Книга Таня Гроттер и Болтливый сфинкс - Дмитрий Емец

На краткий миг Ваньке захотелось схватитьпылесос и улететь, не дожидаясь Бейбарсова. Что это за дуэль, когда одинрискует гораздо больше, а другого эта ситуация абсолютно устраивает? Совесть нето, что не пинает его кожаным сапогом, но даже деликатно не покашливает всторонке.

Стекло, к которому Ванька прижимался лбом,запотело от дыхания. Указательным пальцем Ванька осторожно вывел на нем «ТАНЯ»,и это стало его единственным и главным ответом самому себе. Он идет на это радиТани. Если авантюра с упырями единственный способ избавить ее от Бейбарсова, топусть все так и будет.

Ванька решительно отвернулся от окна иотправился в ванную.

Тангро сладко дремал на краю раковины, свесивхвост в воду. Вид у дракончика был умиротворенный. Дорожки копоти на стенах,потолке и даже на зеркале доказывали, что днем, пока Ванька спал, он не терялвремени даром и наматывал круги.

– Мы с тобой два плота, связанные веревкой.Нас то разбрасывает, то вновь сталкивает бортами. Единственное, чего течение неможет, – разлучить нас, – сказал Ванька.

Тангро приподнял голову и с интересомприслушался к звучанию его голоса.

«Какой это я плот? Ты о чем, хозяин?» –спрашивал он всем своим видом.

– Это я не тебе! – сказал ему Ванька.

В последние недели Ванька часто разговаривал сТаней, хотя ее не было рядом. Ему казалось, что она слышит его. Даже касаетсяпальцами его лица. Такая вот милая любовная шизофрения, которая иногда заканчиваетсясчастливым браком, а иногда смирительной рубахой, уколами и жилистымисанитарами со взглядом сторожевых собак.

Ванька забрался в душ. Долго, едва ли нечетверть часа, стоял под струей, вначале под теплой, а затем, все чаще меняядуш на контрастный, почти под ледяной. Тело, поначалу поджимавшееся, под конецраззадорилось и пульсировало теплом.

Тангро дважды залетал к нему. Ванька направлялна него струю. В полном восторге дракончик всплескивал крыльями и, увертываясь,врезался в кафельные стены.

Уже выходя из ванной, он услышал в дверь стуки, завернувшись в полотенце, открыл. На пороге стоял Бейбарсов.

– Что так долго? Из-под кровативылезал? – спросил он.

Ванька молча повернулся, поймал Тангро,которому вновь захотелось поиграть с Бейбарсовым в «я и мой шашлычок», и, сунувего под мышку, отправился одеваться. Он не видел смысла напоминать Бейбарсову,что они договаривались на более позднее время. Нетерпение – один из наиболееявных недостатков некромагов. С часами они дружат лишь когда надо срочно приготовитьзелье. В остальное время часы для них – круглая тикалка с цифрами.

– Ты тощий, но довольно мускулистый. В одеждеты похож на скелет значительно больше, – сказал ему вследБейбарсов. – Интересно, кто бы кого уложил, если без магии?

– Я бы тебе руки с ногами местами переставил,если бы без магии, – сказал Ванька уверенно.

Жизнь в лесной сторожке, когда сам валишь леси раза так по два в месяц освобождаешь из чужого капкана взрослого самца рыси,винящего во всех своих несчастьях именно тебя, многому способна научить.Никакой физкультурный зал и работа с железом этого не заменят.

Глеб не стал это оспаривать, лишь пожалплечами.

– У некромагов «если бы» не котируется, –устало сказал он и уставился на подоконник. Там на газете лежал бутерброд,который Ванька, перед тем как отправиться в душ, успел приготовить себе наужин.

– Что это за сооружение? – спросилБейбарсов подозрительно.

«Сооружение» состояло из разрезанного вдольбатона хлеба, покрытого щедрым слоем печеночного паштета. На печеночный паштетуложен слой холодца и ломоть копченого мяса. Венчали конструкцию кусок соленогосала и половина соленого огурца.

– Изначально рецепт позаимствован у датчан. Уних это называется «ужин ветеринара». Все точно по рецепту, кроме сала иогурца. Это уже мое добавление, – пояснил Ванька.

Бейбарсов кивнул.

– И тебе это нравится?

– Допустим. А что? – с вызовом спросилВанька.

– Да ничего. Странное совпадение. Нашастарушка тоже любила готовить нечто подобное. Только вместо сала у нее были обезьяньиглаза, вместо холодца змеиный жир ну и всякое другое по мелочи. Называлось это,если мне не изменяет память, «завтрак некромага».

Ванька слушал вполуха, без интереса.Прихрамывающая на все извилины ведьма волновала его мало. У него появилосьжелание как можно быстрее все закончить. Неприятные дела надо делать быстро ирезко. Так быстро и так резко, чтобы не осталось времени на страх и волнение.

Бейбарсов ждал его, нетерпеливо покачиваяногой. На этот раз он больше не отворачивался, однако Ваньке показалось, что наего щеке, у скулы, выделяется полоска телесного грима.

– Вставай! Пошли! – сказал Ванька.

– Пылесос не бери! – насмешливо заявилБейбарсов, заметив, что Ванька потянулся к пылесосу. – Тут недалеко. Мыпоедем на бешеной коробке.

– На чем на чем?

– Скоро увидишь. Ты готов или нет?

Шнурки Ваньке пришлось завязывать уже в лифте.Лишь когда из-за поворота вынырнула желтая разболтанная «Газель» и Бейбарсовподнял руку, Ванька понял, что бешеной коробкой Глеб называл маршрутку.

Ваньку удивило, что в такой час маршрутки ещеходили. Он протиснулся в «Газель» первым и сел. Глеб же остался у дверей,нелепо и неудобно подпрыгивая, когда машина подскакивала на колдобинах.

– У тебя деньги есть? А то у меня что-тоничего не брякает, – спросил он, шаря в карманах.

Отыскал два рубля и печальными, как у щенка,глазами уставился на одинокую монетку.

«Зачем он это делает? А ведь, пожалуй, дажегде-то искренне. Странная дуэль!» – подумал Ванька.

Во внезапно проявившейся гиперчестностиБейбарсова ему мнилось осознанное глумление. Слишком хорошо Ваньке былоизвестно, что при минимальном желании Глеб мог бы расплатиться с водителемлюбым обрывком бумаги.

– Ну! – нетерпеливо дрогнул ладоньюБейбарсов.

Ванька вытащил горсть мелочи. Шевеля губами,Глеб стал терпеливо складывать рубли, причем для верности пересчитал два раза илишь после передал шоферу.

– На папэрты сабырали, да? – шофер, неглядя, небрежно бросил звякнувшую мелочь в пластиковое донышко отрезаннойбутылки.

Мелочь в бутылке перестала греметь. Водительподозрительно принюхался к запаху жженого пластика. Он не понял еще, что всямелочь в бутылке спеклась в единый слиток. Это открытие ожидало его, похоже,только на конечной остановке.