Книга Тайна знатных картежников - Алексей Биргер

— Я собираюсь наготовить еды разом на неделю, в худшем случае, на пять дней. Имею я право круглыми днями купаться и загорать как все другие люди? — сказала мама, обмахивая лицо и плечи кухонным полотенцем. — Эй, вы, прекратите мародерствовать в холодильнике! Ужин будет через полчаса, и я вам покажу, если вы отобьете себе аппетит!

Мы объяснили маме, что хотим лишь немного перекусить, чтобы дожить до ужина, и удалились с двумя большими ломтями хлеба, как следует намазанными маслом и медом. (Как я уже говорил, масло мама сбивала сама, а роскошный мед присылал отцу знакомый пасечник.)

Оказавшись в своей комнате, мы прежде всего умяли бутерброды, а потом взялись за составление нашего списка.

После споров, зачеркиваний и возвращений к однажды зачеркнутому, у нас в итоге получилось вот что:

СПИСОК СТРАННЫХ СОБЫТИЙ СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ

1. Старинная монета (предположительно, доказывает, что подвалы существовали задолго до времен мельника.

2. Два монаха (их рассказы об истории места, на котором стоит наш дом, и вообще многое в их поведении не очень-то похоже на то, как обычно держатся священники; очень похоже, что их главной целью было проникнуть в наши подвалы под любым правдоподобным предлогом).

3. Телефонный разговор отца с отцом Василием (предположительно, отец узнал из этого разговора что-то важное; во всяком случае, нечто, услышанное от отца Василия, заставило его сильно встревожиться, но, одновременно, похоже, и дало какую-то подсказку к смыслу происходящего).

4. Наша встреча с Пижоном (Пижон тоже интересовался нашим домом, и нашими подвалами в особенности; особо отметить: Топа повел себя по отношению к нему вполне дружелюбно, в то время как к монахам был очень враждебен, и это представляется тем более странным, что Топа привык к посещениям людей в странных длинных одеждах черного цвета, в то время как он терпеть не может расфуфыренных туристов с их сюсюканьем насчет дикой природы, их орущими магнитофонами и их неспособностью отличить мостки для ныряния от причала для моторок, и любой разодетый в стиле таких «отдыхающих» вызывает у Топы неприязнь. Значит ли это, что Пижон совсем не такой болван, каким кажется с первого взгляда, и что он по праву может рассчитывать на нечто, связанное с нашими подвалами?)

(Последний вопрос был добавлен мной, несмотря на возражения моего брата. Я вообще собирался изложить мысль о том, что Пижон, по всей видимости, тоже не тот, за кого себя выдает, и что, похоже, именно он является законным владельцем того, что спрятано в наших подвалах, в утвердительной форме, но пошел навстречу Ваньке, который яростно доказывал, что у нас ещё недостаточно данных, чтобы судить об истинном характере и истинных правах Пижона).

5. Хвастливые и косноязычные при этом угрозы Михая (последующие события показали, что отец не собирается принимать эти угрозы слишком всерьез, поскольку считает достаточными принятые им меры и отказался от предложенной Степановым помощи; он был невозмутим даже тогда, когда рассказывал Степанову, как и с помощью каких приспособлений Чумовы могут попробовать поджечь дом, если до этого местные жители не втолкуют им, что после этого им будет очень плохо; по всей видимости, отец твердо убежден, что Чумовых усмирят уже к сегодняшнему вечеру).

6. Довольно короткий разговор отца с Пижоном (когда мы вернулись домой, Пижона уже не было; это значит, что его разговор с отцом длился не более пятнадцати минут; и что, вероятнее всего, Пижон задал какие-то вопросы и получил на них ответы, которые его полностью удовлетворили; что это могли быть за вопросы и ответы?)

7. Самое большое испытание отца — разговор со Степановым (см. также пункт 5; отец просто здорово переиграл Степанова, отдав ему, в виде «жертвы пешки», дальний комплекс охотничьих домиков на три дня; но все равно остается вопросом, предлагал ли Степанов свою помощь от чистого сердца или намеревался использовать её как предлог для проникновения в подвалы? В любом случае, отец абсолютно правильно действовал из принципа, что «лучше перебдеть, чем недобдеть»).

8. Возможно, появление призрака.

Понятно, я думаю, что последний пункт был добавлен под огромным давлением моего брата. Да ладно, решил я, не будет никакого вреда, если мы его добавим. Но я постарался изложить его в такой форме, чтобы хоть сколько-то было ясно: сам я в этого призрака не верю.

— Похоже, все, — со вздохом облегчения сказал я. — Ну, что ты обо всем этом думаешь?

— Я думаю… — Ванька, забавно наморщив лоб, изучал составленный нами документ. — Знаешь, что-то промелькнуло в уме, когда мы писали, и я подумал, что это обязательно надо добавить, но затем мы разругались из-за следующего пункта, и я забыл мою мысль. Что же это было?.. Тьфу! Знаешь ведь, как это бывает, когда вертится в голове, и, вроде, вот-вот схватишь, но никак не получается — так досадно, что хочется локти кусать!

Я кивнул. Кому не знакомо это доводящее до белого каления чувство, когда словно что-то заклинило в мозгу, и у тебя остается смутное ощущение, будто ты знаешь или додумался до чего-то очень важного, но не можешь ухватить это, хоть ты тресни?

— Давай пойдем шаг за шагом, — сказал я. — Когда ты почувствовал, будто тебя что-то укололо?

— По-моему, когда мы говорили о предложении Степанова… Нет, немножко пораньше… Когда мы обсуждали, почему отец плюет на угрозы Чумовых… Нет! — он протянул руку к нашим записям. — Дай-ка мне поглядеть ещё раз! — он внимательно перечитал наш список — раз в сотый, наверное — и вдруг воскликнул, так торжествующе и так неожиданно, что меня чуть в воздух не подбросило. — Вот оно! Смотри сюда! «Когда мы вернулись домой, Пижона уже не было»! Так почему мы не встретили его на обратном пути?

Мне понадобилось меньше доли секунды, чтобы понять все значение Ванькиного наблюдения, со всем, что за ним стоит, и я почувствовал себя возбужденным, как Топа, взявший свежий волчий след.

— Только спокойней, спокойней… — срывающимся голосом сказал я, обращаясь больше к себе, чем к брату. — Давай разберем все спокойно, это главное… Мог ли Пижон пойти другим путем? Нет, никак не мог. Остров ему совершенно незнаком, Топа провел его до нашего дома самой прямой дорогой от пристани, и, возвращаясь, Пижон вряд ли рискнул избрать другой путь. И заблудиться даже он не мог, хоть и пошутил, что он способен заблудиться где угодно! Надо идти только прямо и прямо, две развилки дорог повернуты разветвлением на наш дом, а когда идешь от дома, то, наоборот, все дороги перед тобой сливаются в одну, так что сбиться или повернуть не туда просто нельзя! Могли мы его пропустить? Невозможно! Допустим, весь его разговор с отцом занял всего пять минут. Но даже в этом случае он не успел бы дойти до Лучников и проскочить сквозь них до того, как мы вышли от бабы Лиды! Да, даже в этом случае он прошел бы лишь половину пути, если не одну треть, и мы бы обязательно с ним столкнулись! Так куда он испарился?

— Степанов его похитил, вот куда! — заявил Ванька. — Смотри, как все получается! Пижон расспрашивает в городе насчет острова — как ему туда попасть и так далее. И при этом слишком распускает язык, проболтавшись о том, о чем болтать не следует! Один из людей Степанова подслушал, донес ему — и Степанов понял, что Пижон охотится за какими-то скрытыми сокровищами! Он дает поручение своей братве — и те проследили его до нашего дома и схватили на обратном пути! Его, конечно, допрашивают, но Пижон пока что молчит или отговаривается — иначе бы Степанов не сомневался, что он ищет, и стоит ли это искать. Но в любом случае Степанов понимает, что поиски Пижона связаны с нашим домом, вот он и навещает нас, придумав хороший предлог! Он старается обхаживать отца, но не грубит и не наезжает — во-первых, он не уверен, что Пижон охотится за сокровищами, и во-вторых, он не уверен, что сокровища именно в нашем доме — может, наш дом это всего лишь одна из опознавательных примет на пути к сокровищам, а от него надо плыть столько-то на восток или запад и нырять на дно озера? То, о чем ты говорил — зачем ради чего-то слишком призрачного ссориться с отцом, превращая его во врага? Но, разумеется, Степанов сразу сообразил, что подвалы — самое подходящее место для спрятанных сокровищ, вот он и хочет засунуть туда своих людей, чтобы они все обыскали… Да, все идеально сходится, разве нет? И… Да, конечно… Охотничий комплекс нужен ему вовсе не для приема знатных гостей, а для того, чтобы там, далеко от людей и дорог, держать Пижона! Трех дней головорезам Степанова хватит по горло, чтобы кого угодно заставить разговориться! Поэтому нам позарез надо добраться до охотничьих домиков и спасти Пижона!