Книга Дневник порнографа - Дэнни Кинг

Женщины, добиваясь чего-либо, всегда пользовались своим телом, а мужики ради доступа к этому телу тоже не гнушались ничем. Таков естественный ход событий. Так было у пещерных людей, так оно останется и впредь — разве что на смену нам придут гермафродиты. Защитники и защитницы политкорректности не хотят этого признавать. Они возомнили, что в наших желаниях и устремлениях все мы одинаковы, но скажите мне: когда в последний раз хоть кому-нибудь из них удалось перепихнуться? Бабы-то не против: им так проще удерживать парней на коротком поводке. А поборники женских прав им подыгрывают (в расчете на награду). Спорить тут не с чем. Вас интересуют мои успехи на этом поприще? Меня всю жизнь посылали куда подальше, не находя во мне ничего интересного.

Впрочем, пару раз я удостоился предложения: модели предлагали себя на блюдечке с голубой каемочкой, и я отказывался. «Что?! — скажете вы. — Ты шутишь? Хватит заливать!» Не-а. Не шучу. Я все объясню, а если вам покажется, что вы бы на моем месте повели себя иначе, — обязательно расскажите мне.

Помните слова, которыми Говард проводил Зою и Скотта? Примерно такое предложение я и имею в виду. Ключевое слово — «мы». Дело было несколькими неделями позже, на очередной съемке у Говарда, во время которой Клэр ясно намекнула мне насчет «блюдечка».

Она регулярно снималась в этой студии. Видеть ее раздетой было наивысшим из доступных простому смертному наслаждений. Так вот, сигналы от нее начали поступать сразу. Это были то задержавшийся взгляд, то двусмысленное замечание, однако я приписывал их недавнему веселью и вину, которое лилось рекой. По мере продвижения съемки пропускать ее намеки мимо ушей становилось все труднее.

— Вынь-ка его, Годфри, дай посмотреть! Давай, покажи нам свой член!

Я уже минут пять как перестал читать между строк. Клэр лежала на кровати и играла с фаллоимитаторами, собранными нами для рождественского номера (на ней была шапочка Санта-Клауса), и так увлекалась, что мы с Говардом то и дело просили ее вынуть эту штуку, так как «Блинг» не имел права показывать собственно введение члена. В общем, Клэр была в самом игривом расположении духа и каждый раз, когда Говард менял пленку в фотоаппарате, всячески мне это демонстрировала: мурлыкала как последняя кошка и удерживала мой взгляд до тех пор, пока я не отворачивался сам (что я делал не так уж часто).

— О-о, вот этот мне нравится, с ним так приятно… Скажи, Годфри, а у тебя примерно такого же размера, или тебе придется трахнуть меня в задницу, чтобы я почувствовала хоть что-нибудь?

«Парень, скажи как есть, что тебе мешает?»

— Э… Ладно, я… не знаю толком. Я… ха-ха-ха… Еще бокальчик?

— М-м-м… Да-а… В горле у меня слегка пересохло… А может, у тебя найдется что-нибудь получше?.. — спросила Клэр и засунула в рот искусственный член.

Она шумно его сосала и делала недвусмысленное «вверх-вниз» (хотя возможно ли такое вообще — «двусмысленно сосать член»?). И так два часа, без перерыва. В конце концов Говард, нагнувшись, сказал:

— Ты ей нравишься.

И показал пальцем на Клэр.

— А у тебя есть девушка, Годфри? — спросила она.

— Нет, у меня сейчас пересменка, — ответил я ей.

— Что-что? Как у Йоссера Хьюза[9]с его работами? — откликнулся Говард.

Минут десять мы объясняли Клэр, кто такой был этот Йоссер Хьюз, после чего разговор вернулся в свое русло. Она поинтересовалась:

— Плохо, наверное, без девушки-то? Как же ты один управляешься? Дрочишь, наверное, целыми днями?

— Целыми днями не получается. Я еще и на работу иногда хожу.

— А ты когда-нибудь пользовался моими фотографиями?

— Нет… Боюсь, что твоими еще нет… — начал я извиняться и тут же решил, что теперь обязательно воспользуюсь.

— Ах, ты меня обидел! Ты сделал мне больно! — жеманничала Клэр.

Я поклялся, что исправлюсь, как только доберусь до дома, и она сразу повеселела.

— Зачем ждать? — спросила она и в качестве подсказки страстно набросилась на себя с одной из тех пластиковых игрушек наперевес.

Силы мои были на исходе. Со стороны это может казаться веселой, хотя и нескромной болтовней, однако я словно в аду горел. Представьте себе до одурения красивую двадцатидвухлетнюю девку, от бесстыдства которой просто дух захватывало, и она из кожи вон лезет, стараясь вас завлечь, а вы не имеете права вообще ни на что. Да-да, ни на что. Ведь вы — профессионал, вы на работе. Стюарт послал меня сюда с определенным заданием, и я отвечал за то, чтобы фотографии, необходимые для очередного номера, были сняты. Не мог же я, тряся елдой, ворваться в кадр и сказать Говарду, чтоб пошел погулял, пока мы тут немножко того… попрыгаем с этой девушкой, день которой обходится ему в двести пятьдесят фунтов стерлингов.

Конечно, нет. О таком поступке в офисе узнают еще до моего прихода, и перед кем я тогда буду самодовольно, сыто улыбаться? Перед закрытой дверью, вот перед кем. Я был наслышан о моих неудачливых предшественниках, которые, не проявив перед лицом соблазна выдержки, по возвращении в офис находили на столе соответствующее уведомление. Людям нравится верить, что наша работа напоминает дежурство на древнеримской оргии, хотя единственное сходство современной порноиндустрии с теми давними временами — это сирены, послушавшись которых вы разобьетесь о рифы. Впрочем, те дамы, насколько я помню, были гречанками. Какая разница? Чрезмерная точность в параллелях только вредит. Так вот руководство «Мунлайт паблишинг» дало на этот счет четкие инструкции: тебя наняли в качестве работника, так что держи штаны застегнутыми и не ссорь нас с правосудием. «Хочешь потрахаться с моделями? — говорил глава компании в своей ныне знаменитой рождественской речи. — Занимайся этим в свободное от работы время!» Включите смех, пожалуйста.

Конечно, если вам повезет и вы не попадетесь… Но я, глядя на Говарда, который осторожностью смахивал на котов, рыщущих за окном моей квартиры, решил не рисковать.

Вернемся в студию. Прошло еще полчаса. Мы успели поставить Клэр во все возможные позы, дали ей перепробовать все фаллоимитаторы и обнаружили, что отсняли уже пять пленок — более чем достаточно. Поэтому я решил, что пора закругляться, и глянул на часы. Пять вечера. Возвращаться в город смысла не было никакого. Чтобы просидеть за столом десять минут? И я решил подарить себе остаток этого дня.

— Какие у тебя сегодня планы? Может, выпьем? — предложил Говард. — Веселье только начинается, — добавил он, показывая на Клэр и бешено двигая бровями.

Намеки его тонкостью не отличались.

— Ага, не уходи, — присоединилась Клэр. — Мы устроим вечеринку… на троих.

Говард убирал камеру и свет. Я увидел, что сейчас нам обоим придется делиться с Клэр своим семенем. Приехали! Дела поворачивались как-то совсем уж нехорошо.