Книга Док - Олег Борисов

— Зря ты с этим бабуином сцепился. Тем более что флот отозвали первыми в приказном порядке. Он бы при всем желании не смог остаться и прикрыть нас огнем. А теперь, когда ты в столь любезной манере ему напомнил, кто из нас двоих г…но, адмирал в отместку нагадит тебе. Он уже вызывал меня и заявил, что под трибунал тебя пошлет кто-нибудь другой, а вот старлея и награду за храбрость ты не получишь. Потому что должен понимать, кто останется здесь, в окружении личных ординарцев, а кто отправится в настоящую задницу на архипелаг.

Я посмотрел внутрь опустевшего мешка и отряхнул испачканные ладони:

— Кэп, ты считаешь, что мне есть дело до очередных звездочек на погоны и жестянок на грудь? Ну, так что тогда беспокоишься по пустякам… Скажем спасибо нашим хозяевам, что позволили ограбить медицинскую службу по максимуму, и остатки роты продержатся еще несколько месяцев в джунглях на новых имплантах. Остальное — не важно…

Ротный протянул часть орехов и усмехнулся:

— Зато как хорошо заживем… Новое командование, военная кость у власти. Оружие, снаряжение, хорошо подготовленные солдаты в частях. Остатки наемников законопатим за неделю в грязь и домой… Красота…

Я откинулся на спину и стал разглядывать быстро темнеющее небо надо мной.

— Ой, не балаболь, капитан. Ты не хуже меня знаешь, что просто военное лобби расстроилось, что корпорации для наемников закупили оружие на стороне, минуя планетарные каналы. А прикормленный парламент отказался разбираться в «несправедливости». Вот и организовали военный переворот, поставив во главе временных полковников. Их руками сейчас зачистят конкурентов, устроят полномасштабную войнушку здесь или на материке, погреют руки на сожженных боеприпасах и технике, потом «возврат к демократическому курсу» и все по новой… Лишь парней назад не вернуть, но кто считал «человеческий мусор» с латино или ганга-кварталов? Да и местных тоже похоронят в общих могилах, не разбираясь ни в расовой принадлежности, ни в количестве убитых… Меня одно с этими бравыми полковниками роднит: их спишут в расход так же, как нас списали месяц назад. Мы все — расходный материал.

Капитан устроился рядом и лениво ответил:

— Эх, а какую красивую сказку угробил, док… И что я теперь буду пополнению рассказывать? Про какие идеалы вещать?

— Расскажи, что мы благодарны хунте за то, что они вернули войска назад. И что победоносный флот спас наши горящие загривки в самый последний момент. Вполне сойдет за правду… А про то, как этот же флот и любимое командование драпали до этого, можно и опустить. Зачем портить неокрепшие души…

Помолчав, я добавил:

— Спросить хотел… У тебя ведь выслуги до черта, и все годы в «горячих» точках. Почему подписал очередной контракт? Мог ведь остаться и в центре подготовки? Зачем тебе это?

Мой собеседник долго молчал. Я даже стал подозревать, что он просто заснул, устав отвечать на глупые вопросы. Но, разглядывая первые звезды в жарком небе, все же услышал:

— Ответ такой же, как и у тебя, док. Тебе ведь тоже предложили списание в бригадный госпиталь, или даже на материк. Но ты остался… Потому что надеешься назло всему спасти хоть одного парня, который сможет вернуться домой… Как и я. Остаюсь и спасаю, если это возможно… Жаль только, получается паршиво. В основном — лишь хороню, день за днем… Войне наплевать, за что мы убиваем друг друга. Уже и не идеалов, ни веры в командование, ни черта за душой нет… Но мечта пока осталась. На этом и живу…

И мы остались, на пару с седым усталым капитаном. Остались спасать молодых мальчишек, которые слишком быстро постигнут страшную науку убивать. Потому что им надо будет вернуться домой. Когда-нибудь…

10. Проклятый город

Простые люди любят простые решения. Чтобы белое и черное. Чтобы врагов покарали, а хорошие парни вернулись с почетом в гробах. Чтобы салют по праздникам и пиво каждый вечер. А яйцеголовых — к ногтю, как и остальной корпоративный мусор, возомнивший себя хозяевами жизни.

И хунта играла «по правилам». Поэтому в первую очередь был найден враг, а во вторую — организованы бравые парни, способные этому врагу прочистить мозги раз и навсегда. Приказ об отступлении заменили на «ни шагу назад», вернувшийся флот смешал с вулканической крошкой отряды наемников, наспех доукомплектованные части высотных бомбардировщиков устроили тотальные ковровые бомбардировки джунглей, а подвешенный над зоной боев спутники выискивали следы людей среди дымных облаков.

Наведение порядка в столице Либертада доверили морской пехоте и частям специального назначения. Выдав в помощь к распахнутым складам приказ: «пленных не брать». Их и не брали…

Два транспортника прогревали двигатели на левой скуле авианосца, пока личный состав готовился к погрузке. Чисто выбритый капитан Кокрелл прогуливался перед строем и с не скрываемой насмешкой разглядывал молодых парней, замерших по стойке «смирно». Черные, желтые, цвета кофе с молоком — но ни одного белого, кроме нескольких ветеранов, получивших повышение и награды за храбрость.

Я сидел на груде баулов, заботливо укрывших «позаимствованные» из медслужбы боксы с дефицитными медикаментами, полевыми имплантами и запасами биопластика. Меня куда больше беспокоило, что скажут мои коллеги в белых халатах, когда после чашки утреннего кофе заглянут в операционную, чем предстоящие зачистки в охваченной волнениями столице. Повернувшись ко мне от молодых волков, ротный помахал рукой:

— Господин младший лейтенант, можно вас на секунду?

Черт, да сколько можно… Ведь действительно погорим с этими сборами… Я встал рядом и хмуро полюбовался на нахальные рожи, ловившие каждый наш жест.

— Посмотрите, господин младший лейтенант. Это — наша надежда. Наше будущее. Бравые солдаты, только что закончившие учебку. Готовые голыми руками порвать все, что шевелится. Законопатить ср…х унидос в тот нужник, откуда они сдуру решили выбраться на свет божий… Парни, которые прикроют спину мне и тебе, док… Вот только мне кажется, или у них чего-то не хватает?… Наверное, мне всего лишь кажется… Господин младший лейтенант, будьте так добры, покажите мне свое оружие.

Я недоуменно перебросил ремень штурмовой винтовки с плеча на предплечье и плашмя продемонстрировал своего «убивца» капитану, чуть сдвинув большим пальцем затвор. В открывшейся прорези масляно сверкнул патрон.

— Спасибо, док.

Когда парни выбрались из реанимационных боксов, они беззлобно подшучивали над моей новой дурной привычкой. Но после возвращения из джунглей я не расставался с оружием. Даже в операционной винтовка стояла у входа, заботливо прикрытая чистой простынкой. А засыпал я спокойно лишь тогда, когда ставил новую обойму, забитую пополам бронебойными и экспансивными, а вынутую разряжал и оставлял до утра. Еще четыре магазина всегда лежали в разгрузке, как напоминание о последних двух патронах, отделявших меня от самоподрыва на гранате.

Видя этот относительно безобидный психоз, Самсон предлагал мне подобрать маленький пулемет и даже обещал таскать дополнительный ящик с боеприпасами за малую мзду. Лишь Тибур матерился в сторону шутников и всячески меня поддерживал. Он даже умудрился перетряхнуть местных «летунов», что перебрасывали войска и грузы на архипелаг, и договорился с ними о взаимовыгодном обмене. Так два пилота получили неучтенные навигационные микроимпланты, а я обзавелся парой шикарных «Рубберов» — патнадцатизарядным револьвером на пояс и его крошечным шестизарядным братом на голень. Где наш любитель бритвенно острых ножей сумел достать запрещенные разрывные патроны к ним — я даже не стал спрашивать.