Книга Коллекционер ночных бабочек - Влада Ольховская

– Допустим. Но мне рассказали другое: если девушки отступали или брали время на раздумья, их просто насиловали, да еще и компромат собирали. Я только что получила подтверждение этого факта.

– Шалавам нельзя давать время на размышления! Они тогда себя нормальными могут возомнить! Раз они пришли, они уже не скромницы, в мою задачу входило показать им их истинную сущность! Знаешь, почему здесь именно Вадим? Потому что он умеет с такими псевдоскромницами дело иметь! Сначала они все крутятся – ах нет, не надо! А потом им это нравится! Нравится, понимаешь?! Когда Вадим их, обработав, спрашивает, продолжать или нет, они все «да» орут!

Девушка слушала ее с нейтральным любопытством. На ее кукольном личике не было ни осуждения, ни презрения. Она воспринимала эту информацию просто как новый вид знаний. Тамара с подобным не сталкивалась, не понимала, что это.

– А что с фотографиями, которые ты угрожала слить в Интернет?

– Просто жест для очистки их совести. Якобы это не они сами, а я их заставила. Чушь! Ну что с того, что их фотки на паре сайтов осядут? Разве это хуже, чем когда тебя за человека не держат, когда имеют во все дыры? А с некоторыми девками тут такое творят, что фото – детский лепет! А им нравится! Я вижу их насквозь. Когда они приходят ко мне, я сразу могу понять, какие извращения засели в их куриных мозгах.

Так действительно было. Тамара достаточно долго работала в этой сфере, знала о людях больше, чем любой психолог. Сама ведь на дороге начинала! Прокол случился только один раз – вот с этой девкой… Сначала хозяйка дома искренне считала ее этаким безвинным агнцем, а потом… потом было уже поздно.

– Неужели все продались? – полюбопытствовала Настя. – Ни одна не отказалась окончательно?

– Было пару раз, что отказывались… Сопротивлялись до последнего. Веришь или нет, но я их отпускала! Угрожала, что если в полицию попрутся, то фото окажутся в Сети, но это чистая формальность. Обращаться им толком не с чем, Вадик дело до конца не доводил. Да и им стыдно. А если бы и нашлась принципиальная, в отделении ее бы просто развернули – у меня там все схвачено. Говорю тебе, я знаю, какие проблемы бывают от насильного использования слишком правильных! Толку от них немного, работать не умеют, клиенту доставить удовольствие не могут. Мужиков, которые любят насиловать по-настоящему, не так много, да и не идут они к нам – они на улицах себе жертв ищут. Есть среди моих девок такие, которым просто нравится играть в скромниц! Вот, например, недавно одна журналисточка появилась… Сначала кинуть меня хотела! Но Вадик ее так надрессировал, что она ему потом чуть ли не спасибо говорила! Да, сначала я ее заставила пару неделек поработать, потому что она меня конкретно подставить хотела. А потом она сама вернулась! Официально продолжила работать на свою газетенку, но поскольку она собственного редактора обслуживает, ее там сильно не напрягают. Здесь она за ночь столько зарабатывает, сколько там за месяц! И ей это нравится, но она в жизни в этом не признается, потому что мама ее учила, что быть шалавой – это плохо!

– Верить тебе можно хотя бы потому, что ты слишком боишься за свою шкуру, чтобы врать. – Девушка с интересом наблюдала за крупными каплями пота, стекавшими по лицу Тамары. – У вас тут дружный коллектив, практически одна семья. Меня это не волнует, проституция – не более чем одно из проявлений человеческой природы. Мне нужно узнать, не погибал ли кто-то из твоих девиц на улицах… Не так давно представительница вашего цеха совершила самоубийство на квартире моего приятеля. Судя по всему, она не была полноценной проституткой, работала, как и твоя журналистка, где-то официально…

– Это была не моя девочка, – заверила ее Тамара. – Мои все на месте, смертей у нас вообще не случалось! Я же говорю, я разбираюсь в людях, если какая-то девка к самоубийству склонна, я не буду с ней связываться!

– Может, и не твоя, но ты мне вот что скажи… Убийств в вашей среде не было в последнее время? Не среди твоих девок, вообще. Ты наверняка знаешь, следишь за конкурентами.

Тамара действительно знала, но не была уверена, что стоит отвечать. Вдруг это ей во вред пойдет! Однако времени на анализ не оставалось, веки становились тяжелыми, женщина чувствовала, что теряет сознание.

– Нет, не случалось убийств… По крайней мере, я не знаю, а значит, они громкими не были… Я не представляю, чья могла быть та девочка…

– Скорее всего, ее заставляли оказывать не совсем традиционные услуги.

– Это ни о чем не говорит… Таким многие занимаются, конкуренция большая… Мне плохо… Послушай, мне очень плохо! Дай мне противоядие, потом я скажу тебе все, что ты пожелаешь…

– А я больше ничего не желаю. – Настя застегнула рюкзак и перекинула его через плечо. – То, что мне нужно, тебе неизвестно, ты мне ничем не помогла.

– Мне очень жаль… Я постараюсь помочь… Только дай противоядие, молю!

– Да нет никакого противоядия.

– Что?!

Тамаре хотелось крикнуть это, а получился невнятный хрип.

– Нет, и все.

– Ты обманула меня?!

– Да, но этот обман тебя обрадует. Тебе не нужно противоядие. От этого газа не умирают, так, полежишь и придешь в себя. Сейчас ты сознание потеряешь, но потом очухаешься, равно как и половой гигант Вадик, а впрочем…

Настя подошла ближе, нож все еще был в ее руке. Тамара почувствовала, как холодное лезвие касается шеи. Не в силах что-либо произнести, она лишь смотрела на девушку…

– Нет, – прошептала та, убирая оружие. – Он будет очень недоволен мной…

– Что?

– Молчи. Не пытайся найти меня. Сейчас я тебя не убью, но не от доброты, а чтобы не расстроить одного человека. Мне хочется тебя убить. Не давай мне такой повод, разыскивая меня. Не будешь мельтешить, и я о тебе забуду. Захочешь отомстить – долго не проживешь.

Какая уж тут месть! Тамаре хотелось только одного: чтобы этот монстр в кукольной оболочке поскорее исчез.

– Я не буду…

– Кто бы сомневался… И все-таки ты не очень умна. Тебе следовало понять, что я вру, с самого начала, когда я подрезала вон того кузнечика. – Настя указала на лежащего мужчину. – Предполагалось, что противоядие я дам только тебе, а он умрет. Но зачем тогда мне его калечить? Все на поверхности, а ты не видишь. И всегда так. Ладно… сейчас мне нужно убедиться, что сознание ты потеряешь вовремя!

* * *

Марк и вспомнить не мог, когда последний раз так нервничал. Хотя… не так уж давно. Когда понял, что его обманом заставили уехать из дома, чтобы Вика и Ева остались одни. Тогда он пообещал себе, что не позволит этому повториться, а уже через полгода обещание нарушил.

Но что ему оставалось делать? Спорить с Евой бесполезно. Она уперлась, существуют только два варианта: либо позволить ей сделать все по-своему, либо запереть ее и удерживать силой. Марк понимал, что специалисты посоветовали бы ему второй путь. Но собственные инстинкты подсказывали, что так он испортит те отношения, которые только-только удалось наладить!