Книга Пока «ГРОМ» не грянул. На Берлин в 1941 году - Игорь Градов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лонг оставил на столе несколько монеток, вежливо приподнял шляпу и направился в сторону зоосада. Анна осталась одна. Ей предстояло о многом подумать.
Берлин
30 мая 1941 года
Рейхсканцерярия
– Что слышно из нашего посольства в Москве? – Гитлер вопросительно посмотрел на Риббентропа.
– Вчера Шуленбург, как и было запланировано, встретился с наркомом Молотовым, – ответил министр иностранных дел. – Протокольное мероприятие. Из Кремля, к сожалению, пока никаких сигналов. Сталин выжидает.
– Мне нужен этот договор! – фюрер резко стукнул кулаком по столу. – И как можно быстрее.
– Надеюсь, мы подпишем его в Варшаве, – заметил Риббентроп.
– Русские не будут ждать до середины июля, они нападут раньше. Если, конечно, что-нибудь не произойдет. Нам необходимо время, чтобы дивизии фон Бока успели развернуться в Польше. Скажите, Иоахим, рискнет ли Сталин начать войну, если мы заключим перемирие с Англией?
– Вряд ли, – чуть помедлив, ответил Риббентроп, – он побоится, что Британия выступит на нашей стороне.
– Я тоже так думаю. Поэтому нам нужно протянуть руку дружбы Англии. Причем так, чтобы это заставило большевиков задуматься и отсрочить нападение. Тогда мы получим возможность подготовиться к летней кампании, без спешки, в соответствии с планом "Барбаросса".
– Что же мы предложим англичанам?
– Я хочу послать в Британию парламентера с предложением мира.
– Но мы уже несколько раз передавали Лондону недвусмысленные сигналы о готовности начать переговоры, но они их все отклонили. Причем в резкой форме. Черчилль упорно не хочет слышать о мире, и нам его не переубедить – он упрям, как осел.
– Это потому, что переговоры вели не те люди, – сухо заметил Гитлер, – а если мы пошлем человека, пользующегося несомненным авторитетом в партии, то, возможно, Черчиллю и передумает. Или, по крайней мере, уже не сможет игнорировать наши предложения. Точнее, это не позволят сделать наши английские друзья. Слава богу, в Британии есть люди, близкие нам по духу – герцог Гамильтон, сэрБедфорд, Астор, Дерби, Веддерборн… Они понимают, что война между двумя арийскими нациями – самоубийство, особенно перед лицом вторжения большевистских орд. И к их голосу, надеюсь, прислушаются в английском парламенте.
– И кто же возьмет на себя роль парламентера?
– Рудольф Гесс. Он идеально подходит для этой миссии: мой заместитель по партии, третий человек в рейхе. К тому же англофил и друг лорда Гамильтона. А это уже выход на королевскую семью. Я посвятил Рудольфа в свои планы, и он выразил полное с ними согласие. Нужно лишь обсудить кое-какие детали, поэтому я и пригласил вас.
– Но как Гесс попадет в Англию?
– На самолете, конечно. Мы предоставим ему новейшую модель – двухмоторный "Мессершмит-110". Рудольф – отличный пилот, пересечь Ла-Манш для него пара пустяков. Полетит ночью, налегке. Конечная цель – усадьба лорда Гамильтона в Западной Шотландии. Думаю, там его встретят если не с распростертыми объятиями, то, по крайней мере, вполне дружелюбно. А потом сэр Гамильтон организует выступление Гесса перед лояльными к нам членами парламента. Так будет подготовлена основа для заключения мира.
– Но на каких условиях?
– На тех же, что и раньше: немедленное прекращение войны и совместное выступление против большевистской России. Великобритания, само собой, получит свободу действий в своих старых колониях, но те, что были отобраны у нас по Версальскому договору, придется вернуть. Кроме того, мы потребуем вывести войска из Ирака и заключить мир с Муссолини. Вот и все.
– А как же Франция и Польша? Черчилль наверняка будет настаивать на возвращении им довоенного статуса или даже выплаты компенсаций..
– Никаких компенсаций! С ними мы заключим отдельные договоры. Франция откажется от Эльзаса и Лотарингии, Польша – от Силезии, а взамен получат нашу вечную дружбу. Но сначала – совместный англо-германский поход на восток, против большевиков. И лишь потом – разговоры о новом устройстве Европы.
– А если Черчилль откажется вести дело с Гессом?
– Это даже лучше. Предпочтительнее, чтобы английский бульдог подал в отставку. Так он сохранит свои принципы, а мы получим гораздо лучшие условия для переговоров. Но это не столь существенно. Подпись под мирным договором может поставить любой человек, наделенный соответствующими полномочиями.
– Когда Гесс вылетает?
– Сегодня ночью. Самолет уже заправлен и ждет на аэродроме. Наземные службы осведомлены и будут помогать Гессу. Погода, по прогнозом, хорошая. Завтра Рудольф будет в Шотландии. Значит, через день-два можно ожидать реакции Черчилля, а потом и Сталина. Пока же я попрошу Геббельса подготовить соответствующий комментарий в нашей прессе. А вы передадите Шуленбургу приказ внимательно следить за настроениями в Кремле. Молотов, скорее всего, захочет с ним встретиться и выяснить, что происходит в Англии. Тогда и берите быка за рога – предложите немедленно заключить Пакт четырех. И намекните – потом будет поздно. Посмотрим, насколько у русских крепкие нервы, раскроют ли они наш блеф.
– Значит, полет Гесса в Англию – блеф?
– Не совсем. У него будут реальные полномочия по переговорам, но все зависит от русских. Если Сталин не выдержит и пойдет на пакт с нами, то миссию Гесса можно считать выполненной. Мы прервем переговоры с англичанами и начнем по-настоящему готовиться к высадке на острова. Я заставлю товарища Сталина оказать нам полное содействие – вплоть до десантных барж, танков и самолетов. А после разгрома Англии настанет очередь и России.
– А если Сталин не испугается?
– Тогда остается надежда на Гесса. Тут возможны варианты. Если мир с Англией все-таки будет заключен (а я искренне на это надеюсь), то мы перебрасываем все силы в Польшу и приступаем к плану "Барбаросса". Если же Черчилль не захочет мира, то… То ничего не происходит, мы будем ждать развития событий. На всякий случай я попрошу Геббельса объявить Гесса сумасшедшим – чтобы снять ответственность за его поступки. На претензии русских мы ответим, что бедный Рудольф действовал под влиянием душевной болезни и из собственных побуждений.
– А что будет с Гессом?
– Надеюсь, что ничего серьезного. Черчилль – джентльмен и, конечно, не допустит, чтобы с парламентером обходились дурно. В крайнем случае, ему, как военнопленному, грозит арест. Думаю, что заключение будет домашним, в имении его друга герцога Гамильтона. Если же миссия Гесса все-таки удастся, он вернется домой героем. Я лично награжу его Рыцарским Крестом за храбрость и преданность. Вы согласны со мной, Иоахим?
Риббентроп, разумеется, выразил полное согласие с мнением фюрера.
* * *
Из газеты "Фелькишер беобахтер" ("Народный обозреватель"),
