! – пропела женщина в накрахмаленном белом халате. – Как спалось?

В ее добродушном голосе звучал картавый шотландский акцент. Но голос пока был самым приятным из всего, с чем довелось встретиться в этом чужом месте.

– Хорошо, мэм. Скажите, пожалуйста, я давно здесь?

Она деловито взяла его запястье и принялась считать пульс, глядя на часы.

– Привезли тебя позавчера, после обеда. Ты проспал около полутора суток. Даже удивительно, как тебя не разбудили, – тут по утрам такой шум-гам! Пульс нормальный, но краснота до сих пор не прошла. Тебе придется остаться тут еще минимум на день, для наблюдения.

– Два дня?! А К... а мой дядя знает, что я здесь? – спросил Холл, с трудом садясь на кровати. Медсестра вытащила из-под него подушку, взбила ее и положила ему под спину.

– Господи, еще бы ему не знать! Небось и сейчас торчит в коридоре. Нам вчера пришлось его выставить, когда закончились приемные часы. Я его сюда пришлю, как только ты позавтракаешь.