Книга Американский герой - Ларри Бейнхарт

Она вручила Джорджу Бушу конверт с его кара, кулями, а потом аккуратно сложенную записку Ли Этуотера, извинившись за то, что та попалась ей на глаза, и поклявшись, что прочитала лишь гриф ТДТ.

Находись рядом с ним постоянная секретарша, президент приказал бы ей подшить это письмо в папку или выкинуть его в ведро. Если бы рядом находился государственный секретарь, которому оно было адресовано, Буш передал бы послание ему. Но никого из них рядом не было, а неотложных задач было много, и такой мелочи президент уже не мог уделить внимание. Он был полностью поглощен другим: с какой стороны ящика лежат синие носки, что идет в картотеке раньше — Мак или Макс и в какую сторону надо откладывать законопроекты, на которые он накладывает вето.[16]

И поскольку передать это было некому и он не мог решить, разорвать этот текст или перечитать его, Джордж Буш. попросту запихал предсмертную записку Этуотера себе в карман, где она, шурша и топорщась, продолжала напоминать о себе хозяину.

Записка оставалась в кармане президента, когда он залезал в вертолет. И все еще была на месте, когда он вернулся на нем к авиалайнеру номер один.

Это была рабочая поездка, и на борту присутствовало лишь несколько членов его ничем не примечательного кабинета, каждый из которых стремился решить свои неотложные проблемы. Кроме того, здесь же находился его пресс-секретарь, Кенни Моран, ответственный за опрос общественного мнения и нанятый из организации Гэллапа министерством сельского хозяйства,[17]а также глава республиканской партии, отыскавший на Западном побережье спонсора, к которому в настоящий момент все и направлялись.

Пять часов перелета промелькнули незаметно, так как не было ни минуты покоя. Не то чтобы новости были катастрофическими, но и приятными их не назовешь.

Адвокаты Норьеги боролись за размораживание счетов подзащитного. Это оттягивало начало судебного процесса, а до тех пор, пока он не завершен и Норьега не обвинен, вторжение в Панаму выглядело не иначе как фарсом. Экономика пребывала в упадке и переживала стагнацию. Скандал с банками социального кредитования разрастался, а ущерб составлял уже не миллиарды, а сотни миллиардов долларов. А главное, в этом скандале был замешан сын Буша, — и почему сыновья великих мира сего оказываются такими неудачниками? Если уж хватило ума стать вкладчиком банка, названного в честь вестерна «Сильверадо», где всех убивают, не рассчитывай ничего получить. К счастью, отцы не отвечают за грехи сыновей. Билли Картер не смог погубить Джимми Картера, а Рейган устоял вопреки и своему танцору-сыну, и маменькиной дочке. Но все может измениться. Мало того что твои взаимоотношения с собственным пенисом вдруг становятся общественным достоянием — и человек, несущий на своих плечах груз всего мира, лишается возможности хоть на мгновение сбросить с себя это напряжение, — так еще и промахи всех членов твоей семьи становятся поводом для оценки твоей политической дееспособности. Баланс выплат продолжал снижаться, а дефицит бюджета — увеличиваться.

Эти безрадостные новости поступали уже часа четыре, и он чувствует себя человеком, ожидающим в укрытии, когда закончится дождь: сверху течет, за шиворот то и дело просачиваются капли, и плюс ко всему еще хочется писать.

За этим он и выходит.

А когда возвращается, то его уже ждет факс, поступивший по системе шифровки. Он еще не застегнул ширинку, как уже замечает распечатанные новые данные. Моран сидит рядом с аппаратом и с хозяйским видом наблюдает за происходящим.

— Ну и что туту нас, Кении? — спрашивает президент.

— К сожалению, сэр, мы потеряли еще четверть процента.

— Я? Именно я?

— Да, сэр. Но это не так уж много.

— Однако это свидетельствует о тенденции, а это самое главное. Вы же сами меня все время в этом убеждаете.

— Да, сэр. Но в данном случае я просто передатчик информации.

— Нет, вы нечто большее. Вы кудесник, предсказывающий судьбу по внутренностям животных.

— Как вы сказали?

Президент падает в кресло.

— Выйдите. Выйдите все. Мне надо все это обмозговать. — Его помощники понимают, что он имеет в виду. Выйти невозможно, так как все находятся на высоте восемнадцати тысяч футов над землей.

Проходит несколько минут и он сам удаляется в спальню, чтобы надеть чистую рубашку и костюм для встречи со спонсором. Вытряхивая все из карманов, он вновь натыкается на докладную записку. И так как он не хочет возвращаться обратно и снова получать неприятные известия, он разворачивает ее и опять начинает читать.

Возможно, потому, что он уже знаком с ее содержанием, она не кажется ему такой безумной.

Почивший Ли Этуотер обещал то, на что не был способен ни один из живущих, — он предлагал способ отделаться от всего этого скучного дерьма, забыть о мелочных дрязгах, приводивших к постоянному снижению количества его избирателей, он гарантировал возможность покончить со всем этим одним ударом.

Кроме того, в записке упоминалось определенное лицо, личностные качества которого были ключевыми для выполнения всего плана, Не то что бы имелся в виду конкретный человек речь шла об определенном типе. Однако Этуотер намекал на известную ему личность, с которой Буш знаком не был. Бушу предстояло познакомиться с этим человеком совершенно случайно, на встрече со спонсором; чувствуя, что боинг пошел на снижение, президент бросает взгляд на часы: до посадки остается не более двадцати — двадцати пяти минут.